Все, включая Фаруха, устремили свой взгляд к камню. Принц сощурил глаза — они начали слезиться от яркого света и напряжения, — но продолжал всматриваться в толщу сияющего кристалла. И через некоторое время он увидел. Увидел то же самое, что он уже однажды разглядел в этом ничем не примечательном, грубо отшлифованном и несимметричном восьмигранном камне. Он увидел, как его вершины изнутри соединяются светящимися линиями, разной длины и разных оттенков. Вершин было шесть и нитей тоже шесть. Это была миниатюрная модель Вселенной Хаттар, о которой им только что начал рассказывать Фархад.
Сардор и Кахрамон наконец-то увидели ту же картину, что и Рустам. Это можно было понять по их восторженным лицам и широко распахнутым от удивления и восхищения глазам.
— Что это за нити? — вырвался вопрос у Кахрамона.
— Это пути, соединяющие между собой все миры нашей Вселенной, — ответил ему Фархад. — Вы видите, что четыре мира расположены ближе к центру Вселенной и недалеко друг от друга. Это как раз и есть миры Ал, Таш, Сув и Хан, о которых я вам только что говорил. Но есть еще два мира, которые находятся в противоположных сторонах, далеко удаленные от центра Вселенной и еще более удаленные один от другого. Один из этих миров называется Тэр, и он населен джиннами, — он посмотрел на принца и увидел, как вспыхнули его глаза, выражая отчаянную смелость и готовность к борьбе.
— Да Рустам, это и есть мир джиннов. Я думаю, что ваш джинн прибыл к нам оттуда. Вот только как он попал в наш мир, остается для меня большой загадкой.
— Почему? — спросил принц. — Почему вы считаете, что джинн не мог переместиться из своего мира в наш мир? Вы же сами показали нам, что все миры связаны друг с другом.
— Потому что перемещения между мирами строго ограничены. Это закон, такой же строгий, как и все обычные законы природы.
— Чем же они ограничены? — снова задал вопрос принц.
— Возможностями перемещения, Рустам, — ответил Фархад. — Способностью к прохождению из одного мира в другой обладают редкие люди, Избранные. Они рождаются не чаще одного раза в сто лет. И одновременно существует только один Избранный, так как рождение следующего происходит только после смерти предыдущего. Но даже Избранному для перемещения необходима путеводная книга, созданная нами, и нужен талисман, чтобы вернуться обратно, туда, откуда ты начал свой путь. А иначе можно заблудиться в переплетении вселенских дорог и всю жизнь блуждать по ее просторам.
— Я не понимаю, уважаемый Фархад, — Рустам поднялся со своего места и подошел к джанниду, который продолжал держать кристалл в поднятой на уровне груди руке. — Как же мне удалось переместить себя и своих друзей сначала из одного места нашего мира в другое, находящееся на небольшом удалении, а затем и вовсе совершить перемещение в абсолютно другой мир, в мир Таш, в котором мы встретили Дильфузу? Ведь, судя по вашим словам, для этого недостаточно было одной лишь книги?
— Честно говоря, Рустам, это является для меня большой загадкой. Способностью к перемещениям из всех нас обладает только один человек. И это ты, Дильфуза, — сказал Фархад, обращаясь к покрасневшей от смущения девушке.
— Мы, джанниды, по сути своей наблюдатели и хранители равновесия во Вселенной. Мы определяем Избранных, которые нужны для того, чтобы помочь восстановить пошатнувшееся равновесие между мирами. Это случается редко, бывает так, что Избранный рождается, проживает свою жизнь и умирает, даже не узнав о своем предназначении.
По взгляду, который Фархад устремил на нее, Дильфуза почувствовала, что сейчас он скажет что-то очень важное, связанное с ее прошлым. И не ошиблась.
— Мы нашли тебя, Дильфуза, четырнадцать лет назад, — продолжал джаннид потеплевшим голосом, — и отправили тебе талисман, который по праву принадлежит тебе, так как по древней традиции он передается от одного Избранного к другому, — Фархад слегка улыбнулся ей.
И тут Дильфуза вспомнила. Воспоминание пришло к ней такое ясное и отчетливое, что она сама удивилась тому, как она могла забыть то, что произошло с ней тогда, десять лет назад. Она снова увидела удивительных собак, которые говорили с ней и оставили кристалл, превратившийся на ее руке в любимые часы, с которыми она никогда не расставалась.
«Что же это были за собаки?» — подумала она и посмотрела на Фархада.
— Это были наши посланники, Дильфуза, — ответил он. — Животные могут беспрепятственно перемещаться между мирами, если мы откроем для них проход. Они передали тебе талисман и наши слова — мои и моего сына Фаруха.
— Я вспомнила, дядя Фархад. Я все вспомнила, — тихо прошептала Дильфуза. — Но ведь это было давно. Фарух, наверное, тоже был маленьким, как и я, — она повернулась к сидящему рядом с ней младшему джанниду и спросила у него: — Ты хорошо помнишь, как это все происходило?
— Это было как будто вчера, Дильфуза, — слегка усмехнувшись, ответил Фарух. — Мы ведь живем гораздо дольше обычных людей. Мне сейчас тридцать лет, но я считаюсь очень юным, почти подростком по сравнению с другими джаннидами.
— Не может быть! — удивился Кахрамон.
— Сколько же лет вам, уважаемый Фархад? — вырвалось у принца Рустама. Он поздно сообразил, что, может быть, спрашивать о возрасте не принято у джаннидов и что это может как-то обидеть человека, который их приютил и помог им спастись от джинна.
— Ничего страшного, Рустам, — сказал Фархад, заметив замешательство принца. — Я не стесняюсь своего возраста. Тем более, что я далеко не самый старший из джаннидов. Мне на самом деле немногим больше ста лет.
— Ого! — вздох удивления пронесся по веранде от того, как дружно отреагировали на эти слова все присутствующие, за исключением Фаруха.
— Сколько же лет живут джанниды? — спросил Кахрамон.
— В среднем триста лет, но бывает и гораздо дольше. Поэтому за время нашей жизни мы можем наблюдать смену не одного поколения людей и являться свидетелями очень многих интересных и важных событий. И очень странно, что на этот раз мы не заметили сдвига равновесия между мирами. Мы не увидели угрозы, которая нависла над всеми в лице джинна, который, судя по вашему описанию и тому, что удалось наблюдать мне самому, обладает чудовищной силой и может при желании разрушить наш мир. Вот это и является для меня второй большой загадкой. Все, что мы на этот раз почувствовали, так это только то, что ты, Дильфуза, появилась здесь и что твоя жизнь в опасности, — во взгляде и в голосе Фархада сквозила нешуточная обеспокоенность.
— А что представляет собой последний, шестой мир? — вдруг спросил Сардор, который до этого момента сидел и молча слушал, впитывая в себя все, что говорилось вокруг него. — Вы нам расскажете о нем, дядя Фархад?
— Расскажу, Сардор. Это мир, в котором никто из живых людей не был. Мир, из которого никто не сможет вернуться обратно. Это мир Кор, в который после смерти уходят души всех разумных существ, населяющих пять других миров нашей Вселенной.
Фархад замолчал, и в наступившей тишине стало слышно, как где-то недалеко шумит вода, как зашуршали ветви деревьев в ночном саду от дуновения прохладного весеннего ветра, как где-то вдали несколько раз жалобно и громко проохала сова.
