Подполковник Барак предложил сконцентрироваться на «египетском направлении», ввиду того, что для захвата высокопоставленных сирийских офицеров потребуется проникновение в глубокий тыл. Что же касается Египта, то его высшее командование имело обыкновение довольно часто посещать линию прекращения огня. Улучив момент, можно было без особых усилий провести операцию, к тому же, в случае непредвиденных осложнений, воспользоваться поддержкой морских коммандос и ВМС. Но, как всегда, неожиданное развитие событий внесло существенную коррективу в дальнейшие планы подполковника Барака и Генштаба.
В начале лета 1972 года ливанская и сирийская агентура военной разведки «Аман» передала в Израиль сверхважную оперативную информацию. Из различных источников стало известно о том, что группа высокопоставленных офицеров сирийского Генштаба в ближайшее время планирует провести инспекцию приграничных с Израилем районов Южного Ливана, посетив сектор Вади Шуба. Лучшей возможности, чтобы высвободить своих летчиков, более могло не представиться. Подполковник Барак сразу понял, что непростительно было бы упустить такой исключительно удобный случай, невольно перенесшись воспоминаниями в события двухлетней давности.
2 апреля 1970 года израильская авиация нанесла удар по позициям сирийского укрепрайона на Голанских высотах. Завязался воздушный бой, во время которого израильтянами были сбиты около десяти арабских самолетов. Не обошлось без потерь и с израильской стороны. «Фантом» израильских ВВС, попав под перекрестный огонь зенитных орудий, вспыхнул, и пилотам в срочном порядке пришлось катапультироваться, прямо над сирийскими позициями. Штурман Пинии Нахмани (Pini Nahmani) и пилот Гидон Маген (Gidon Magen) тут же были схвачены сирийскими солдатами и доставлены в секретную тюрьму Дамаска «Аль-Маза», где уже томился еще один израильский летчик, лейтенант Боаз Эйтан (Boaz Eitan). До израильтян доходили слухи о том, что во время вынужденного катапультирования капитан Пинии Нахмани получил тяжкую травму и был прикован к постели, или, если быть более точным, к тюремным нарам. Несмотря на это, сирийцы отказывались выдать даже его одного, в обмен на всех сирийских военнопленных, содержащихся в израильских тюрьмах.
Сейчас сложно судить о том, что именно испытывал подполковник Барак, что переживал в душе командир диверсионно-разведывательного спецподразделения «Сайерет Маткаль». По всей видимости, к чувству обиды и ненависти примешивался какой-то азарт, который присущ каждому спецназовцу. Поэтому, когда сообщили о том, что через два дня, то есть 10 июня 1972 года, эскорт с сирийскими офицерами проследует вдоль ливано-израильской границы, Барак пришел в неописуемое возбуждение, сравнимое с тем, что переживает породистая охотничья собака, учуяв дичь. Начальник отдела оперативного планирования Генштаба полковник Мано Шакед кратко изложил задачу, поставленную перед «Сайерет Маткаль»: любой ценой перехватить эскорт и похитить сирийских офицеров. Операция получила кодовое название «Аргаз-1».
Подполковник Эхуд Барак был прекрасно знаком с районом Вади Шуба. За время службы, еще будучи рядовым «Сайерет Маткаль», ему неоднократно приходилось проникать в глубь территории Южного Ливана. Перекошенная, поросшая лесом, абсолютно непросматриваемая гористая местность, изрезанная глубокими ущельями, создавала исключительно благоприятные условия для проведения спецоперации. Здесь бойцы «Сайерет Маткаль» чувствовали себя как на учебном полигоне. Этот участок границы, ввиду сложного рельефа местности, практически не контролировался ливанскими вооруженными силами. Без особых усилий можно было незаметно пересечь границу и подготовить засаду. Единственное, что тревожило командира «Сайерет Маткаль», это как захватить сирийских офицеров живыми. Они скорее предпочтут смерть, нежели оказаться в израильском плену. На этот раз трупы не были нужны никому. В противном случае вся операция лишалась какого-либо смысла. Кроме политических осложнений и очередной эскалации напряженности на своей северной границе, Израиль не получил бы ничего.
Однако не все в Генштабе считали, что именно сейчас самое благоприятное время для проведения захвата. Главным оппонентом подполковника Барака выступил командующий Северным военным округом генерал Мота Гур (Mota Gur). Так случилось, что 10 июня, дата, на которую было назначено проведение спецоперации, совпала с крупными учениями в Северном военном округе. Поскольку генерал Мота Гур должен был оказать максимальную помощь «Сайерет Маткаль», он попытался убедить начальника Генштаба перенести спецоперацию на более поздний срок. По мнению генерала, Северный военный округ в настоящих условиях не сможет в полной мере оказать поддержку спецназу и в случае провала северная граница страны грозила превратиться в линию фронта. Произошло то, чего с самого начала опасался командир «Сайерет Маткаль». Решение о похищении сирийских офицеров все больше начинало приобретать политическую окраску.
Последнее слово должен был сказать начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Давид (Дадо) Эльазар (David (Dado) Elazar). Буквально оно прозвучало так: «Объявить в Северном военном округе боевую готовность, выдвинуть к ливанской границе танки и тяжелую артиллерию, максимально обеспечить прикрытие прорыву спецназа…»
Не теряя времени, подполковник Барак вернулся на базу «Сайерет Маткаль». Для него операция по похищению сирийских офицеров началась с той минуты, когда Дадо отдал приказ о введении полной боевой готовности в Северном военном округе. Основную группу захвата Барак решил возглавить лично, а командование группой прикрытия поручил молодому перспективному офицеру спецназа капитану Йонатану (Йони) Нетаньяху (Jonatan (Yoni) Netanyahu). В тот же день отряд Йони Нетаньяху выехал на север страны, на военную базу Хар-Дов. Там же разместился и штаб операции. В случае любого осложнения группа прикрытия, не ожидая помощи со стороны Северного военного округа, должна была пересечь границу, чтобы помочь основной группе «Сайерет Маткаль», задействованной на территории Южного Ливана.
Прежде чем пересечь границу, подполковник Эхуд Барак лично ознакомился с разведданными, добытыми оперативниками «Амана». Захват было решено провести под самым носом у ливанцев, примерно в 350 метрах от КПП ливанской армии. Это место было выбрано не случайно. Здесь дорога делала крутой подъем, и эскорт с сирийскими офицерами непременно будет вынужден замедлить ход, что существенно облегчит работу спецназа. К тому же близость ливанского КПП должна была успокоить и усыпить бдительность конвоя. Агентура «Амана» сообщала о том, что в дневное время на КПП находятся не более 8 солдат. По убеждению Барака, они не могли представлять собой серьезной угрозы группе захвата. На всякий случай, чтобы исключить любую неожиданность, ливанским КПП должен был заняться отряд передового наблюдения.
Ранним утром 10 июня 1972 года, еще до первых лучей рассвета, отряд под командованием подполковника Эхуда Барака покинул военную базу на Хар-Дов и тайно пересек ливано-израильскую границу, углубившись примерно на два километра. С наступлением рассвета все группы «Сайерет Маткаль» должны были выйти на исходные позиции. Дабы не обнаружить свое присутствие, «Сайерет Маткаль» намеренно прервал любую связь со штабом операции. Еще на этапе планирования было оговорено, что Барак будет выходить в радиоэфир только в случае крайней необходимости. Между собой отдельные группы «Сайерет Маткаль» должны были поддерживать связь на сверхкороткой волне, которую невозможно засечь радиоперехватом. Все складывалось, как по задуманному сценарию, однако, когда Барак вышел на связь со штабом, в эфире прозвучал голос командующего Северным округом генерала Мота Гура, предписывавшего прекратить операцию и немедленно возвращаться на базу.
