Картина того, как развивались события на Краснопресненской набережной вечером 3 октября, до сих пор не восстановлена.
Передавая настроения, царившие здесь после того, как А. М. Макашов с небольшой группой сторонников парламента отправился в Останкино, Р. С. Мухамадиев вспоминает: «Вначале, считая минуты, ждали вестей из Останкино». И хотя никаких оснований рассчитывать на успех не было, люди «ожидали радостных вестей»
[2331]
.
Прошло совсем немного времени, и они появились.
Не ранее 17.00 – не позднее 18.00, то есть примерно тогда же, когда Б. Н. Ельцин «узнал» о стрельбе в Останкино и бросился в Кремль, а О. М. Попцов, «встревоженный» этой же информацией, срочно пригласил на Шаболовку Ю. М. Лужкова и С. А. Филатова, в «Белом доме» появилось известие о том, что Останкино пало.
Кто же принес его?
М. М. Мусин утверждает, что В. П. Баранников
[2332]
. Данный факт признает и Руслан Имранович: «Сообщение о взятии… «Останкино», – пишет он, – я получил от Баранникова В. П. у себя в кабинете»
[2333]
.
Р. И. Хасбулатов мог с доверием отнестись к этой информации, ведь она исходила от министра безопасности. Но В. П. Баранников, прежде чем довести ее до сведения спикера, по долгу своей службы обязан был проверить и перепроверить столь важное сообщение. Для этого достаточно было нажать кнопку телевизора. Если же В. П. Баранников не сделал этого, то объяснение может быть только одно – таким образом он тоже подключился к той дезинформационной игре, в которой участвовали и О. М. Попцов, и Б. Н. Ельцин.
После этого, Р. И. Хасбулатов на некоторое время уединился с В. П. Баранниковым, А. Ф. Дунаевым и А. В. Руцким
[2334]
, а затем поспешил на вечернее заседание съезда, которое должно было открыться в 18.00. Заседание началось с небольшим опозданием, в 18.07
[2335]
и продолжалось до 18.40
[2336]
.
По свидетельству депутата А. Кривошапкина, Р. И. Хасбулатов появился на съезде «возбужденный, улыбчивый, без привычного белого плаща, только в темном костюме, быстрым шагом прошел через зал к столу президиума»
[2337]
. «Поднявшись на сцену и заняв свое председательское место, он кратко проинформировал о сложившейся ситуации, сказал, что Останкино вот-вот перейдет в наши руки»
[2338]
.
Депутату Р. С. Мухамадиеву этот эпизод запомнился несколько иначе: «…до сведения собравшихся…, – пишет он, – была доведена радостная весть: Останкино освобождено. Через несколько минут начнет работать народное телевидение, которое назовет вещи своими именами. И это было сказано не кем-нибудь, а самим Председателем Президиума Верховного Совета Русланом Хасбулатовым. Заполнившие зал народные представители вскочили на ноги и дружно зааплодировали, стали поздравлять друг друга. И у меня в душе пробудилась надежда, что в страну вернется демократия, укрепятся ее принципы. Естественно, многие тут же выбежали из зала, чтобы поделиться этой радостью с друзьями, знакомыми. Три-четыре оратора сообщили новость людям, собравшимся перед зданием Верховного Совета и продолжающим свой митинг»
[2339]
.
По имеющимся сведениям, сообщение о том, что в Останкино взяты «два первых этажа» прозвучало «по мегафону у Белого дома» в 18.24
[2340]
.
«Выступил, – читаем мы в «рабочем дневнике» Р. И. Хасбулатова, – Поздравил с бескровным установлением контроля над городской мэрией и “Останкино”
[2341]
. Предостерег от эйфории по поводу прорыва блокады. Призвал выбросить из сердца чувство мести. Нужен гражданский мир. Он возможен лишь в условиях постельцинизма»
[2342]
.
По свидетельству В. И. Куцылло, Р. И. Хасбулатов охарактеризовал сложившееся к концу дня положение, как «перелом в той ситуации, которая длится 12 дней»
[2343]
. Из воспоминаний Руслана Имрановича явствует, его оценка сложившегося положения была более категорична. Он заявил, что налицо «разгром путчистов» и сейчас речь идет о «завершении» этого разгрома. Вот его собственные слова: «Мы всего-навсего подавили позорный путч неудачника-президента»
[2344]
.
О подобных же настроениях свидетельствует обращение А. В. Руцкого и Р. И. Хасбулатова к населению, составленное тогда же. Оно начиналось словами: «3 октября 1993 года ликвидирован государственный переворот». И далее: «Сейчас главное – скорейшее преодоление последствий провалившегося путча»
[2345]
.
С таким же обращением «Не допустить экстремизма и ненависти» выступил и А. В. Руцкой. В его обращении речь шла уже о «преодолении последствий государственного переворота» и содержался призыв «воздержаться от насильственных действий», «от разжигания социальной и национальной вражды», от «самосуда»
[2346]
.
«Сейчас, – заявил в своем выступлении спикер, – нам надо определиться, чтобы иметь план действий на ночь и до утра – до полной победы»
[2347]
.
«Военным – выполнить свой долг и присягу. В Кремле – узурпатор, продолжающий организовывать кровавые провокации и интриги. Армии надо установить контроль над Кремлем»
[2348]
. По другой версии, Р. И. Хасбулатов заявил гораздо более определенно: «Я считаю, что сегодня надо взять Кремль»
[2349]
.
