– Просто нехорошо для мужчины заглядывать в окна.
– Ты кому это сказал? – Вахид не на шутку вспылил. – По-твоему, я подглядываю?
– Я не говорил этого, – прохрипел охранник, потрясая автоматом. – Проваливай!
Но Вахид двинулся к нему.
– Ты оскорбил меня!..
– Я делаю то, что должен!
– Я искал земляка. – Вахид подошел к крыльцу и встал. – Ты начал позорить меня!
– Я делаю свою работу! – оправдывался боевик, поняв, что перегнул палку.
Статус командира отряда позволял Вахиду сейчас устроить разнос, однако он отказался от этой мысли.
– Какой может быть здесь секрет от меня? – спросил он, не оставляя попытки вынудить караульного сказать, что находится в этих стенах.
– Уходи! – устало попросил боевик.
Вахид огляделся по сторонам. Их спор привлек внимание раненых. Это плохо. Не в его положении так себя вести. Разведчик должен действовать осмотрительнее. Сейчас слух о конфликте разойдется по больнице, и кто его знает, чьи уши услышат об этом.
Немного поразмыслив, Вахид решил пообщаться с чеченцем, о котором ему рассказал Мерза.
Дверей, как и окон, в больнице не было. Вахид сдвинул кусок брезента и заглянул в палату. На его удивление, здесь находился всего один больной. Он лежал на спине и с безучастным видом глядел в потолок. Бритый наголо череп был шоколадного цвета, нижняя часть лица, испещренного шрамами, покрыта густой, черной с проседью щетиной. Опираясь на палку, Вахид подошел к кровати. Ни один мускул не дрогнул на лице раненого.
Вахид поприветствовал его на родном языке.
– Ты чеченец! – Бородач оживился и медленно сел. – Хвала Всевышнему! Я думал, Махмуд зашел.
– Этот француз только что делал мне перевязку, – сказал Вахид и оглянулся на двери.
– Почему француз? – спросил бородач и отбросил в сторону простыню, которой был накрыт.
– Потому что из Франции, – пояснил Вахид.
– Араб из Франции, – брезгливо проговорил чеченец и поскреб пальцами подбородок. – У него нет родины.
– Ты же видел, как к ним здесь относятся.
– А как относиться к тем, кто бежал в Европу и жил на налоги, которые платят проститутки и геи? – Бородач скривился. – Он покупал на эти деньги еду и воду, а теперь пытается воевать за чистый ислам!
– Истинная правда, брат! – согласился с ним Вахид.
– Ты как здесь? – спросил бородач и посмотрел на палку. – Нога?
– Два дня назад зацепило, – подтвердил Вахид.
– Может, сядешь?
– Надоело лежать. – Вахид покачал головой. – Ты откуда родом?
– Гудермес. Усман Виссаров меня зовут. Слышал?
– Джанбулат не твой родственник? – спросил Вахид.
– Это мой брат, – обрадовался Усман. – А ты откуда?
– Курчалой, – ответил Вахид. – Но давно там не был.
– О чем речь. – Усман погрустнел. – Я пятнадцать лет не появлялся дома.
– Я тоже редко бываю на родине.
– Но ведь бываешь!
– Что тебе мешает?
Усман молчал.
– Я имею много врагов, но это не мешает мне видеться с близкими и помогать им, – добавил Вахид.
– Мои родственники не хотят знать меня, – глухим голосом проговорил Усман. – Моя жена умерла на пути Аллаха, и за это они отказались от меня.
– Шахиды не в почете у предателей, – посочувствовал ему Вахид.
– Не смей так говорить о моих родственниках, – предостерег Усман. – Это моя жизнь.
– Все равно я сочувствую тебе, брат. Чем же ты жил все это время?
– Сначала перебрался в Грузию. Там мы собрали отряд и вернулись в Чечню. Но через месяц на наш лагерь вышли кадыровские собаки.
– Тебе удалось спастись, – констатировал Вахид. – Потом ты вернулся в Грузию?
– Я перебрался в Турцию.
Усман говорил дозированно, взвешивая каждое слово.
– Я тоже долго жил на чужбине, – перебирая четки, сказал Вахид. – Но перед поездкой сюда смог побывать дома.
В глазах Усмана появился интерес.
– Как там сейчас? Я слышал, тяжело людям при новой власти.
– Не могу сказать. – Вахид развел руками. – Я приходил, когда темнело, и уходил до рассвета.
– Как узнал, что я здесь?
– Один раненый сказал. – Вахид показал на стену, за которой была его палата. – Мерза.
– Знаю такого, – сказал Усман. – Хороший воин. Но говорит лишь на арабском.
– Ты можешь ходить? – осторожно спросил Вахид.
– Да, – кивнул Усман. – Почему спросил?
– Я собираюсь уехать отсюда, – испытующе глядя в глаза Усмана, сказал Вахид.
– Почему? – В глазах Усмана появилась настороженность.
– Ты знаешь, что происходит сейчас на Украине?
– Слышал краем уха. Но при чем тут это?
– Когда-то нам помогали наши украинские братья, – напомнил Вахид. – А сейчас пришел наш черед.
– Почему ты называешь их братьями? – Усман осуждающе покачал головой. – Они неверные.
– Что ты знаешь! – Вахид сделал вид, будто расстроился. – На их территории сейчас собирается много чеченцев. Сформирован целый батальон, который назвали именем Джохара.
– Зачем мы там?
– Чтобы пойти на Россию!
– Надо подумать. – Усман нахмурился.
Глава 31
Небоевые потери
Берса прошел мимо Кривого, стоявшего с автоматом, прогремел ботинками по лестнице и толкнул двери. В нос ударил запах табачного дыма, давно не мытых тел, носков и чего-то перекисшего.
Словно размышляя, стоит или нет дышать этим смрадом, он на мгновение задержался на пороге.
Мосляк с Портосом, склонившиеся над нардами, вскинули взгляды. Гниляк, сидевший в обнимку с Лисой, убрал руку с ее груди и встал. Люгер, лежавший на нарах, сунул под матрац какой-то журнал.
Берса потянул носом воздух и сморщился.
– Чем это у вас здесь воняет? – строго спросил он.
– Я им говорила, нечего там, где спим, сепаров кошмарить, – зло сказала Лиса. – Они здесь от боли под себя ходят, да и кровь с них течет, а пол деревянный. В щели попала, теперь киснет.
Берса посмотрел на Гниляка и спросил:
– Снова за старое?
– А я что? – Изувер захлопал глазами. – Они сами. Бузили, вот для беседы и пригласил.
– Кто ты такой, чтобы приглашать? – вышел из себя Берса. – Я запретил тебе прикасаться к ним!
