– Не расстраивайся, – с непроницаемым лицом сказал Люку на прощание Тандаджи. – Брак – это дело такое. Больно только первые десять лет. Зато получишь иммунитет к пыткам.
Марина
Хриплый шепот обволакивал меня, заставляя ерзать под теплым одеялом и сжимать коленки.
– Мар-ри-ина… Мар-риш-шка… Пр-р-ро-о-ос-с-сни-и-и-ись…
Во сне огромный коварный змей с горячей шелковой чуть шершавой шкурой обвивался вокруг моего обнаженного тела, терся о мою кожу, что-то шипел и рычал мне в ухо, и это заводило меня до неприличия.
– Пр-рос-с-сыпайс-с-с-ся… з-з-злю-ю-юка-а-а-а…
Сон как рукой сняло, я подскочила на койке. В моей палатке, у моего спального места, сидел лорд Люк Кембритч и, похоже, улыбался. В темноте разобрать было сложно.
– Лорд, вы в своем уме?! Что вы здесь делаете?
– Люк, – напомнил он невозмутимо.
Я откинулась на подушку и застонала, подавляя желание ударить его по голове чем-нибудь тяжелым. Часы, стоявшие рядом с кроватью, показывали два ночи. Я заснула час назад, и в шесть нужно было опять вставать, принимать смену.
– Сюрприз не удался, – сообщила я ему очевидное. – Повторяю вопрос: что вы здесь делаете? И, поверьте, от него зависит то, как сильно я буду вас бить после того, как получу ответ.
– Я соскучился, решил приехать сюда, за тобой. Ну и зашел поздороваться…
Бах! – подушка врезалась в него, а он хрипло и весело захохотал, откидывая голову. Сразу вспомнился змей из сна, стало жарко.
– В два часа ночи? В ДВА ЧАСА НОЧИ?! Когда я сплю после охрененно тяжелого дня? Чертов эгоист! Как тебя вообще пустили на территорию госпиталя?
– Ну не злись, Маришка, – ничуть не раскаиваясь, попросил Кембритч. – Я на пару минуток.
– До завтра нельзя было отложить? – огрызнулась я. – Отвернись!
– Никак нельзя, – прошептал он хрипло. – Я очень соскучился.
Люк все-таки послушно отвернулся, и я выбралась из-под одеяла, нащупала длинную рубашку, набросила на себя. Страшно захотелось курить. Вот за что мне этот большой избалованный ребенок? Захотел – сделал, и плевать на все остальное.
Вышла из палатки, закурила. Он подошел сзади, обнял за талию, положил голову на плечо.
– Не злись, – прошептал в ухо.
– Люк, ты невозможен. Я почти не спала все это время, и только выдалась возможность – ты меня будишь. И я еще молчу о моей репутации среди коллег и пациентов после такого.
– Темно, – он потерся носом мне о затылок, коснулся его губами. – Твоя репутация в безопасности. А досыпать сейчас пойдешь. Я только хотел поздороваться. И пригласить тебя на свидание.
Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Точно, большой эгоистичный ребенок.
– Люк, мы находимся в разрушенном городе, в госпитале более десятка тяжелых пациентов и полторы сотни легких. Какое свидание? О чем ты?
– Мариша, – сказал он неожиданно тоскливо, будто у него кончились силы. Или будто вся тяжесть мира давила на него. – Пожалуйста, Маришка. Я сейчас уйду. Хоть недолго завтра побудь со мной.
Он стоял, уткнувшись лицом мне в чувствительное место между плечом и шеей, согревая мою кожу своим дыханием, и смиренно ждал ответа.
И я согласилась, конечно.
За беготней по пациентам и очень непростой повторной операцией мужчины со сложным повреждением органов брюшной полости я начисто забыла об обещанной вечерней встрече. И сдав смену, устало направилась в сторону жилой зоны полевого госпиталя – взять в палатке душевые принадлежности, помыться в общем помывочном блоке, а после поесть. Желудок требовательно заурчал, намекая, что надо бы изменить последовательность действий.
Однако в палатке меня ждал мой ночной кошмар – свеженький, элегантный и бодрый до отвращения.
– Как ты все-таки сюда попадаешь? – пробурчала я вместо приветствия, когда он поднялся навстречу с огромным букетом золотистых пышных цветов. Красиво. Но голова раскалывается, и ехать никуда не хочется.
– Договорился с градоправителем, он дал пропуск, – Люк приобнял меня, поцеловал в висок. Что-то уж слишком быстро я сдалась и подпустила его к себе. «Втрескалась, подруга?» – тоном психотерапевта спросил внутренний голос, и я фыркнула. Вот еще.
– А градоправитель у нас кто?
– Лорд Томаш Бжижек. Несколько раз вместе в карты играли, – сообщил Кембритч.
– А, ну да, конечно. Причуды аристократии. Напился вместе – уже лучший друг.
– У нас свидание, а ты кусаешься, – и голос прямо в ухо, укоризненный, а большие руки греют спину.
Я вздохнула. Обещала – надо выполнять.
– Подожди, пожалуйста. Я в душ, переоденусь и буду готова.
– Предлагаю другой план действий, – хрипло произнес он, и волна возбуждения скользнула по моему телу, словно горячая птица задела краешком крыла. – Прямо сейчас едем ко мне, там примешь шикарную ванну, переоденешься, отдохнешь, потом я тебя накормлю. А потом – сюрприз.
Я красноречиво глянула на него.
– Обещаю держать руки при себе, – искушал Люк. – Ну неужели ты, Маришка, просто маленькая трусиха?
Я улыбнулась, отстранилась.
– Хорошая попытка, лорд Кембритч.
– Это уже становится девизом наших отношений, – усмехнулся он беззлобно. – Так что, нет?
– Естественно, нет. Ограничимся моим кормлением и сюрпризом. Если сюрприз не предполагал перенос меня из ванной в твою постель, конечно.
Люк судорожно вздохнул, и карие глаза на мгновение полыхнули жаркой, многообещающей тьмой. Перевел дыхание, отступил.
– Провоцируешь, трусиха? – его хрипловатый голос так понизился, что я ощутила, как резонансом отзывается на эти искушающие перекаты все мое тело.
«Играешь с огнем», – шепнул внутренний голос.
– Разве? – спросила я, улыбаясь и наконец-то честно признаваясь себе, что мне нравится то, как реагирует на меня этот мужчина. Пусть для него это игра – охота за необычным трофеем, но удовольствие от наших перепалок я получаю совсем не шуточное. Ну а с реакцией собственного тела… разберусь.
Внутренний голос выразительно крутил пальцем у виска.
Ресторан, в который Люк привез меня на очередной сверкающей спортивной машине, был из категории «не для простых смертных» и находился в неразрушенной части города. Судя по всему, не только гражданам, не обладавшим титулами, но даже безтитульным дворянам сюда вход был заказан. И антураж соответствующий – золото, бронза и эмиратские однотонные ковры, инляндские зеркала, инкрустированные камнями, панели на стенах из мореного дуба, несколько шедевров знаменитых художников, огромная люстра из чистейшего хрусталя и маленькие светильники над столами из него же, серенитские кружевные скатерти ручной работы, которые исправно плели мужчины острова.
