Уэстон немного подумал.
— Мне кажется, что это и есть объяснение всему нашему делу,
— сказал он. — В невиновности Маршалла сомнения нет, хоть я и обнаружил
кое-что, что могло бы оказаться нам полезным, если бы у него не было твердого
алиби. Его финансовое положение очень скверно. Ни он, ни его компаньон в этом
не виноваты. Это просто результат прошлогоднего кризиса и теперешнего застоя в
делах. Он действительно мог рассчитывать на то, что смерть его жены принесет
ему пятьдесят тысяч фунтов. Пятьдесят тысяч фунтов — это большие деньги, и они
бы ему пришлись как нельзя кстати!
Он вздохнул.
— Прямо досадно, — продолжал он, — видеть человека, у
которого есть две прекрасные причины убить свою жену, и быть вынужденным
признать, что он здесь ни при чем!
— Не переживайте, Колгейт, — улыбнулся Уэстон. — У нас еще
есть шанс отличиться. Я имею в виду шантаж и сумасшедшего пастора. Но я должен
признаться, что склоняюсь к другому объяснению. Это наверняка история с
наркотиками…
Он помолчал и добавил:
— И даже если ее убили торговцы наркотиками, мы все же
здорово помогли Скотланд Ярду. Что бы вы ни говорили, Колгейт, но проделанную
нами работу отрицать нельзя!
Колгейт заставил себя улыбнуться и сказал:
— По-моему, я ничего не забыл.
Он задумался.
— Ах да, еще одно. Я разузнал насчет письма, которое мы
нашли в номере миссис Маршалл. То, что подписано Дж.Н. …Это нам ничего не дало.
Молодчик сейчас действительно в Китае. Это тот, о ком нам говорила миссис
Брустер. Полный вертопрах. Я навел справки и о других знакомых миссис Маршалл, но
ничего интересного не нашел. На этот раз мне кажется, что мы ничего не оставили
без внимания.
— Так! — воскликнул Уэстон. — Теперь дело за нами!.. Кстати,
что слышно о нашем бельгийском коллеге? Знает ли он то, что вы мне сейчас
рассказали?
Колгейт сострил гримасу.
— Он забавный маленький человечек. Угадайте, что он у меня
вчера попросил! Ему понадобились материалы по всем делам об удушениях за
последние три года!
— Ну да? — удивился Уэстон. — Хотелось бы мне знать…
Он замолчал и, подумав минуту, спросил:
Когда пастор Лейн поступил в эту клинику?
— В прошлом году на Пасху, сэр.
Полковник опять погрузился в размышлениях.
— Вы помните, Колгейт, эту молодую женщину, которую нашли
мертвой в лесу неподалеку от Багшота? Она ехала к своему мужу, и он больше так
и не увидел ее в живых. Газеты писали еще и о другом деле, которое они назвали
«Тайна глубокой чащи». И то и другое убийство были совершены в графстве Суррей.
Его глаза встретились с глазами инспектора.
— А ведь верно! — воскликнул Колгейт. — Клянусь, что Пуаро
может быть на правильном пути! Хотел бы я знать…
Эркюль Пуаро сидел на лужайке в самой верхней части острова.
Слева от него виднелся верх лестницы, спускающейся к бухте
Гномов. Но чтобы увидеть ее, нужно было знать, что она там, так как огромные
валуны громоздились вокруг ее последних ступенек.
Пуаро почти не было видно пляжа, так как берег нависал над
ним.
Он сидел со строгим лицом. Кусочки его «головоломки»
постепенно располагались по своим местам. Он мысленно перебирал их, внимательно
рассматривая каждый.
Для начала, то утро, проведенное на большом пляже, за
несколько дней до смерти Арлены Маршалл. В тот день он обратил внимание на
одну… две… три… четыре… пять фраз.
Затем тот вечер, когда он играл в бридж. Патрик Редферн и
Розамунда Дарнли не вставали из-за стола, но Кристина Редферн, открыв свои
карты, вышла из отеля и услышала некий разговор.
Короткая сцена, свидетелем которой он был, возвращаясь после
прогулки в отель…
И много других элементов:
Духи «Габриэль № 8».
Ножницы.
Кусок сломанной трубки.
Зеленый календарь.
Пакет со свечами.
Зеркало и пишущая машинка.
Моток красных ниток.
Часы Линды.
Вода, вытекающая по трубам из ванны.
Все эти кусочки должны были найти свое место в головоломке.
Все без исключения. А потом, когда все встанет на место, надо будет перейти от
конкретного к абстрактному — к объяснению.
Да, он был уверен, что над островом потянуло злым ветром.
Он взглянул на листки бумаги, которые он держал в руках. Это
был напечатанный на машинке текст.
«Нелли Парсонз. Найдена задушенной в чаще леса у Чобхэма.
Убийца не оставил никаких следов.»
«Элис Корриган…»
Эркюль Пуаро с большим вниманием прочел об обстоятельствах
смерти Элис Корриган.
Когда инспектор Колгейт подошел к нему, Эркюль Пуаро все еще
сидел на лужайке.
Пуаро испытывал симпатию к инспектору. Ему нравилось его
жесткое лицо, маленькие сверлящие глаза, невозмутимые манеры.
Инспектор сел и, взглянув на напечатанные листки, сказал:
— Ну как, удалось вам что-нибудь обнаружить?
— Я внимательно изучил эти отчеты, — ответил Пуаро, — и я
могу сказать вам: да.
Колгейт встал, огляделся по сторонам и опять сел.
— На этих скалах нужно быть осторожным…
— Вы мудрый человек, — Пуаро.
— Я не скрою от вас, мсье Пуаро, — заявил Колгейт, — что эти
два дела вызвали у меня большой интерес, хоть я бы никогда и не вспомнил о них,
если бы вы у меня о них не спросили. Одно из них кажется мне особенно достойным
внимания.
— Дело Корриган?
— Да. Я даже обратился за справками в полицию Суррея, чтобы
узнать все, что известно об этом происшествии.
— Расскажите мне, что вы узнали. Меня это очень интересует.
— Я вас понимаю!.. Элис Корриган нашли задушенной в лесных
зарослях Блэкриджа, меньше чем в десяти милях от рощи Марли, где было
обнаружено тело Нелли Парсонз, которую тоже задушили. Оба места находятся в
двенадцати милях от Уайтриджа, где мистер Лейн был викарием.
— Расскажите мне о смерти Элис Корриган, — попросил Пуаро.
