Тяжело дыша, он прервал свою речь, отер платком лоб и
извинился:
— Прошу меня простить. Я плохо владею собой…
— Я вас прекрасно понимаю, — мягко проговорил Пуаро, — и до
известной степени согласен с вами. То, что Зло правит миром, сомнению
практически не подлежит!
— Кстати, — вставил майор Барри, — я должен вам сказать, что
индийские факиры…
Майор обосновался в «Веселом Роджере» достаточно давно,
чтобы кто-либо мог не узнать его устрашающую привычку пускаться в нескончаемые
воспоминания о жизни в Индии. Заподозрив его в этом намерении, мисс Брустер и
миссис Редферн одновременно заговорили.
— Не ваш ли муж там плывет? — спросила мисс Брустер. —
Великолепный кроль! Какой отличный пловец!
Со своей стороны, миссис Редферн сказала:
— Чей это прелестный парусник под красным парусом? Мистера
Блатта?
Маленький парусник с красными парусами пересекал залив
вдалеке от берега.
— Красные паруса! Что за выдумка! — проворчал майор.
Угроза нашествия факиров была устранена…
Эркюль Пуаро с добродушным любопытством смотрел на человека,
вышедшего из воды на берег. Патрик Редферн был превосходным представителем рода
человеческого. Высокий, с широкими плечами и тонкой талией, он производил
впечатление сильного и пышущего здоровьем мужчины. Его естественная
привлекательность была неодолимой.
Издалека он весело помахивал жене рукой.
Она ответила ему жестом и позвала его.
— Иду! — крикнул он.
Он сделал несколько шагов, чтобы подобрать оставленное на
гальке полотенце. В тот же момент из отеля вышла женщина и направилась к морю
мимо группы беседующих.
Ее появление произвело впечатление, подобное выходу на сцену
знаменитости.
Ослепительно белый купальник с глубоким вырезом на спине,
обтягивал ее высокую и стройную фигуру. Ее кожа была подобна золотистой патине
бронзы прекрасной и совершенной статуи. Каштановые волосы с огненным отливом
плавными волнами спускались на затылок. Тридцатилетний возраст накладывал
легкий отпечаток на ее лицо, но тем не менее больше всего в ней поражала
сияющая, победоносная юность. Ее тонкое лицо с большими голубыми глазами было
почти по-восточному неподвижным. Голову ее украшала огромная картонная шляпа фантази
эксцентричного зеленого цвета.
В ней чувствовалась победительница. Рядом с ней другие
женщины на пляже вдруг стали блеклыми и незначительными. Что касается мужчин,
то их взгляды устремились к ней и больше уже не отрывались от нее, как от
магнита.
Она прекрасно сознавала это, но ничто в ее поведении не
указывало на то, что она догадывалась о произведенном впечатлении. Видимо, она
привыкла неизменно вызывать любопытство своим присутствием, но делала вид, что
ничего не замечает.
Зрачки Пуаро расширились до предела; усы его чуть дрогнули в
знак преклонения. Майор Барри выпятил грудь, а его глаза навыкате еще больше
вылезли из орбит. Мастор Лейн судорожно глотнул, и лицо его окаменело.
— Это Арлена Стюарт, — вполголоса произнес майор. — Во
всяком случае, так ее звали до замужества с Маршаллом. Я видел ее в «Следуйте
за мной, молодой человек!» Потом она ушла из театра. Есть на что взглянуть, а?
Кристина Редферн ответила ледяным голосом:
— Она привлекательна, но похожа на вредное животное.
Заняв еще более крайнюю позицию, Эмили Брустер добавила:
— Вы только что говорили о Зле, месье Пуаро. Ну так вот, для
меня эта женщина — само воплощение Зла. В ней нет ни толики добра! Я знаю о ней
достаточно, чтобы иметь основание утверждать это…
Майор Барри пустился в воспоминания:
— Она напоминает мне некую особу, которую я знавал в Шимле.
Тоже рыжеволосую, замужем за одним унтер-офицером. Она перевернула вверх дном
весь тамошний гарнизон. Мужчины сходили по ней с ума. Если бы дать их женам
волю, они бы выцарапали ей глаза, имея на то полное право — она разбила, не
знаю, сколько браков…
Он покачал головой и добавил:
— Муж ее был маленький тихий человечек, готовый целовать
землю под ее ногами. Он ничего не подозревал. Во всяком случае, он никогда не
подавал вида…
Стефен Лейн произнес негромким, но твердым голосом:
— Подобные женщины — угроза… угроза… — и умолк.
Арлена Стюарт дошла до кромки воды. Двое молодых людей
устремились ей навстречу. Она стояла между ними и улыбалась.
Но улыбалась она не им, а человеку, проходившему поодаль за
их спинами, — Патрику Редферну.
Умственному взору Эркюля Пуаро вдруг предстал компас: Патрик
Редферн внезапно повернул в сторону, противоположную от террасы, намагниченная
игла, хочет она того или нет, подчиняется определенному закону и поворачивается
к северу. Патрик Редферн направился к Арлене Стюарт.
Она с улыбкой ждала его. Затем сделала несколько шагов.
Волны угасали у ее ног. Патрик шел теперь рядом с ней.
Когда она легла в тени камней, Патрик Редферн сел рядом с
ней на гальку.
Не произнеся ни единого слова, Кристина Редферн встала и
ушла в отель.
После ее ухода наступила неловкая тишина.
Первой заговорила Эмиль Брустер.
— Какое безобразие, — заявила она. — Кристина прелестная
молодая женщина, и женаты они всего лишь год или два!
— Особа из Шимлы, о которой я только что говорил, — вставил
майор, — заставила развестись несколько совершенно благополучных супружеских
пар.
— Мне кажется, — продолжала Эмили Брустер, — что некоторые
женщины получают удовольствие, внося раздор в счастливую семейную жизнь других.
Чуть помолчав, она добавила:
— Патрик Редферн — глупец!
Эркюль Пуаро не принимал участия в разговоре. Отведя взгляд
от Патрика Редферна и Арлены Стюарт, он созерцал пляж.
Мисс Брустер вспомнила о своем желании покататься на лодке и
ушла.
После ее ухода, снедаемый любопытством майор Барри устремил
на Пуаро свои выпученные глаза, наводящие на мысль об огромном крыжовнике.
— Ну как, Пуаро, что скажете? — спросил он. — Вы все
молчите! Каково ваше мнение о прекрасной сирене? Лакомый кусочек, не правда ли?
— Может быть, — ответил Пуаро, — я не могу ничего сказать.
