– Давай спать, транспорт найдем.
Утром Ленцов отправил своего товарища в полк. Но в полку Комар долго не задержался, оттуда на аэродром, попутным рейсом улетел в Кандагар, а дальше вертолетом до Лашкаргаха, где его ждали личный состав батальона и еще несколько месяцев борьбы с мятежниками.
Позднее, уже будучи в Москве в управлении боевой подготовки, я как бывший начальник разведки дивизии с большим интересом отслеживал военную карьеру обоих товарищей. При возможности я оказывал им помощь, которая выражалась в основном в своевременных советах и подсказках. На сделку с совестью в вопросе завышения оценки никто из нас не шел. Однажды по плану командующего группа офицеров, в составе которой был и я, проверяла вопросы боевой готовности дивизии, – в том числе и парашютно-десантный батальон, где начальником штаба был Ленцов. В беседе Александр посетовал на службу, что раньше за ним не наблюдалось. Беседовали мы долго, и я сказал ему: «Быть тебе, Саша, генералом». В ответ тот только улыбнулся, но я тогда в своих суждениях оказался прав: Александр Иванович стал генералом, командиром 98-й дивизии в Иванове. Его соединение из года в год лидирует в вопросах боевой подготовки. Переданный выше разговор вспомнился ему случайно, во время личных воспоминаний. Легко мог стать генералом и Комар, но тогда его принципиальные выступления на общих собраниях и партийных конференциях большим начальникам почему-то не нравились. И когда обсуждалась очередная вышестоящая должность, то его кандидатуру как бы не замечали, хотя его полк хуже других не был. Позднее ему предложили место в боевой подготовке. В штабе его организаторские способности оказались на виду у командующего войсками, генерал-полковника Шпака. Тот понаблюдал за ним некоторое время, а потом пригласил к себе на беседу, высказал ему в глаза все, что думает о своем подчиненном, и поручил Комару возглавить новый участок работы. Несколько лет работы прошли недаром, Комар принес большую пользу войскам. Ушел Иван Геннадьевич на пенсию с солидной должности председателя научно-технического комитета Воздушно-десантных войск. Раньше эта должность была генеральской, но в смутное для армии время ее и сократили. Так что мой прогноз почти оправдался и здесь. К сожалению, больше Ивана Геннадьевича с нами нет. В декабре 2004 года он скоропостижно ушел из жизни.
Под Богом ходят все
Жизнь в Афганистане была насыщена многими боевыми событиями, которые были связаны не только с разведчиками, но и с их непосредственными начальниками. Начальники, как и все остальные смертные, не застрахованы от всевозможных курьезов, тем более в боевой обстановке. Не стал исключением и Петряков, начальник штаба дивизии, несмотря на то, что он как руководитель был очень осторожным во время боевых действий. Но все же…
В один из осенних дней, завершив боевые действия в районе Ниджраба, группировка десантников возвращалась к себе на базу. Уже в который раз в районе этого кишлака велись боевые действия. Мне как начальнику разведки дивизии пришлось побывать в этом районе четыре раза. Задача, которую ставило перед десантниками армейское командование, была успешно выполнена. Банду, которая находилась в кишлаке, разгромили. Ну, по крайней мере изрядно потрепали! Однако, по показаниям пленных, многим «духам» все же удалось проскользнуть по расщелинам и оврагам через боевые порядки подразделений и уйти высоко в горы, – а там их днем с огнем не найдешь. Результаты боевых действий были неплохие: имелись пленные и трофеи. Своих же потерь удалось избежать. Это всегда было венцом умно спланированной и проведенной операции.
Руководил боевой операцией полковник Петряков. Осторожный, без доразведки объекта он лишний раз солдат наугад не пошлет. Подозрительные районы по его указанию всегда обрабатывались огнем артиллерии, и только тогда в бой отправлялись солдаты. Этому его научил первый Кунар. Тогда десантники впервые действовали в горах рядом с пакистанской границей, уничтожая подразделения пехотного афганского полка, практически в полном составе перешедшего на сторону мятежников. Задачу они выполнили, но с большими потерями. У Петрякова была излюбленная поговорка: «Вот представлю себе, что в моего Ваську с вершины горы целится безграмотный душман, и сердце кровью обливается!» Он любил ее повторять всем участникам боевой операции как бы в назидание, что солдата нужно беречь. Васька был его сыном.
С горами Петряков был знаком не понаслышке. Будучи в Ферганской дивизии командиром дивизионных разведчиков, он вместе с ротой часто бывал в горах: и не просто бывал, а проводил занятия по боевой подготовке. Позднее, после знакомства с альпинистами, проводились занятия и по горной подготовке. Можно с уверенностью сказать: тогда во время операции около Пакистана десантникам здорово повезло, что руководил операцией Петряков. Ему, хоть и с опозданием, но удалось подправить тактику действий подразделений в горах и избежать больших потерь. Поэтому кунарский урок ему запомнился на всю оставшуюся жизнь.
Десантники возвращались в Баграм, чтобы привести себя в порядок, а затем продолжить путь до Кабула, тем более что вместе с десантниками в операции принимал участие и ферганский батальон. Накануне марша старший собрал всех командиров, объяснил порядок следования в колонне, а утром, чуть только рассвело, группировка тронулась в обратный путь. Двигались по давно отработанной схеме: впереди разведчики с саперами, кругом боевое охранение. Саперы внимательно осматривали подозрительные участки дороги. Дурных предчувствий не было. Маршрут проходил недалеко от речки с крутыми обрывистыми берегами, справа дорога вплотную прижималась к скалистым сопкам. И вроде бы все ничего, как вдруг под гусеницей командно-штабной машины начальника штаба дивизии произошел взрыв. Взрыв был сильный, встряхнуло машину здорово. Эхо долго грохотало в горах. Мой БТРД [19] двигался вплотную за штабной машиной и даже через шлемофон мне было слышно, как камни застучали по броне. Пыль стала оседать, и из люка машины показался Петряков: весь взлохмаченный, без головного убора. По всей видимости, получив легкую контузию, он долго вращал головой и потирал ее. К всеобщему удивлению, он вспомнил о связистах и громко крикнул в аппаратное отделение машины: «Ребята, как вы там, живы?» – и тут же соскочил на землю и обошел вокруг машины. Через несколько секунд, тряся головой и прочищая уши, показались связисты. Оба, оглушенные взрывом, они осмотрелись по сторонам и улыбнулись непонятно чему. Колонна остановилась. Все понимали, что после подрыва может последовать обстрел колонны и изготовились к бою. Поскольку дивизионная разведгруппа всю прошлую ночь провела в засадных действиях, то на ближайшую высоту пришлось отправить полковых разведчиков. Со слов Богатикова, дивизионные разведчики все темное время, чуть ли не до рассвета, охотились за душманом, который каким-то чутьем чувствовал присутствие чужих и легко уходил в другое место. И только к утру его удалось перехитрить и заманить в засаду. Пленного обыскали и здорово удивились: у него нашли схему лагеря с артиллерийским дивизионом на позиции, – и даже очень грамотно исполненную! Одним словом, советские разведчики поймали чужого разведчика. Парни провели допрос пленного:
– Где твое оружие?
– Спрятал.
