– Хочу проверить, чем занимаются эти шакалы, когда меня нет.
– Неужели не доверяешь? – удивился Абдула. – Ты же сам их выбирал.
– Среди тех, из кого мне предложили выбирать, не было ни одного достойного человека, – с досадой проговорил Берса. – Такое впечатление, что весь этот сброд едет на войну ради забавы.
– Так оно и есть, – согласился с ним Абдула. – Думают, здесь весело и много платят.
– Почти все они больные, – с тоской продолжал Берса.
– А как ты хотел? Их родители пили и курили. Многие употребляли наркотики.
– Ты меня не понял. – Берса постучал себя по виску. – Они ненормальные.
– Ты шутишь? – не поверил Абдула.
– Знаешь, кто такой маньяк?
– Тот, кто убивает ради удовольствия, – на секунду задумавшись, ответил Абдула.
– Или мучает, – добавил Берса. – Мне привозят людей для тренировок…
– Как это?
– Пленных. – Берса провел ладонью по стеклу, начавшему запотевать. – Не все сразу могут выстрелить в живого человека или ударить его ножом.
– Ты учишь этих зверят на живых людях?
– А что в этом такого? Это предложил Крикун.
– Понятно. – Абдула толкнул дверцу и выбрался на обочину.
Сквозь шум ветра слышались далекие разрывы.
– Почему ты их называешь карателями? – неожиданно спросил Абдула.
– Ты видел, как они воюют? – спросил Берса, продираясь через заросли кустарника. – На переднем крае у них солдаты срочной службы. Эти все патриоты сидят в тылу. Они пьют, грабят местное население и насилуют все, что шевелится. Даже русские так не поступали.
– А для меня нет разницы, – заметил Абдула. – У них и язык похожий.
Берса придержал ветку, давая возможность Абдуле пройти мимо.
– Пришли, – объявил Берса и показал взглядом на развалины завода, видневшиеся за деревьями.
– Что здесь делали раньше? – спросил Абдула.
– Строительные материалы. Плиты, кирпичи. В общем, конструктор для дома.
– После войны он пригодился бы, – заметил Абдула.
– Она здесь уже никогда не кончится, – сказал Берса.
– Почему ты так решил? – Абдула остановился перед проломом в бетонной плите забора.
Берса тоже встал.
– Я недолго в этой стране, но поверь, мне хватило времени, чтобы это понять.
– Объясни! – почти потребовал Абдула.
– Они превратились в скотов, – ответил Берса и неожиданно услышал крик горящей проститутки.
– Странно, – протянул Абдула.
– Надо сказать, чтобы в следующий раз еще и снаружи охрану выставили, – протискиваясь в пролом, прохрипел Берса.
Абдула обвел взглядом захламленный двор.
– Это и есть база подготовки диверсантов? – осведомился он.
Берса кивнул.
– Здесь что, нет никакой охраны? – продолжал допытываться Абдула.
Вместо ответа Берса приложил палец к губам. Абдула проследил за его взглядом и брезгливо плюнул под ноги.
– Убивать таких надо.
День выдался на удивление теплый. Часовой, одетый в меховой полушубок, спал, сидя в невесть откуда взявшемся старом кресле. Его автомат лежал на земле.
– Это Величко, – узнал Берса. – Кличка Великан.
Абдула цокнул языком и осуждающе покачал головой.
– Какие это воины?
– Сейчас накажем, – принял решение Берса и сделал знак Абдуле, чтобы тот оставался на месте.
Поначалу он хотел лишь отругать разгильдяя. Однако по мере приближения злость перешла в ярость, и Берса понял, что не успокоится, если до полусмерти не изобьет его.
«Шайтан! – негодовал он. – Даже ухом не ведет! Что подумал Абдула, видя такой беспредел? Как я могу требовать от него выполнять любой свой приказ, когда даже эти свиньи плюют на меня?»
Оказавшись в изголовье Великана и уловив запах перегара, он вдруг понял, что этот человек принесет больше пользы мертвый, чем живой. Своей смертью Великан не только восстановит его авторитет в глазах помощника, но и надолго отрезвит карателей.
Во дворе никого не было. Берса осторожно присел и взял автомат. Великан даже бровью не повел. Его можно было убить без единого звука, одним ударом ножа. Но смерть во сне легкая. Он ее не заслуживает.
– Великан! – позвал Берса.
Каратель чмокнул губами и открыл глаза. Некоторое время он смотрел на нависший сверху силуэт ничего не понимающим взглядом.
– Узнаешь? – решил ускорить мыслительный процесс Берса.
– Ты… – Великан улыбнулся и попытался встать, однако получил прикладом собственного автомата в голову и завалился набок.
Берса выпрямился, забросил автомат за спину и позвал Абдулу:
– Помоги.
– Что ты собрался с ним сделать?
– Чучело, – как само собой разумеющееся, ответил Берса и схватил Великана двумя руками за предплечье.
– Ты это серьезно? Будешь кожу снимать?
– Серьезнее некуда. – Берса опустился на корточки. – Как в школе. Помнишь кабинет биологии?
– Как это? – не мог взять в толк Абдула. – Да и не было у нас в школе чучела человека. Ты шутишь?
– Увидишь.
– Мы должны его куда-то оттащить? – продолжал сыпать вопросами Абдула.
– В лес, – подтвердил Берса и забросил руку Великана себе на шею.
– Понял.
Чеченцы поволокли парня прочь.
Великан замычал, когда его проталкивали в пролом.
– Потерпи, – попросил Берса и перехватил карателя за ремень сзади.
– Кто? Что? – мямлил Великан, пытаясь удержать голову ровно.
Но его мозг туго включался в работу.
Чеченцы углубились в лес и прислонили парня спиной к березе. Пока Абдула придерживал картеля за грудь, Берса стянул с него полушубок и вытащил из штанов брючной ремень.
– Что ты собрался делать? – ужаснулся Великан, окончательно придя в себя.
Но Берса не слушал. Он завернул руки солдата назад и ловко привязал его к дереву.
– Я предупреждал вчера, что накажу, если увижу пьяного? – поинтересовался Берса.
Абдула отошел в сторону, уступая ему место.
– Предупреждал. – Великан кивнул и тут же сморщился от боли в голове. – Зачем бить?
Не обращая внимания на слова Великана, Берса стал расстегивать пуговицы на его куртке. Тело еще плохо слушалось его, ноги подгибались, солдат буквально висел на руках, завернутых за спину.
