— Сейчас помню.
— Ты помнишь, за что он избил тебя в тот вечер, когда выбросился из окна?
— Да.
— Расскажи мне об этом, Тони.
— Мне было страшно. Я спал в передней комнате, где стоял большой шкаф. Я проснулся и испугался. Как всегда, пошел в мамину комнату. Только там оказался папа. Обычно его там не было, потому что он занимался продажей вещей и в основном отсутствовал, а в тот раз он оказался там, и он делал маме больно.
— Как именно?
— Он лежал на ней голым и делал ей больно.
— И что же ты сделал, Тони?
— Я закричал, чтобы он перестал.
— А больше ты ничего не сделал?
— Не-а.
— Что произошло дальше. Тони?
— Папа... прекратил. Вид у него был страшный. Он вытащил меня в гостиную и ударил ремнем. Он действительно больно ударил меня. Мама сказала ему, чтобы он перестал, но он продолжал меня бить. Мне было очень больно.
— И ты заставил его остановиться?
— Нет!
— Что произошло дальше, Тони?
— Внезапно папа перестал меня бить. Он поднял голову и пошел какой-то странной походкой. Посмотрел на маму. Она уже не плакала. На ней была папина фланелевая рубашка. Она часто ее надевала, когда его не было, потому что она была теплее, чем ее. А потом подошел к окну и шагнул из него.
— Окно было закрыто?
— Да. На улице было очень холодно. А изгородь была новой. Домовладелец установил ее перед самым Днем Благодарения.
— И через сколько времени после этого ты перебрался жить к тете, Тони?
— Через две недели.
— Почему ты решил, что твоя мать сердится на тебя?
— Она сама сказала мне.
— Что она сердится?
— Что я причинил боль папе.
— Что ты заставил выпрыгнуть его?
— Да.
— А ты заставлял его выпрыгивать, Тони?
— Нет!
— Ты уверен?
— Да!
— Тогда откуда же твоя мать знала, что ты можешь заставлять людей делать разные вещи?
— Не знаю!
— Нет, ты знаешь, Тони. Подумай. Ты уверен, что впервые использовал свою Способность, когда заставил свою тетю позволить тебе не ложиться в кровать?
— Да!
— Ты уверен, Тони?
— Да!
— Тогда почему твоя мать считала, что ты способен на такие вещи, Тони?
— Потому что она сама умела это делать!
— Твоя мать умела управлять людьми?
— Да. Она всегда это делала. Она заставляла меня садиться на горшок, когда я был маленьким, она заставляла меня молчать, когда я хотел плакать, она заставляла отца делать для себя разные вещи, когда он был дома, поэтому он все время уходил. Это она, она сделала!
— Она заставила его выпрыгнуть из окна в тот вечер ?
— Нет, она заставила меня заставить его выпрыгнуть.
«Третий допрос Энтони Хэрода. Восемь часов семь минут. Пятница, 24 апреля».
— Тони, кто убил Арона Эшколя и его семью?
— Кого?
— Израильтянина.
— Израильтянина?
— Тебе должен был об этом рассказать мистер Колбен.
— Колбен? Нет, мне об этом говорил Кеплер. Да, точно. Парень из посольства.
— Да, парень из посольства. Кто его убил?
— С ним ездила говорить команда Хейнса.
— Ричарда Хейнса?
— Да.
— Хейнса, агента ФБР?
— Ага.
— Хейнс собственными руками убил семью Эшколя ?
— Думаю, да. Кеплер сказал, что он возглавлял команду.
— А по чьему распоряжению была проведена эта операция?
— Э-э-э... Колбена... Барента.
— Так кого имени", Тони?
— Какая разница? Колбен — просто марионетка Барента. Можно, я закрою глаза? Я очень устал.
— Да, Тони, закрой глаза. Поспи, а потом мы еще побеседуем.
«Четвертый допрос Энтони Хэрода. Пятница, 24 апреля 1981 года. Десять часов шестнадцать минут. Внутривенно введен пентотал натрия. В 10.04 повтор но введен амобарбитал натрия. Данные зарегистрированы в видеозаписи на многоканальном осциллографе, энцефалографе и с помощью биодатчиков».
— Тони.
— Да.
— Ты знаешь, где оберет?
— Кто?!
— Уильям Борден. Вилли фон Борхерт...
— Ах, Вилли.
— Где он?
— Я не знаю.
— У тебя есть какие-нибудь представления, где он может быть?
— Нет.
— Ты можешь как-нибудь узнать, где он?
— М-м-м. Возможно. Я не знаю.
— Почему ты не знаешь? Может, кто-нибудь другой знает?
— Может быть. Кеплер.
— Джозеф Кеплер?
— Да.
— Кеплер знает, где находится Вилли Борден?
— Кеплер говорит, что получает письма от Вилли.
— Как давно было прислано последнее письмо?
— Не знаю. Несколько недель назад.
— Ты веришь Кеплеру?
— Да.
— Откуда приходили письма?
— Из Франции, из Нью-Йорка... Кеплер не все мне рассказывал.
— Переписка начата по инициативе Вилли?
— Я не понимаю, что вы имеете в виду.
— Кто написал первым: Вилли или Кеплер?
— Кеплер.
— Как он связался с Вилли?
— Послал письмо ребятам, которые охраняют его дом в Германии.
— В Вальдхайме?
— Да.
— Кеплер послал письмо сторожам Вальдхайма?
И Вилли ответил ему?
— Да.
— Зачем Кеплер писал ему и что Вилли ответил?
— Кеплер играет не в одни ворота. Он хочет заручиться расположением Вилли, если тот войдет в Клуб Островитян.
— Клуб Островитян.
— Да. В то, что от него осталось. Траск мертв. Колбен мертв. Наверно, Кеплер считает, что Барент будет вынужден вступить в переговоры с Вилли, если тот не ослабит своего давления.
— Расскажи мне об этом клубе, Тони...
* * *
Было уже начало третьего, когда Сол пришел к Натали на кухню. Вид у него был уставший, лицо — страшно бледное. Натали налила ему свежего кофе, и они уселись, глядя на огромный дорожный атлас.
