— Следуете один?
— Нэт-нэт… С жэной… — он услужливо повел рукой к машине. Костя подошел к открытой дверце и заглянул в салон. Нагибаясь, он заметил за обочиной, торчком вставшие сквозь сорняки и кусты, маковки сфер. Саша стоял наискось, за опером, свесив автомат, в полуленивой позе. Однако, Костя знал цену этой лже-вальяжности. В салоне сидела пожилая женщина, испуганно хлопая глазами. Открыв вторую пассажирскую дверь, Костя больше никого не увидел.
— Багажник открыть? — хозяин был не новичок.
— Если возможно… — вежливо кивнул Костя.
Чеченец заслужил такого отношения. Багажник был пуст, лишь в углу ютилась котомка с гаечными ключами.
Вернув водителю документы, Костя и Саша ушли с дороги за плиту, освобождая проезд. Грибы касок, незаметно утонув, скрылись в зарослях. На посту опер и спецназовец вновь вперились в дорогу.
— Как вы в этих гирях ходите? — утирая влагу с висков, спросил Костя.
— У нас один деятель из контрактников умудрился, не снимая сферы, телку трахнуть, когда с учений на базу возвращались, — хохотнул Саша, — заволок в «бэху» и вперед… А ты всего пару часов таскаешь…
— Телку… — Костя аж прижмурился, — я бы трех в таких сомбреро изловчился… Третий месяц уже…
— Третий это не страшно, — скалил зубы Саша, — я, вот, через полгода приезжаю и как карбюратор мопедный…
— В смысле? — не понял Костя.
— Два такта и впрыск! — уже в голос заржал «Визирь».
Проемеявшись, Саша вгляделся вдаль:
— Вроде нет никого… Давай-ка освежимся…
Они поставили сферы на землю. Косте показалось, что за ушами воздушные шарики поднимают его голову. Саша, за несколько секунд, обернулся до БТРа и обратно, притащив две полтарашки» прохладной минералки. Костя, сделав несколько жадных глотков, по примеру спецназовца, вылил на голову с поллитра. Мурашками пробежали пузырьки по макушке, шее, ключицам, скользнув за шиворот.
— Всю не выливай, оставь, — Саша закрутил пробку и бросил бутылку в ноги, — сейчас башка просохнет за пару минут, пока тихо, маски напялим и дальше ждем…
Утерев, обритую наголо голову носовым платком, Костя натянул скатанную маску, стало гораздо комфортней.
— Пора… — Саша поднял с земли средство индивидуальной защиты. Вдали пылилось облачко приближающейся машины, — едет кто-то…
* * *
ПВД 11:00
— Ну что надо собираться потихоньку, — сказал Ряби-нин, когда за калужанами захлопнулись ворота, — а вон и Лаврик чешет.
Из комендатуры по направлению к операм, с камерой в руках, шагал Саша Лавриков. Вид у майора был, как у бурлака, дотолкавшего баржу от Астрахани до Ярославля. В кабинете, очевидно, было душно и жарко.
— Саня вы всё? — не сходя с пандуса спросил его Ря-бинин.
— Ага, — кивнул тот, тяжело поднимаясь по ступенькам, — Анатольич просит собираться… ОМОН зовите, с рынка откричались, что плацдарм расчищен… можно ехать…
— А Поливаныч где? — поинтересовался Бес, пока Лавриков не скрылся в своей клетушке.
— Он и Анатольич Сейфуллу в комок переодевают… вас ждут…
— Я к Малдеру! — Бескудников спрыгнул с пандуса и побежал к омоновцам.
Остальные опера, толкаясь в узком проходе между мешков с песком, отправились обряжаться в броню, разгрузочные жилеты и оружие.
Гулкий отзвук недалекого взрыва влетел в пространство кубрика, заметавшись в поворотах и аппендиксах, когда оперативники заканчивали экипировку. Едино вскинулись друг на друга глазами и на секунду замерли. Ещё через секунду картинка распалась. Рябинин схватил, лежащую перед ним на койке, единственную на весь уголовный розыск, радиостанцию с «общим каналом» и принялся судорожно вертеть тумблер настройки.
— Бл, где-то рядом совсем… — растерянно, продолжая вслушиваться, пробормотал Долгов.
Кочур, закинув автомат за спину, убежал в дежурку. Не говоря больше ни слова, опера, всей массой, потянулись на выход. Рябинин шел последним, приложив рацию к уху. Около входа в комендатуру скученно толпились сотрудники Центра, из числа незадействованных в спецоперации. Из-за угла появились Бес и Малдер, полубегом направляющиеся к зданию комендатуры.
— Вовка что там?! — окликнул Малдера Рябинин. Омоновская «федеральная» радиостанция была мощнее оперской.
— Хер знает… — на ходу бросил тот, — подрыв… Вроде на Жуковке…
Опера, гуртом попрыгав с пандуса, торопливо пошли за ними.
Из дверей комендатуры вылетели, чуть не сбив Беса и Малдера с ног, Кочур с Поливановым.
— Калужских взорвали!!! — стеганул по замершим мозгам выкрик Кочура.
Поливанов, ухватив Гапасько за рукав, и, пресекая вопросы «где» и «как», прохрипел, сорвавшимся голосом:
— Ваня, машину!
Тот, не колеблясь, бросился к месту стоянки.
Малдер, заметив вышедших на угол своих бойцов, тоже закричал:
— На выезд! Машину!
Захрипела «федеральная» рация в руках Рябинина, но её никто не слушал — все сгрудились вокруг Поливанова, блочно выдававшего информацию:
— На Жуковке… Фугас… Километра полтора от нас… До блока не доехали… Одна машина проскочила, вторую… — он передохнув, сглотнул, — вроде все «двухсотые»… Просят помощи…
Опера были собраны, с оружием, поэтому, подлетевшие и, с визгом затормозившие машины Гапасько и ОМОНа, тут же набились добровольцами. Но из комендатуры уже высыпали Жоганюк, Кутузов и Слюняев.
— Куда?! — Жоганюк первым среагировал на, грузившихся без разрешения, оперов и омоновцев.
Стоящий ближе всех к командному трио Липатов, раздельно произнес, в упор глядя на начальника Центра Содействия:
— Там нужна помощь, товарищ полковник. Мы практически рядом…
И шагнул к омоновской «буханке».
— Команды не было! — загремел Слюняев, выходя перед машинами, — На засаду нарваться хотите!
Рябинин, распахнув дверь, выскочил с переднего сиденья:
— Дайте команду, товарищ полковник! Вы же боевой, а не штабной!
Немного растерявшись от такой грубой лести или льстивой грубости, подпол оглядел себя, Жоганюка и Кутузова. По-боевому укомплектован был лишь Михаил Анатольевич. Но тот и сам, пару секунд поборовшись с вколоченным за пятнадцать лет службы, постулатом о наказуемости инициативы, обнажился сержантом морской пехоты, отдавшим интернациональный долг братской республике Куба.
— Я поведу группу! — быстро и четко обратился он к Слюняеву, — будем обеспечивать подход техники с Центрального рынка!
Слюняев, которому картой легло разрешение проблемы, кивнул Мише:
— Выполняйте!
И отвернувшись от, втискивающегося в «буханку» майора, приказал Жоганюку:
