89
Девять дней после Падения Илиона
Генерал Бех бин Адее лично руководил атакой в Парижском Кратере, используя шлюпку в качестве командного центра, в то время как более трёх сотен лучших воинов Пояса астероидов спускались из шести шершней при помощи тросов и реактивных сопел навстречу городу в сотах из голубого льда.
Генерал не одобрял этой затеи, предлагал не вставать ни на чью сторону, однако первичные интеграторы вынесли иное решение. Теперь военачальнику поручили найти и уничтожить существо, носящее имя Сетебос. Бех бин Адее, опять же, советовал прямо с орбиты сбросить ядерную бомбу на купол из голубого льда над Парижским Кратером, объясняя, что это единственный надёжный способ, но и этот совет был отвергнут.
Милленион-лидер Меп Эхуу возглавлял группу основной атаки. Как только десять других групп спустились по тросам и оцепили купол снаружи, подтвердив готовность по линии тактической связи, он и ещё двадцать пять отборных воинов спрыгнули с шершня, зависшего на высоте трёх тысяч метров, в последний миг активировали реактивные сопла, пробили дыру в крыше голубого собора и съехали вниз по талевым тросам.
– Здесь пусто, – передал по радио Меп Эхуу. – Никакого Сетебоса.
Генерал Бех бин Адее и сам это видел, поскольку получал репортажи с нанотрансмиттеров и встроенных камер двадцати шести роквеков.
– Разделитесь и отправляйтесь на поиски, – приказал он по главной тактической линии.
Теперь данные поступали со всего периметра сразу. Голубой лёд превратился в труху: стену тоннеля мог развалить удар кулака. Коридоры уже начинали рушиться.
Отряд Мепа Эхуу, включив реактивные сопла, разделился и принялся обыскивать центральную пещеру над древним кратером. Начали сверху, с проверки укромных балконов и трещин, а вскоре солдаты уже летали над фумаролами и вторичными гнездами помельче.
– Главное гнездо обвалилось, – доложил милленион-лидер по главному тактическому каналу. – Рухнуло в старую воронку, оставшуюся после чёрной дыры. Посылаю изображения…
– Видим, – откликнулся генерал Бех бин Адее. – Есть шансы, что Сетебос прячется в самом кратере?
– Никаких, сэр. Мы всё проверили радаром. Нет ни пещер, ни боковых отверстий. Думаю, сэр, он скрылся. На общей линии раздался голос Чо Ли:
– Наша теория подтверждается. Помните квантовое волнение четыре дня назад? Это открывалась последняя Брана внутри ледяного собора.
– Лучше убедиться, – произнёс Бех бин Адее и передал по личному командному лучу: – Обыскать все гнёзда.
– Есть, – отозвался Меп Эхуу.
Шесть роквеков из его команды обшарили развалины главного гнезда, потом разделились и при помощи сопел взялись кружить над порушенным полом собора, заглядывая в каждую воронку.
Внезапно кто-то из команды оцепления, только что проникшей под купол, воскликнул:
– Сэр, тут какая-то надпись!
Милленион-лидер и полдюжины воинов устремились к южной террасе, расположенной высоко над полом. У входа в самый крупный из синих тоннелей прямо на льду не то ногтями, не то когтями было нацарапано: «Помыслил, Тихий скоро будет здесь. Чутьё твердит Ему: мол, Тихий создал всё, что Сетевое терзает; правда, сам Он не согласен. А кто творенья наделил бессильем, способностью страдать? Но вот помыслил: Сетебос убегает – отчего? Неужто Слабость может запугать иль растревожить Силу? Да, помыслил: в конце концов, един ли Он иль нет? А Тихий скоро будет здесь».
– Калибан, – подал голос первичный интегратор Астиг-Че с «Королевы Мэб», занявшей новую геосинхронную орбиту.
– Сэр, все коридоры обысканы и объявлены пустыми, – доложил милленион-лидер по общему тактическому каналу.
– Отлично, – промолвил генерал Бех бин Адее. – Готовьте термитные заряды, мы растопим эту ледяную глыбу вплоть до руин Парижского Кратера. Осторожно, не повредите первоначальные постройки. Мы их обыщем позже.
– Взгляните-ка, – сказал Меп Эхуу по узкому тактическому лучу.
На мониторах шлюпки появились изображения: нагрудные фонари роквека освещали развалины маленького гнезда. Все яйца полопались либо взорвались вовнутрь, кроме одного. Милленион-лидер спустился по воздуху, присел на корточки, поднял белёсый шар ладонями в чёрных перчатках и прижался к нему головой, точно прислушиваясь.
– Кажется, ещё живое, – доложил Меп Эхуу. – Какие будут приказы, сэр?
– Ждите!– рявкнул Бех бин Адее и связался по личному лучу с «Королевой Мэб»: – Какие будут приказы?
– Ждите, – ответил за первичных интеграторов дежурный по мостику.
Наконец на связь вышел Астиг-Че.
– Ваши предложения, генерал?
– Сожжём его. И всё вокруг сожжём… дважды.
– Благодарю, генерал. Нам нужно подумать.
Последовала тишина, нарушаемая лишь треском помех. Бех бин Адее слышал, как дышат во встроенные микрофоны триста десять воинов.
– Мы предпочли бы забрать яйцо, – сказал наконец Астиг-Че. – Используем один из наших стаз-кубов, если это возможно.
Шершень номер девять поднимет его наверх. Пусть шершнем управляет милленион-лидер Меп Эхуу. Устроим на «Королеве Мэб» карантинную лабораторию, ведь на борту больше нет ни оружия, ни ядерного топлива. А наблюдать за опытами будут невидимые корабли.
Несколько мгновений генерал безмолвствовал, затем произнёс:
– Отлично.
После чего по личной связи передал приказание Мепу Эхуу. Команда уже держала стаз-куб наготове.
– Сэр, вы уверены?– спросил милленион-лидер. – Ада и прочие колонисты Ардиса рассказывали, на что был способен детёныш. Даже невылупившийся, он уже обладал какой-то силой. Сомневаюсь, что Сетебос нечаянно оставил целое, живое яйцо.
– Исполняйте приказ, – ответил ему Бех бин Адее по общей тактической связи. А потом включил личную связь и прибавил: – Удачи тебе, сынок.
90
Полгода после Падения Илиона, Девятое ава
Даэман отвечал за вылазку в Иерусалим. Всё было тщательно спланировано.
Сотня «старомодных», наделённых всеми известными функциями людей в одно и то же время свободно факсовала в город за три минуты до того, как четыре шершня доставили ещё сто добровольцев из Ардиса и других уцелевших общин. Моравеки предлагали свои услуги, но сын Марины ещё год назад поклялся освободить людей, превращённых в синий луч (то есть евреев – приятелей и родственников Сейви), и он по-прежнему считал это обязанностью выживших представителей человечества. Впрочем, колонисты взяли взаймы боевые костюмы, ракетные ранцы, непробиваемые доспехи плюс энергетическое оружие. Особо крупные экземпляры – те, что трудно было переместить по свободному факсу, – погрузили в шершни, которыми управляли моравеки; в этом и заключалось их личное участие.
