Все-таки северная вода была довольно прохладной, но при этом очень мягкой. Принцесса медленно шла по песчаному дну, чувствуя пальчиками нагретый песок и редкие острые камушки. У ее ног суетились мальки, щекотно тыкаясь в кожу и тут же отплывая, над водой мерно жужжали стрекозы. Воздух был летний, прогретый, напоенный лесным запахом. Василина решила не растягивать удовольствие: быстро опустилась в воду и решительно поплыла вперед, почти навстречу заходящему солнцу.
Мягкая прозрачная вода, запах хвои и наконец-то вожделенное столь редкое одиночество. Время, когда можно побыть самой собой, забыть, что на тебя сзади внимательно смотрят несколько человек, готовые броситься на помощь. Раствориться в плеске воды, массирующей тело, в синхронных движениях рук и ног, когда в голове не остается ни одной мысли, и уже непонятно, двигаешься ли вперед или висишь над бездной, невесомая, будто сама стала водой. Как же хорошо и как жаль, что нужно плыть назад, иначе сейчас с берега раздастся обеспокоенное: «Ваше высочество, опасно, возвращайтесь». Но как же хочется наплевать на все и проплыть еще немного вперед. И еще. И еще. Ведь когда в будущем удастся так поплавать?
И Василина плыла и плыла дальше, с удовольствием толкая свое юное тело сквозь воду и не желая возвращаться назад. Плыла до тех пор, пока в сознание не проник плеск воды позади нее. Принцесса обернулась – к ней быстро, сильными гребками приближался барон Байдек. Берег вдруг оказался слишком далеко, и люди, стоявшие на нем, показались крошечными. Стало как-то неуютно – так далеко она еще никогда не заплывала.
Нагнавший девушку лейтенант подплыл ближе.
– Моя госпожа, прошу прощения, но вам лучше повернуть. Дальше пойдут полосы холодной воды, это только ближе к берегу она прогретая. Озеро глубокое, рискуете попасть в ключевой колокол и схватить судорогу.
Он уговаривал ее, как будто она была несмышленой маленькой девочкой! Хотя, возможно, принцесса в свои шестнадцать лет и казалась ему девочкой.
– Да, вы правы, – сокрушенно сказала Василина и медленно поплыла обратно. Байдек плыл рядом с ней, будто боялся, что сейчас она уйдет под воду, словно какая-то неженка, и, как ей казалось, постоянно сдерживался, чтобы не двигаться слишком быстро. «Похоже, – думала принцесса, – он может несколько раз обогнуть меня по кругу, пока я проплываю несколько метров».
На берег Василина вышла, игнорируя нахмуренные лица обеспокоенных этим заплывом военных, которые, впрочем, быстро отвернулись. «Они, наверное, думают, что я совсем безголовая и неуправляемая, – решила вторая Рудлог. – Знали бы эти ребята, какая правильная и добропорядочная у меня жизнь».
Лусия ожидала госпожу на берегу – подбежала, укутала ее в большое теплое полотенце. Лейтенант шел сзади, и принцесса несколько раз посмотрела на него сквозь ресницы, пряча свой интерес, чтобы не смущать. Мариан снял рубашку и обувь, чтобы доплыть до нее, но остался в своих длинных «охотничьих» коричневых штанах, которые теперь были пропитаны водой. Василина снова почувствовала себя виноватой и понадеялась, что Байдеку есть во что переодеться.
А вообще, конечно, на лейтенанта приятно было посмотреть. Широкие плечи, плотные мускулы на руках, развитая мужская фигура, кричащая о том, что это тело ежедневно подвергается физическим нагрузкам. На плече – татуировка с гербом егерских войск – оскаленной волчьей мордой на синем фоне. По телу барона ручейками стекала вода, впитываясь в мгновенно темнеющий песок, прилипающий к ступням. Прозрачные капли застревали в густой поросли на груди и животе. Темная дорожка мокрых курчавых волос обвивалась вокруг пупка и уходила по влажному животу стрелой под ремень брюк.
Да, определенно, барон Мариан Байдек был очень привлекательным мужчиной. И Василина могла бы поклясться, что пару раз в его взглядах, брошенных на нее, она видела не только верноподданническое почтение к своей госпоже. И даже, кажется, барон на мгновение задержал взгляд на ее… месте пониже спины, не оставлявшее равнодушным ни одного кавалера. Во всяком случае, в альбоме принцессы хранилось под сотню глупейших стихов, в которых ее ягодицам отводилось для восхваления особое место. Иногда они с сестрами перечитывали самые удачные и совсем невоспитанно смеялись взахлеб.
Василине даже показалось, что Мариан смутился своей реакции и именно поэтому быстро ушел в сторону стоянки, приказав подчиненным проводить принцессу к лагерю, когда она будет готова. Но вполне возможно, что она ошиблась. Дворцовые кавалеры совсем не стеснялись демонстрировать свой интерес и флиртовать.
Флирт был любимой светской забавой, и хотя все знали, что их высочеств готовят к удачным политическим бракам и, если что, королева лично оторвет покусившемуся все выступающее, это не мешало кавалерам ухаживать за принцессами и надеяться урвать хотя бы поцелуй.
Если бы она ему понравилась, барон не упустил бы возможности сблизиться. Пошутить, отпустить двусмысленный комплимент, заверить в своем восхищении. Хотя кто их знает, этих северян? Может, они замороженные?
Вечером она выбралась из палатки, стоявшей чуть в отдалении от основного лагеря, чтобы присоединиться к солдатам, сидящим вокруг костра. На самом деле Василина очень стеснялась – в шестнадцать лет трудно находить общий язык со служивыми, значительная часть которых была более чем в два раза старше ее. И для того чтобы выбраться из своего убежища, ей пришлось напомнить себе, что она Рудлог и королевская дочь. И что ее задача – сделать так, чтобы эти люди в сложных ситуациях оставались верными ее семье.
Нацепив на лицо улыбку, Василина с уверенностью, которой не испытывала, подошла к костру. Разговоры стихли, и солдаты почтительно встали, приветствуя ее высочество.
– Садитесь, госпожа, – один из сержантов поднес ей раскладной стульчик, на который она и опустилась, пытаясь двигаться изящно. Не так-то легко сесть с достоинством на сиденье высотой ниже колен и крайне неустойчивое.
Солдаты продолжали стоять и смотреть на нее как на какую-то диковинку.
– Хотите чаю, ваше высочество? – спохватился один из них, пока остальные рассаживались на свои места. – Это наш, северный чай, с медом и ягодами. Витаминный! Вмиг сделает ваши щечки еще розовее!
– С удовольствием, – сказала Василина, улыбаясь простоте говорившего, и тот налил ей в большую раскладную кружку горячего, но не обжигающего вара, и с почтением передал. Василина принюхалась – пахло хвоей, ягодами и какими-то пряностями. И на вкус было необычно, но не противно.
Солдаты продолжали глазеть на нее чуть ли не с умилением, и она чуть расслабилась.
– Как вам служба, тяжело? – спросила девушка, делая глоток.
– Да какое там, – махнул рукой тот, что наливал ей чай. – Тяжело землю пахать да хлеб выращивать, а здесь дисциплину блюди да за оружием ухаживай.
– Не жалуемся, – отозвался второй.
– Да вот, сидим, байки страшные от нечего делать рассказываем, – добавил третий.
– А расскажите и мне, – принцесса снова сделала глоток. – Действительно очень вкусный чай, спасибо!
