Решившись, она повела машину через клумбы и дальше, сквозь густой кустарник. В треске веток она каждую секунду ожидала услышать рычание, но все обошлось. Вскоре она выехала на асфальтированную дорожку, ведущую к Большому Хале, и смогла прибавить скорость.
* * *
Гавайский оркестр из пяти человек сначала отказался ехать в Мауна-Пеле, но Трамбо предложил музыкантам тысячу сверху, и теперь они усердно играли на укулеле и дудели в саксофоны в банкетном зале, освещенном мигающими лампами. Трамбо был рад музыке – она заглушала звуки шторма и напряженную тишину в здании и позволяла ему спокойно думать.
Думать было над чем. Хироси Сато упрямо отказывался подписывать бумаги, пока не найдется Санни Такахаси. Но Санни был если и не мертв, то взят в заложники гигантским говорящим кабаном, который требовал, чтобы он, Байрон Трамбо, спустился в пещеру и поговорил с ним.
Трамбо не был суеверен и не интересовался сверхъестественными явлениями, но вполне признавал их существование. К тому же ему не раз приходилось совершать чудеса в сфере бизнеса. Теперь ему предстояло совершить самое трудное чудо – продать Мауна-Пеле, – а для этого необходимо было учитывать и говорящего кабана, и другую говорящую свинью по имени Кэтлин Соммерсби Трамбо.
Майкле, временно исполняющий обязанности начальника охраны, уже сообщил ему, что миссис Трамбо и две другие леди вместе с адвокатом Кестлером находятся в безопасности на седьмом этаже. Трамбо было жаль, что все так вышло, хотя роман с Майей уже исчерпал себя. Но вот Бики…, может, удастся с ней помириться? Отогнав эту мысль, он обратился к более насущным делам.
Они заключались в том, что Сато необходимо было вынудить поставить подпись. Трамбо подозревал, что события на курорте не остались незамеченными для людей Сато, и исчезновение Санни оказалось только последним штрихом. Несмотря на свою воинственную историю, современные японцы боятся насилия и имеют на него нюх.
К тому же Трамбо знал, что покупка Мауна-Пеле была первым самостоятельным шагом молодого Хироси, жившего до этого в тени своего отца. От удачи этой сделки зависела деловая репутация не только его самого, но и всей корпорации, и это вынуждало его быть особенно осторожным.
В зале было довольно мрачно. Трамбо мог приказать включить аварийный генератор, но он берег электричество для лифтов и для освещения конференц-зала в момент подписания соглашения…, если оно будет подписано.
Музыканты уже вспотели. Уилл Брайент подошел к столу, но благоразумно держался подальше от шефа. Трамбо говорил о какой-то ерунде с Сато и старым Мацукавой, когда в зал вошел Майкле. Извинившись, Трамбо поспешил ему навстречу – Две вещи, сэр, – сказал охранник. – Во-первых, Фредриксон не выходит на связь.
– Хочешь сказать, его нет на месте?
– Нет, сэр. Мы оставили ему открытую линию, и ему надо было только спустить воду.
– Спустить воду? – Трамбо ненавидел все эти профессиональные термины.
– Ну да. Это со времен Вьетнама…, сэр. Означает что он мог связаться с нами, просто нажав на кнопку. Так мы связывались с разведчиками, когда не хотели, чтобы вьетконговцы…
– Ну хватит. Сейчас не время для военных историй. Значит, он не нажимает на кнопку?
– Да, сэр. Похоже, кто-то разбил радиотелефон.
– Или проглотил, – задумчиво сказал Трамбо.
– Простите, сэр?
– Ничего.
– Может, послать туда еще человека?
– Не надо. Если Фредриксон жив, он сделает свое дело, а если нет…, зачем терять людей? Что еще случилось?
– Вас хочет видеть дама.
– Которая? Кэтлин, что ли?
– Нет, сэр. Одна из гостей, миссис Стампф.
– А разве не все сбежали?
– Нет, сэр. Она победительница конкурса…
– Знаю. Что ж, скажи, что я приму ее после завтрака.
Майкле замялся:
– Сэр, она говорит, что это очень важно. Что это касается пса, акулы и кабана. Она сказала, что вы поймете, что она имеет в виду.
Трамбо оглядел зал. Официанты разносили десерт – мороженое с местными фруктами, шоколадные пирожные и кофе. Он решил, что сможет на несколько минут покинуть гостей.
– Ладно. Где она?
Она сидела в вестибюле. Трамбо уже встречал эту женщину – это она приходила к нему сообщить насчет собаки вместе со своей подругой и этим ублюдком-куратором, – но теперь она выглядела куда хуже. Волосы ее слиплись от дождя, платье было разорвано.
– Миссис Стампф! – воскликнул он, взмахивая руками, словно собираясь ее обнять. – Мы так рады, что вы решили перебраться на более удобный седьмой этаж! Что мы можем сделать для вас?
– Отошлите охранника, – сказала Корди. Майкле кашлянул.
– О, не волнуйтесь, миссис Стампф, ему можно доверять. Все, что вы скажете, останется между…
– Я сказала: пусть убирается, – повторила маленькая круглолицая женщина. Улыбка сошла с лица Трамбо.
– Убирайся, – бросил он охраннику. Майкле снова кашлянул, но послушно скрылся за дверью вестибюля, где его ждал коллега.
– Ну, – сказал Трамбо, – так что там насчет кабанов?
– Байрон, у вас две проблемы. Во-первых, ваш курорт кишит мифическими чудовищами. Когда я поднималась, я видела в нижнем саду диких свиней, а на втором этаже – пса с человеческими зубами.
– Не беспокойтесь, миссис Стампф. Я понимаю, все эти вещи кажутся…, необычными, но поверьте моему слову – завтра все войдет в норму. Я попрошу охранника проводить вас в безопасное место. – Он взял ее за руку, почувствовав под мокрой тканью солидные мускулы.
– Я сказала, что у вас две проблемы.
– Ну?
Корди Стампф вздохнула, вытащила из своей сумки пистолет 38-го калибра и ткнула его под ребра Трамбо.
– Это вторая, – сказала она.
– Вы понимаете, что вы не в своем уме?
– Понимаю. Посмотрите на меня.
Трамбо посмотрел в маленькие блеклые глаза женщины. Совсем недавно ему угрожала пистолетом разгневанная жена, но он мог видеть пределы ее безумия. Здесь пределов не было.
– Ладно, – сказал он, – мне не нужны никакие проблемы. Опустите эту штуку, и я сделаю все, что вы захотите.
– Опущу, когда дойдем до места. – Голос Корди был слабым, но твердым. – Или когда спущу курок.
Трамбо вздрогнул, но послушно повернулся и вышел в холл, сопровождаемый Корди. Пистолет она засунула в сумочку, и он чувствовал его мушку через материю.
Они подошли к лифту где дежурил верзила-охранник.
– Хотите спуститься вниз, мистер Т? Мне ехать с вами?
Трамбо покачал головой и сел в лифт, продолжая ошущатъ под ребрами холод пистолетной мушки.
