Рольф настойчиво просил Урсулу не связываться с партийной работой, он говорил, что она неправильно оценивает свои силы и ошибочно считает себя сильнее, чем была на самом деле.
Однажды вечером Рольф, возвратившись с работы, попросил Урсулу присесть у камина. Они разместились в мягких креслах. Внимательно посмотрев в глаза жены, которую он действительно сильно любил, Рольф сказал:
— Я никогда тебе ничего не запрещал, ни в чем не ограничивал твою свободу, но теперь вынужден настоять на своем…
Помолчав несколько секунд, как будто давая Урсуле время для осмысления серьезности проблемы, о которой он говорит, Рольф продолжал:
— Я занимаюсь созданием материальной основы для нашей семьи. Для нашей жизни здесь в Китае и в будущем — в Германии. Я несу ответственность за тебя и за нашего ребенка. Поэтому я прошу тебя, прошу отказаться от твоей партийной работы в условиях Китая…
Урсула внимательно слушала мужа. Она понимала, что его беспокойство вполне оправдано. Но она не могла согласиться с ним, с его доводами, которые были правильны относительно их семьи, так как касались только Рольфа, Миши и ее — Урсулы. Этого было мало. Благополучие одной семьи, как считала она, не может быть прочным и долговечным, если эта семья живет в мире, организованном по законам, не обеспечивающим равные условия для всех людей. Она сказала об этом Рольфу. Она хотела, чтобы Рольф поддержал ее точку зрения о необходимости участия в партийной работе, но он ее не поддержал. Спор получился острым. Но каждый остался при своем мнении.
Урсула рассказала Рихарду об этом разговоре с мужем. Зорге был удивлен. Он был другого мнения о Рольфе. Выслушав Урсулу, Рихард посоветовал ей не осложнять отношения с мужем и проявлять в работе осторожность.
«В течение трех лет нашей жизни в Шанхае, — вспоминала после войны Урсула Кучински, — Рольф не знал, что наша квартира использовалась для нелегальных встреч и что длительное время в шкафах были спрятаны чемоданы с информационными материалами. Он не знал ряд товарищей, бывших моими близкими друзьями, и если они с ним встречались, то лишь под видом коммерсантов — в его присутствии я также должна была обращаться с ними как с коммерсантами. Я не могла с ними говорить ни о людях, которые были мне дороги, ни о работе, составлявшей содержание моей жизни…»
[107]
В конце 1931 года Урсула предложила Р. Зорге привлечь к нелегальной работе доктора Гельмута Войдта. Того самого Войдта, в коттедже которого семья Гамбургеров проживала первое время в Шанхае.
Зорге был удивлен, но внимательно выслушал Урсулу, которая сообщила о своих наблюдениях за Войдтом. Рихард попросил Урсулу составить ему письменное донесение, в котором подробно изложить, почему она считает Войдта пригодным к нелегальной работе.
Характеризуя Войдта, Урсула писала: «…Он был школьным товарищем моего мужа. Я его знаю 11 лет. Гельмут очень интеллигентный человек, обладает ясным логическим мышлением. Хладнокровен, спокоен, уверен в себе и в своих силах, происходит из мелкобуржуазной семьи. Обучение Войдта в университете стоило его родителям больших жертв. Гельмут поставил перед собой цель — выбраться из невзрачной и бедной среды, в которой проживали его родители, и стать самостоятельным, обеспеченным человеком. Благодаря своим хорошим способностям, упорству, трудолюбию и самолюбию, он в полной мере достиг своей цели. Проживая в Шанхае и имея свободное от работы время, Гельмут стал интересоваться экономическими и политическими вопросами. Я часто беседовала с ним по многим из них. Мне кажется, что он понял ничтожность своих юношеских идеалов и невозможность их осуществления в капиталистическом обществе. Он стал тайно изучать марксистскую литературу…»
[108]
В конце 1931 года Рихард Зорге привлек Гельмута Войдта к разведывательной работе. В Разведуправлении Красной Армии ему был присвоен псевдоним «Коммерсант». Это соответствовало его действительному положению. Коммерсантов из Германии, США и Великобритании в Шанхае было много.
Войдт занимал должность коммерческого директора представительства концерна AFG. Задания Зорге выполнял добросовестно, с желанием и бескорыстно. Копии чертежей многих промышленных «товаров» военного и гражданского предназначения, которые ведущий германский электротехнический концерн поставлял на китайский рынок, «Коммерсант» передавал Зорге.
После отъезда Зорге в Японию, работой «Коммерсанта» руководили другие разведчики. Среди них был бригадный комиссар Я. Бронин (псевдоним «Абрам»), который сменил «Рамзая» на посту резидента в Китае. В январе 1938 года Бронин, возвратившийся из Китая, где он был арестован, написал докладную записку на имя заместителя начальника Разведывательного управления РККА старшего майора госбезопасности С. Г. Гендина. Давая положительную оценку работы Г. Войдта за шесть предыдущих лет, Бронин писал: «…Учитывая нашу особую заинтересованность в получении сведений об активности германского фашизма в Китае, «Коммерсант» для нас может представлять большую ценность. Нам следует поставить перед ним новые задачи. Среди них:
а) давать регулярно документальные материалы о работе фашистской организации в его ведомстве;
б) давать сведения о деятельности других фашистских организаций и структур, обосновавшихся в иных германских учреждениях и в Китае;
в) он может давать нам обобщенный материал о действиях германских фашистов на всей территории Китая и оказывать нам содействие в подборе кандидатов для разведывательной работы…»
[109]
Урсула Кучински не ошиблась, давая положительную политическую и деловую характеристику Г. Войдту.
В 1930–1933 годах, когда У. Кучински только начинала свое сотрудничество с военной разведкой, всей системой Рузведуправления РККА руководил Ян Берзин. Человек исключительно одаренный и дальновидный, Берзин организовывал работу резидентур военной разведки так, чтобы они заблаговременно оказывались в тех странах, откуда могла исходить угроза военного нападения на СССР — в Германии, Польше, в прибалтийских государствах, в Китае, Маньчжурии. В 1933 году настало время для активизации разведывательной работы в Японии. Еще во время пребывания Р. Зорге в Китае крупные контингенты японской армии в 1931 году вторглись в Северо-Восточный Китай и в Маньчжурию. Японцам удалось на время блокировать Китайско-Восточную железную дорогу. В 1932 году японские войска выдвинулись к самой советской границе
[110]
.
В марте 1933 года Япония вышла из Лиги Наций и по объему военных расходов вышла на пятое место в мире вслед за США, Великобританией, Францией и Италией
[111]
. Берзин имел все основания обратить особое внимание на усиление разведки Японии и ее вооруженных сил. Выполнение этой сложной задачи начальник Разведуправле-ния поручил Рихарду Зорге.
