Ночью Вахид открыл глаза, почувствовав приближение человека. Было темно.
Он осторожно сел.
– Кто здесь?
– Это я, Мовса, – раздался шепот.
– Нам пора? – Вахид посмотрел туда, где должно было быть окно, но ничего, кроме черноты, не увидел.
– Нет еще. Ты только уснул.
– Зачем ты пришел? – спросил Вахид, ловя каждый звук.
– Не волнуйся. Мне надо просто кое-что сказать тебе.
– Почему ты не сделал это раньше? – Вахид по голосу определил, что до Мовсы около двух шагов, и сел. – Нельзя было дожидаться, когда придет Ислам?
– Прости, что разбудил. Но потом будет поздно.
– Что ты имеешь в виду? – Вахид встал.
– Ты и твой друг можете натворить глупостей, когда увидите, что я собираюсь сделать…
Вахид напрягся.
– Говори.
– Дело в том, что хозяин этого дома предатель. – Мовса приблизил свое лицо так, что Вахид почувствовал его тепло. – Мне приказали его убить.
– Ты в своем уме? – шепотом спросил Вахид. – Хотя откуда у тебя ум, если ты даже не молишься?
– Зря ты так, – обиделся Мовса. – Его серьезные люди вычислили.
– Кто же они? – спросил Вахид.
– Какая разница?
– А как нам тогда попасть к своим братьям?
– Ничего сложного в этом нет, – заторопился Мовса. – Я уже давно здесь и все узнал. Сейчас Ислам должен нас отправить со своим человеком к границе, а под утро переход.
– Как тебе удалось прожить здесь неделю? – не поверил Вахид. – Неужели он ничего не заподозрил?
– Сказал, будто надо подождать брата.
Внизу что-то стукнуло. На лестнице скрипнула под ногой доска.
– Это он, – прошептал Вахид. – Сколько мы спали?
– Часа два, – ответил Мовса. – Ты не должен мне помешать.
Вахид лихорадочно размышлял, как быть. С одной стороны, он мог воспрепятствовать убийце. Но будут ли его действия оправданны? Если Ислама просчитали, ему все равно не жить. Конечно, можно убить Мовсу, а труп спрятать, но этим они лишь оттянут исполнение приговора, вынесенного террористами, а сами попадут под подозрение. Под угрозой окажется вся операция.
– Поступай как знаешь, – едва слышно разрешил Вахид.
– Вы уже не спите? – раздался удивленный голос Ислама, и под потолком вспыхнула желтоватая лампочка. – Пора собираться.
Чеченец был в рубашке, поверх которой накинул меховую безрукавку.
– Ты нас повезешь? – спросил Мовса.
– А разве ты тоже поедешь? – Ислам оглядел комнату так, словно надеялся кроме них и Шамиля увидеть еще кого-то. – Твой брат ведь до сих пор не появился.
– Раз не появился, значит, что-то случилось. – Мовса развел руками. – Я и так здесь засиделся.
– Машина за городом. Я провожу вас. – С этими словами Ислам вышел.
Глава 14
Помойный кот
– В общем, так. – Крикун положил перед Берсой две фотографии и ткнул в одну из них пальцем. – Это Славик Гондарь. Прячется от мобилизации.
– Ты хочешь, чтобы я его нашел? – пошутил Берса.
– Его и так нашли, – на полном серьезе ответил Крикун. – Только он об этом не знает.
Зато мать божится, будто сын в России на заработках. Ее ответ милиции и сотрудникам военкомата мы записали на видео. После всего она пойдет как соучастница и укрывательница террориста.
– Какого террориста? – не понял Берса.
– Из ее сына сделаем, – как само собой разумеющееся пояснил Крикун. – Он живет в квартире покойной бабушки на другом конце города. В ней мы и оборудуем мастерскую по производству взрывных устройств.
– Понятно, – пробормотал Берса, разглядывая фотографию. – Потом отправишь их в топку?
– Посмотрим. – Крикун тронул пальцем нос.
Берса перевел взгляд на второй снимок.
– Это друг террориста?
– Угадал. – Крикун скорчил гримасу и несколько раз дернул головой.
– Тебе лечиться надо, – неожиданно посоветовал ему Берса. – И меньше смотреть на то, как живые люди горят.
– Меня это, наоборот, успокаивает, – признался Крикун.
– Давай, рассказывай дальше, – поторопил Берса.
– Самохин Эдуард Юрьевич. – Крикун выдержал паузу, словно давая собеседнику возможность запомнить имя коротко стриженного парня с близко посаженными глазами. – Он для службы в армии не годен.
– Почему?
– Кисть руки отрублена, – пояснил Крикун и приложился к горлышку бутылки с минеральной водой.
– Кто ему ее отрубил? – спросил Берса, наблюдая за тем, как по подбородку Крикуна текут струйки воды.
Крикун стукнул донышком об стол.
– Наши хлопцы.
– Как это?
– Еще до майдана он был антифашистом.
– Теперь понятно. Так ты хочешь сделать его главарем подпольной организации?
– Точно. – Крикун кивнул. – Теперь надо сделать так, будто они произвели закладку взрывного устройства на пути шествия колонн в день памяти героев «небесной сотни». Ты соберешь и саму мину. Только детали от нее отдашь мне. Я их при задержании просто подброшу этим козлам.
– Но кто будет ее устанавливать? – не понял Берса.
– Как кто? – Крикун удивленно захлопал глазами, тут же скривился и дернул головой.
– Ты хочешь, чтобы я сам минировал? – догадался Берса. – За кого меня принимаешь?! Я что, шестерка?
– Пойми!.. – Крикун заторопился. – Ты здесь человек временный, на днях уедешь. Если же я поручу это кому-то из своих, то мне придется его после всего убрать.
– Так убери! – воскликнул Берса. – Ты ради забавы сегодня живую девушку отправил в печь.
– Мы и так слишком много людей объявили пропавшими без вести, – признался Крикун.
– Ты хочешь, чтобы бригадный генерал Ичкерии делал работу какой-то шестерки? – Когда Берса выходил из себя или волновался, он всегда начинал говорить с сильным акцентом.
– Но Арсений сказал…
– Я ничего твоему Арсению не обещал, – процедил сквозь зубы Берса. – И грязную работу делать не буду.
– Хорошо. Извини, если обидел.
– Обидел! – передразнил Берса, окончательно выйдя из себя. – Ты оскорбил меня!
– Я просто, наверное, не так понял Арсения, – пролепетал молодой полковник. – Он сказал, что ты будешь проездом и выполнишь ряд наших просьб.
– Так их несколько? – опешил Берса.
– Есть еще одна. – Для наглядности Крикун выпрямил указательный палец на уровне лица.
