– Судя по всему, ты именно этим и занимаешься, – проговорил Вахид, шагая по захламленному тротуару.
– Ты прав. Это моя работа.
– Откуда ты, если не секрет?
– Почему спросил? – Бородач вскинул брови.
– Просто так. Мы вот из Чечни. Слышал про такое место?
– Еще бы, – оживился бородач. – Больше скажу, не раз бывал и работал там.
– Кто ты по профессии?
– Журналист.
– Американец?
– Родился и вырос в Британии, в Штатах получил образование, а работаю на себя.
Улица упиралась в неприметное здание, на крыше которого красовалась спутниковая антенна.
– Мы пришли? – спросил Шамиль.
– Да, – подтвердил бородач. – Кстати, меня зовут абу-Кутейб.
Глава 40
Мастера своего дела
– Довели народ! – делано возмущался Гниляк, выкладывая из рюкзака банку тушенки и булку хлеба. – Ни пенсий, ни зарплат!
– У нас хоть картошка с соленьями есть. – Николай вздохнул. – В городах совсем беда.
– Как только вы живете? – вторил Гниляку Речник.
– А ты словно с луны свалился, – раздался от плиты возмущенный голос хозяйки. – Все сейчас перебиваются, кто как может. Или не местный?
Берса зло посмотрел на Речника и сказал:
– Он из России приехал.
– Доброволец, значит, – сказал Николай. – А говор вроде как наш.
– Так ведь я родом из Днепропетровска, – соврал каратель. – На заработки укатил семь лет назад. А как война началась, так и вернулся.
– Но до дома не доехал, – констатировал Николай и посмотрел на Берсу. – А ты откуда будешь?
– Я тоже доброволец. Из Чечни приехал. Слышал?
– А как же! – воскликнул мужчина. – Я вашего одного здесь видел.
– Здесь много чеченцев.
Хозяйка выставила на стол железную чашку с вареной картошкой.
Гниляк достал нож и принялся открывать банку с тушенкой.
Речник стукнул по столу донышком бутылки.
– Это для аппетита.
– Я слышал, будто у вас с этим строго, – заявил Николай.
– В меру можно. – Гниляк вывернул тушенку в картошку и стал мешать ее ложкой. – Зовите своих дочерей к столу, – распорядился он.
– Они уже спать легли! – Словно ища подтверждения своим словам, Николай посмотрел на жену.
Берса нервничал. Прошел час, как они вошли в этот дом, однако дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Он подробно объяснил, как вести себя, но его подопечные до сих пор не сумели вступить в конфликт с хозяином дома. Конечно, можно просто избить его, а жену и дочерей изнасиловать. Но тогда никто не поверит, что это дело рук ополченцев. Мало ли кто сейчас надевает форму.
– Послушай, а ты почему не воюешь? – наконец спросил Речник и с задумчивым видом уставился на Николая.
– Действительно, – поддержал его Гниляк. – Все нормальные мужики сейчас свою землю защищают.
– Призовут – пойду, – ответил Николай.
– Значит, ждешь повестки от военкома? – спросил Гниляк.
Николай растерянно пожал плечами.
– Да хоть бы и так.
– Сейчас призыв в украинскую армию идет, – напомнил о себе Мосляк, скучавший у стены. – Он, наверное, туда метит.
– Да вы чего, ребята? – Николай переводил взгляд с одного «ополченца» на другого и рассеянно хлопал глазами. – За кого меня держите?
– За труса, – констатировал Мосляк.
– Я вообще-то не против, – побледнел Николай. – Только астма у меня.
– Астматик! – Речник повеселел. – Ты посмотри!
– Он, между прочим, в шахте ее заработал, – возмутилась жена. – Двадцать лет в забое!..
– Ты иди к детям, – сказал ей Николай.
– Ничего себе дети! – заявил Речник. – Хотел бы я таких удочерить!
– Вы чего себе позволяете? – возмутился Николай.
Речник переменился в лице.
– Неси паспорт!
– Чего? – протянул Николай.
– Паспорт! – повторил Речник.
Гниляк взял со стола бутылку, открутил пробку и разлил по стаканам.
– Давайте пока выпьем.
Николай тем временем встал и вышел в другую комнату.
Речник с Гниляком взяли стаканы. Берса дал понять, что не будет. Мосляк даже не подошел к столу. Он бесцеремонно изучал взглядом все выпуклости на теле хозяйки, возившейся у плиты.
Выпив, каратели налегли на картошку. Ели с жадностью, торопились, ведь впереди еще много работы. Берса брезгливо наблюдал за ними.
Наконец появился Николай с паспортом в руках.
– Соколов Николай Николаевич, – прочитал Гниляк и вскинул на него взгляд. – Сядь!
Мужчина подчинился.
Гниляк перевернул страницу.
– Так у тебя еще и сын есть?
Вместо ответа Николай кивнул.
– Двадцать шесть лет. – Гниляк присвистнул и окинул взглядом жену Николая. – А ты хорошо сохранилась.
– В ополчении он? – спросил Мосляк.
– Еще до войны в Днепропетровск переехал. – Николай вздохнул. – Там на заводе работает.
– На заводе, говоришь?! – Гниляк хищно прищурился. – А как же мобилизация?
– При чем здесь это? – Николай захлопал глазами.
– А при том, что врешь ты все! – сделал вывод Гниляк. – Воюет он против нас!
– Точно! – согласился с ним Мосляк. – Там всех в армию призвали.
– Я ему в обед звонила, – запричитала женщина. – Как работал, так и работает!
– Врешь! – поднимаясь со своего места, прорычал Гниляк. – Каратель ваш выродок!
Женщина неожиданно взвыла и устремилась в комнату.
Мосляк вскочил и преградил ей путь.
– Назад!
– Да что же это такое? – простонала она.
– Значит, ты, папаша, убийцу народа Донбасса вырастил? – постукивая паспортом по ладони, сделал вывод Гниляк.
– Может, хватит изгаляться?! – возмутился Николай и потянулся за паспортом.
– Руки! – Гниляк ударил его по обратной стороне ладони.
– Надо обыскать дом! – не вытерпел Берса. – Возможно, хозяин хранит оружие.
– Чего вы ко мне привязались? – взорвался Николай. – Что я вам сделал?
Берса многозначительно посмотрел на Речника, взглядом показал на выход из комнаты и заявил:
– Проверь, что там.
