ЯМПОЛЬСКИЙ: Тем временем на северо-западе с первых дней войны складывалась очень тяжелая ситуация. Посол в Англии Майский встретился с лордом Бивер-бруком, который возглавлял министерство снабжения, высказавшим мысль, что, по его мнению, английское правительство поддержит СССР. Майский сообщил об этой беседе в Москву, и Молотов просил посла Крип-пса поставить перед своим правительством вопрос об оказании нам помощи на северо-западе. Криппс сказал, что политическое решение на его взгляд уже принято и он передаст соответствующие соображения в Лондон. Иден тоже сказал, что не против, — однако не все было так просто: в британском правительстве было большое количество консерваторов, которые были против оказания помощи СССР. Тем более, Комитет начальников штабов доложил после начала войны, что Советский Союз долго не протянет...
ТЮШКЕВИЧ: Это очень серьезный вопрос: насколько в целом негативную роль сыграли неудачи и поражения, понесенные Красной армией в 1941 году? Союзники ведь откровенно интересовались, устоит ли Красная армия, сумеет ли она выдержать натиск фашистской Германии. Сомнения накладывали отпечаток и на ход переговоров, и на само формирование союза...
ХАЗАНОВ: Хотя, на рабочем, так сказать, уровне, контакты установились буквально сразу после того, как война стала реальным фактом. Уже в первых числах июля военный атташе Великобритании полковник Грир и военно-воздушный атташе полковник Хэллауэл рассказывали офицерам отдела внешних сношений НКО о первых результатах боевых действий, сообщив нам то, чего мы тогда еще не знали. В частности, состоялось несколько налетов на Румынию — на объекты нефтепромыслов и нефтепереработки, на Бухарест, и они сообщили, где наши летчики добились реальных результатов: например, взорвали один из арсеналов в Бухаресте, уничтожили большинство прожекторных установок, окружавших столицу Румынии, а вот объекты в Плоешти тогда еще не сильно пострадали. Вскоре они сообщили о недостатке горючего, который наступающие немецкие части имели в ряде районов Белоруссии, о том, что питание немецких войск ведется из крупной базы в Вильно.
Уже 13 июля стало известно о готовящихся налетах на Москву и о том, что немцы стремятся уничтожить все мосты через Днепр, чтобы не дать возможность эвакуировать группировку с правобережья Днепра... Информация незамедлительно передавалась советскому руководству.
ЯМПОЛЬСКИЙ: 3 июля Черчилль направил Сталину свои соображения относительно сложившейся ситуации. Мол, русские — молодцы, хорошо сражаются, и мы от этого в восторге. Тогда Сталин пригласил Криппса и предложил заключить соглашение об оказании реальной помощи друг другу. Еще раньше он предал Майскому, чтобы тот высказал такие соображения: оказание военной помощи немедленно и незаключение сепаратного мира.
И вот здесь началась тяжба! Сталин должен был встречаться с Криппсом дважды. Криппс по рекомендации Черчилля решил назвать документ «декларацией», а Сталин говорил, что это должно быть «соглашение». Черчилль предлагал оказание помощи без каких-то конкретных ее объемов, и Криппс объяснял, что с точки зрения англичан, если что-то уточняется, то это начинают рассматривать в узком плане, тогда как «всяческая помощь» действительно будет всеобъемлющей. В итоге было принято компромиссное решение: документ был назван «соглашением», но без указания какой-то конкретной помощи. В результате, если Сталин рассматривал его как союзнические обязательства, то Черчилль всячески тянул с какой-либо конкретной помощью.
ЧУРИЛИН: Самое интересное, что объективно элементом этого союза стали и американцы. Тогда еще они не были участником военных действий против Гитлера, но их военная помощь — из нейтральных, не воюющих США — была куда больше, чем та, которую оказывала воюющая и союзная нам Англия. Во всяком случае, так было и в 41-м году, и в 42-м.
ЯМПОЛЬСКИЙ: Во всех этих хитросплетениях большую помощь советскому руководству оказала наша внешняя разведка. Сталину как руководителю ГКО докладывали все разведывательные сводки... 4 июля ему доложили, что британские спецслужбы хотят усилить разведывательную работу на нашей территории. В частности, открыть консульства на Дальнем Востоке, в Сибири и на юге — чтобы осуществлять диверсионную деятельность в случае поражения СССР. Сталин воспринял это без восторга... Черчилль пишет Сталину 21,26,28 июля, пытаясь его убедить, что, мол, мы будем оказывать помощь — Сталин просто не отвечает. Зато 30 августа он пишет Майскому примерно следующее: «Хотят англичане нам помочь? Я думаю, что нет. Если это утверждение верно, то нам следует быть очень острожными в отношении англичан...» Так продолжалось по 3 сентября, когда, наконец, Сталин сказал: вы видите, в какой ситуации мы оказались? Все-таки оказывайте помощь — мы ведь спасаем не только себя, но и вас, англичан. Вот так тяжело, со скрипом, происходило становление нашего союза на том этапе.
— Однако именно в это время началась первая совместная операция — «Ориент»...
ЧУРИЛИН: Да, совместными усилиями Красной армии и английских вооруженных сил была осуществлена достаточно масштабная и серьезная операция по занятию территории Ирана. То есть союз уже начал реально формироваться.
ЯМПОЛЬСКИЙ: Иран не был так враждебно к нам настроен, как Турция, но там значительные позиции занимала немецкая агентура, и вообще, немецкий капитал там превалировал. Поэтому иранское правительство было практически на стороне Германии... К тому же, наша разведка сообщала, что англичане активно подталкивают находящихся в Иране немцев на то, чтобы они спровоцировали восстание оппозиционеров. Это позволило бы ввести в Иран английские войска и таким образом подчинить страну британскому влиянию.
— Британские империалисты очень давно об этом мечтали...
ЯМПОЛЬСКИЙ: Сталин очень грамотно использовал разведывательную информацию. Он связался с английским правительством, и было решено предупредить иранское правительство, чтобы сменили приоритеты... Безрезультатно. После того как было сделано третье совместное предупреждение, и иранцы опять не среагировали должным образом, было решено ввести войска. 26 августа войска с юга были введены Англией и с севера-СССР.
— Так что ни немцам, ни англичанам не удалось взять Иран под свой контроль?
ЯМПОЛЬСКИЙ: Разумеется. Подобная ситуация сложилась и на основании донесения нашей разведки о том, что Турция активно готовится к выступлению на стороне Германии. Тогда НКИД довел до турецкой стороны информацию, что ни Россия, ни Англия не будут посягать на ее территориальную целостность — и таким образом ее отрицательное отношение к нашей стране было на время локализовано... К тому же, это заявление было сделано в июле, в период, когда под Смоленском затормозилось наступление немцев. Турки почувствовали, что надо вести себя более корректно. Но в сентябре, как только обстановка на советско-германском фронте начала ухудшаться, советская разведка начала доносить, что турки вновь готовятся к вооруженной агрессии... Впрочем, это уже другая тема.
— А как тогда развивались наши отношения с США?
ЯМПОЛЬСКИЙ: Сталин впервые написал письмо Рузвельту 4 августа 1941 года, в котором просил, чтобы он как-то предупредил финнов, чтобы те не заходили за пределы бывшей своей территории. В общем, попытался бы как-то на них воздействовать, чтобы финны сотрудничали с немцами не столь активно. Из некоторых публикаций можно понять, что Рузвельт довел свою обеспокоенность до финского руководства.
