В тот же день началась подготовка. Пришлось приложить немало усилий, чтобы приобрести в разных тель-авивских магазинах модной одежды женские элегантные костюмы великанских размеров. Необходимо было купить женскую одежду на два-три размера больше необходимого, чтобы под ней можно было спрятать оружие и боеприпасы. Не могло даже идти речи о том, чтобы подъехать к объекту, поэтому машины было решено оставить в соседнем квартале и пешком пробираться к точке общего сбора, неся на себе все необходимое. «Девушки» в своих лифчиках и под кофтами прятали запасные «Мини-Узи», обоймы и гранаты, аих «ухажеры» несли в элегантных, только вошедших в моду чемоданчиках «Джеймс Бонд» складные автоматы для более дальней стрельбы и заряды пластиковой взрывчатки.
Однако прежде чем приступить к отработке завершающей фазы операции, следовало разрешить несколько первоочередных вопросов, без решения которых все последующие стадии подготовки лишались какого-либо смысла. Как доставить спецназовцев Эхуда Барака в Бейрут, город с миллионным населением, расположенный в ста двадцати километрах от северной границы Израиля? Высадка с вертолетов была отвергнута практически сразу же. Проникнуть в ливанскую столицу под видом иностранных туристов также выглядело нереальным. Оставался один путь – морем. Поскольку в Бейрут должны были идти бойцы «Сайерет Маткаль», в Генштабе позволили офицерам подразделения принять личное участие в подготовке высадки. Подполковник Эхуд Барак поручил своему офицеру разведки майору Амнону Бирану найти самое оптимальное место высадки морского десанта. Другой офицер «Сайерет Маткаль», капитан Муки Бецер, находясь на борту подводной лодки ВМС Израиля, приступил к изучению береговой полосы, осматривая возможные районы высадки через перископ.
К концу марта 1973 года майор Амнон Биран положил на стол командира подразделения докладную записку, в которой он предложил частный пляж отеля «Сандес» в качестве потенциального плацдарма высадки спецназа. Выбор офицера разведки не случайно пал на частный пляж. Морской десант, высадившись возле отеля «Сандес», не рисковал наткнуться на туристические палатки или встретиться с ночными рыбаками и гуляющими ночью парочками. Единственная, но существенная проблема заключалась в том, что окна многих номеров отеля выходили прямо на море. Была весьма высока вероятность того, что какой-нибудь турист выйдет на балкон, чтобы выкурить перед сном последнюю сигарету, и заметит высадку морского десанта. Однако лучшей альтернативы так и не было предложено. Позже и эта проблема разрешилась сама собой. Агенты «Моссада» провели несколько ночей, наблюдая за окнами и балконами отеля «Сандес», выходящими на море. Так случилось, что погода в марте выдалась холодная, со штормами. Со стороны моря отель обдавали сильные порывы ветра, несущие с собой мокрую морскую пыль, песок и соль. Поэтому практически все окна, выходящие на море, были плотно задраены и зашторены. Проанализировав всю полученную информацию, Генштаб в конечном итоге окончательно утвердил высадку возле отеля «Сандес».
Вместе с тем сроки операции постоянно переносились. Причиной тому явилась нерешительность министра обороны Моше Даяна. Начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Давид Эльазар буквально каждый день являлся в кабинет министра обороны, настаивая на немедленном проведении операции возмездия. Однако Моше Даян колебался. Как министр обороны он не вмешивался в ход разработки самой операции, в его функции больше входило решение политических вопросов, именно это и пугало его. Последствия этой вылазки могли весьма пагубно отразиться на самом Израиле. Политический резонанс в мире был непредсказуем, поскольку в данном случае речь шла не столько об антитеррористической операции, сколько об откровенной, неприкрытой диверсионной акции в самом центре одной из арабских стран, с которой еврейское государство находилось в состоянии войны. Подобную акцию арабы могли воспринять как возобновление военных действий, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Пока политики и военные решали судьбу операции, бойцы «Сайерет Маткаль» проводили все отпущенное время в каждодневных изнурительных тренировках. Учиться пришлось многому, тому, с чем раньше ни одному спецназовцу сталкиваться не доводилось. Как выяснилось, самым сложным оказалось научиться ходить на каблуках. Стирая до крови ноги, по многу часов в день «девушкам» приходилось ходить на каблуках, чтобы выработать естественную женскую походку. Затем нужно было научиться гулять парами в обнимку, да так, чтобы со стороны все выглядело вполне естественно. На каком-то этапе подполковник Эхуд Барак даже подумывал о том, чтобы пригласить в подразделение профессионального театрального режиссера.
Дом под модель, который максимально напоминал бы жилище террористов, командир «Сайерет Маткаль» отыскивал лично. После долгих придирчивых поисков его выбор в конце концов пал на одно из строящихся зданий на окраине северного Тель-Авива, в районе Рамат Авив. Чтобы не привлекать внимание посторонних, тренировки приходилось проводить по ночам, когда улицы совершенно пустели.
Готовились тщательно. На протяжении почти двух месяцев спецназовцы отрабатывали взаимодействие отдельных групп, штурм здания и отход. Подполковник Эхуд Барак решил задействовать в операции 16 бойцов своего подразделения, разделив их на пять групп. Первая группа выполняла функции мобильного штаба. В нее вошли три человека: сам подполковник Барак, врач Шмулик Кац (Shmulik Kaтz), а также офицер морских коммандос майор Дов Бар, обеспечивавший связь с «Шайетет-13». Поскольку высадку десанта было решено производить со стороны моря, майор Дов Бар в случае выхода ситуации из-под контроля должен был вывести уцелевших бойцов к морю и наладить самостоятельную эвакуацию в нейтральные воды. Вторая группа должна была заняться охраной и обеспечить прикрытие трем штурмовым группам ликвидаторов, действующим в квартирах террористов.
К назначенной точке бойцы «Сайерет Маткаль» рассчитывали прибыть на трех машинах, заранее взятых напрокат агентами «Моссада», которые и должны были находиться за рулем. Затем, оставив машины в квартале от объекта, пробираться парами к домам террористов, выдерживая расстояние между отдельными группами в 10–15 метров. Четверо спецназовцев были загримированы и переодеты в женскую одежду. Сам же подполковник Барак надел широкие, просторные женские брюки. В черном парике, с естественной родинкой на щеке, он походил на развязную молодую ливанку, ищущую приключения в ночном городе порока и развлечений, каковым в те годы являлся Бейрут.
Дни шли, а разрешение на проведение завершающей стадии операции из Генштаба так и не поступало. В какой-то момент подполковник Барак уже начал сомневаться в том, что разрешение вообще когда-нибудь будет получено. Отстрел лидеров «Черного Сентября» не прекращался, тут и там появлялись сообщения о загадочных покушениях. Хоть командир спецназа и не был посвящен в деятельность «Комитета-Х» и группы Майка Харари, он прекрасно понимал, что израильские спецслужбы имеют ко всем этим ликвидациям самое прямое отношение. Одно дело – провести точечную ликвидацию где-то в Париже, другое – организовать настоящую диверсионную высадку в центре Бейрута. Слишком уж риск был высок. До этого ни одно подразделение израильской армии не выполняло операции такого уровня сложности.
