Утром, когда территорию вокруг Белого дома усеяли трупы и шел обстрел здания самого парламента, в эфир вышло обращение Б. Н. Ельцина
[2738]
, записанное им под утро
[2739]
.
«Дорогие сограждане!
Я обращаюсь к вам в трудную минуту. В столице России гремят выстрелы и льется кровь. Свезенные со всей страны боевики, подстрекаемые руководством «Белого дома», сеют смерть и разрушения…
Все, что происходило и пока происходит в Москве, – заранее спланированный вооруженный мятеж. Он организован коммунистическими реваншистами, фашистскими главарями, частью бывших депутатов, представителей Советов…
Ничтожная кучка политиканов попыталась оружием навязать свою волю всей стране. Средства, с помощью которых они хотели управлять Россией, показаны всему миру. Это – циничная ложь, подкуп. Это – булыжники, заточенные железные прутья, автоматы и пулеметы.
Те, кто размахивает красными флагами, вновь обогрили Россию кровью…
Им и тем, кто отдавал им приказ, нет прощения. Потому что они подняли руку на мирных людей, на Москву, на Россию, на детей, женщин и стариков.
Вооруженный мятеж обречен. Чтобы восстановить порядок, спокойствие и мир, в Москву входят войска…
Вооруженный фашистско-коммунистический мятеж в Москве будет подавлен в самые кратчайшие сроки…»
[2740]
.
Сейчас, когда мы знаем, кто и чью проливал кровь, поражаешься лицемерию этого обращения.
Воодушевленные словами этого обращения десантники и спецназовцы продолжали обстреливать «Белый дом».
«…Грохот за стенами усиливается. – читаем мы в воспоминаниях Н. Кочубей, – Отчётливо поняла, что живу последние часы. А может, минуты. Подумалось: что ж, судьба, оказывается, подарила мне прекрасную смерть. Я не умру в постели от старческих болячек. Я, оказывается, погибну, как наши деды и отцы, – в бою за Советскую власть, за нашу Советскую Родину. Сюрреализм. В кармане плаща нашарила бумажку. Тетради нет, должно быть, оставила на первом этаже. Записала родившиеся стихотворные строки:
Вот он – час расставания с жизнью.
Ухожу за черту, за край.
Дорогая моя Отчизна,
Я любила тебя. Прощай.
На проспектах, на улочках узких
Смерть взяла в свои руки права.
И тротилом, и кровью русских
Пахнет нынче моя Москва.
Пули, взрывы, огонь – не страшно:
За Советскую власть стоим.
Что ж, лупи, легендарная наша!
Бей, безумная, по своим!..
Офицеры, смущаться не стоит:
Чушь – измена стране своей.
Фюрер вам подарит «героя»
За расстрел стариков и детей.
А тебя, кремлёвский Иуда,
Будет вечно преследовать страх
И кровавые мальчики будут
Всё стоять в твоих пьяных глазах.
Мир узнает: здесь пули скосили
Самых лучших Отчизны сынов.
Будь ты проклят, убийца России!
Будь ты проклят во веки веков!
[2741]
«Артиллерия бьет по своим»
Как уже отмечалось, когда начался «штурм» «Белого дома», А. В. Руцкой и В. А. Ачалов отдали команду: «Ответный огонь не открывать!»
[2742]
. По свидетельству Н. В. Андрианова, «приказ не вести огонь по штурмовавшим» отдал и В. П. Баранников
[2743]
. А А. М. Макашов распорядился стрелять только по тем штурмующим, которые будут проникать в «Белый дом»
[2744]
.
И действительно, имеющиеся в нашем распоряжении материалы свидетельствуют, что из «Белого дома» стрельба почти не велась. Вот, например, что писали корреспонденты «Общей газеты» А. Воробьев и Т. Романенко: «…В 7.30 по внутренней трансляции защитникам здания была передана команда Александра Руцкого: «На огонь не отвечать». С этого момента до начала штурма защитники Дома Советов не отвечали на шквальный огонь»
[2745]
.
«Из Дома Советов, – вспоминает один из участников тех событий, о котором известно только то, что он был инженером, – до последнего не отвечали на огонь, бой был только потом, уже на внутренних лестницах»
[2746]
.
Одним из показателей этого является следующий красноречивый факт. Если армейские (только армейские, без внутренних войск) подразделения, участвовавшие в «штурме», израсходовали 32 тысячи автоматных патронов
[2747]
, то внутри Белого дома нашли лишь 157 отстрелянных патронных гильз
[2748]
. Соотношение: 200 к 1.
В одном из своих интервью А. Ф. Дунаев сказал: «Находясь потом под арестом в „Лефортове“, я письменно просил генпрокурора произвести отстрел оружия участников „штурма“ Б[елого] д[ома] и назначить баллистическую экспертизу пуль, извлеченных из многочисленных тел погибших защитников Белого дома. Но этого сделано не было. Уверен, что многие „герои“ октября 1993 г. превратились бы в обыкновенных убийц, потому что защитники БД на выстрелы не отвечали»
[2749]
.
«Нам, – утверждает Л. Г. Прошкин, – не позволили отстрелять оружие ни одного из подразделений, которые принимали участие в тех событиях, в том числе и „Витязей“. Экспертизу прошло лишь оружие, изъятое у защитников „Белого дома“
[2750]
. „… Были проведены экспертизы около тысячи стволов, изъятых по делу. Были также исследованы все 123 трупа, обнаруженные непосредственно, я подчеркиваю, непосредственно в районе боев у Белого дома и „Останкино“
[2751]
.
