– Но откуда ты?.. Он шпион Ферриса Ренфрау, работает на империю, расстраивал планы церкви в Коннеке, пока ко мне не прибился.
– Осу подарили Феррису Ренфрау в Дринджере. Его создал эр-Рашаль аль-Дулкварнен, и лет ему почти столько же, сколько мне. Верен он в первую очередь Шельмецу, а не Ренфрау. И не своим любовникам. Думаю, эр-Рашаль намекнул Ренфрау, что Осу можно использовать в Коннеке. В том самом Коннеке, где аль-Дулкварнен и его дружки экспериментировали с древними богами. Они не учли, что епископ Серифс окончательно пойдет вразнос и браунскнехты скинут его со скалы.
– Тебе это точно известно? – спросил Делари.
– Про Осу Стила? Точно. А вот про интриги эр-Рашаля я лишь предполагаю.
– А сам-то ты теперь кому верен, Пайпер? – неожиданно спросил Фебруарен. – Тебя послали на запад на верную смерть. А поскольку умирать ты отказываешься, постоянно пытаются убить.
– Не знаю. Честно не знаю. Умом-то я понимаю, что Гордимер и аль-Дулкварнен меня предали и сами нажили себе врага. Но ша-луг меня не предавали. Отряд, которым я раньше командовал, был под Аль-Хазеном. И в Арн-Беду. Их самих предали. Из-за меня. Хотя они меня и не винят. Думаю, и остальные ша-луг не стали бы.
Хотя Хекта уже столько лет не было в Аль-Кварне, – наверное, мало кто там его еще помнил.
– Тот воин, по прозвищу Гора, – кивнул Фебруарен. – Который затесался среди праман под Арн-Беду. Нынче он в Люсидии – помогает каифу Каср-аль-Зеда. И собирает вокруг себя ша-луг, готовых пойти против Гордимера и эр-Рашаля. Но выходит у него не так хорошо, как он рассчитывал. Уже несколько раз на его жизнь покушались. Удача ему весьма пригодится.
– Завтра, – ни с того ни с сего объявил вдруг Делари.
Все удивленно уставились на принципата, но продолжения не последовало.
– Муно? Ты что-то хотел сказать, – строго заметил Фебруарен – так обычно взрослый отчитывает зазевавшегося юнца.
– А? Ой, да. Завтра. Герис, ты должна обучить Пайпера, как обращаться с Моделью.
– Но ему нужно к Бруглиони.
– Значит, после. Но начать необходимо завтра. Времени у нас мало, совсем скоро его отправят в Коннек.
– Но у меня самого нет на это времени! – возразил Хект.
– Найди время, Пайпер, – одернул его Фебруарен. – Твои подчиненные прекрасно справляются, больше доверяй им. Это важно. Мы с Муно не бессмертны.
– Но у меня нет способностей к волшебству.
– Способностей тут и не требуется – не больше, чем, скажем, чтобы камни из пращи метать. Мы оба тебе поможем. Да, Муно?
Принципат кивнул, хотя мысленно уже витал где-то в другом месте.
– О чем вы говорили? – спросила Анна, когда Хект нырнул к ней в кровать в гостевой комнате.
– О дне вчерашнем, сегодняшнем и завтрашнем. Очень мрачные разговоры.
– И секретные?
– Точно.
– Про политику?
– И про нее тоже. Но они обещали помочь с чудовищем в твоем квартале.
– А ты?..
– А мне придется кое-чему поучиться у Делари, пока меня не отправили в Коннек.
– Значит, ты скоро уедешь? – с грустью прошептала Анна.
– Все зависит от Бонифация. А он вроде как не торопится. В любом случае мы должны дождаться, когда вернутся все войска с Артесипеи. Солдатам нужен будет отдых.
– Не хочу, чтобы ты уезжал, – сказал Анна, прижавшись к нему всем телом.
– Знаю. Но остаться не могу.
– Понимаю. Ведь ты – это ты.
Дело было не совсем в этом. А может, и в этом.
– Вот уж тебя-то я никак не ожидал увидеть, – удивленно сказал Палудан Бруглиони. – Ты же вроде как совсем про нас позабыл.
Глава клана Бруглиони явно был чем-то обеспокоен и избегал смотреть Хекту в глаза. С их последней встречи он успел поправиться и облысеть.
– Вовсе не забыл. Я же ваш должник. Вы взяли на службу никому не известного чужака. И я служил вам верой и правдой.
– Ты и правда вдохнул в нас новую жизнь, – нехотя признал Палудан. – И помог вернуть уважение.
А растерял это самое уважение клан потому, что Палудан Бруглиони наплевательски относился к своим обязанностям и плохо управлял семейством, во главе которого встал еще в юности.
– Но вы все равно были мною недовольны. Как я слышал.
– Ты сказал, что у тебя?.. – Палудан внезапно отвлекся и уставился в темный угол, лицо его побледнело.
– Я, по-моему, нашел кольцо, хотя был совершенно уверен, что у меня его нет. – К запястью у Хекта была привязана бумажка – чтобы снова не забыть. – Если это, конечно, оно.
Пайпер вручил Бруглиони золотую безделушку.
– Нашел среди монет и украшений, которые привез с Артесипеи. Не знаю, там ли его подобрал, или оно все время у меня было. Видимо, все время.
Палудан смотрел на Хекта сурово, но было видно, что он не на шутку испуган.
– Я показал его принципату Делари. Он сказал, на кольцо наложено заклятие: хозяин про него забывает. Я все записал. – С этими словами Хект протянул вперед руку с привязанной бумажкой.
– Похоже на то, которое носил Дивино, – кивнул Бруглиони, осмотрев кольцо. – А он всегда говорил, что вспомнить об этой штуке могут лишь те, кто ее видел, но ею не владел.
– Тогда какой от него прок, если не помнишь, что оно у тебя? Что за полоумный колдун мог сотворить такой талисман?
– Я и сам не понимаю, зачем оно. Может, кольцо выполнило свою задачу, а потом, поскольку о нем никто не помнит, его забыли переплавить?
– Похоже на то. Принципат сказал: его выковали в древности, еще до Эгейской Империи. Но для чего – этого он не знает.
Бруглиони покрутил кольцо, а потом надел его на палец.
– Вот и дядюшка Дивино не знал. Даже не помнил о нем, пока не потерял.
– У меня очень мало времени. Я просто хотел вернуть вам вашу вещь, когда понял, что она все-таки у меня, и посмотреть, как тут идут дела.
– Все еще не так плохо, как перед твоим появлением в Броте. Если я начинаю снова лениться, Джервес меня одергивает. Указывает на подрастающих юнцов. И я вспоминаю, чем все может закончиться, если я перестану вникать в дела. Жаль, что пришлось запихать его в коллегию – на место Дивино. Теперь он редко здесь бывает. – Палудан пожал плечами. – Джервес – это лучшее, что у нас есть.
Хект протянул руку для рукопожатия, но Бруглиони не взял ее: обычай был не слишком распространен.
– Удачи в Коннеке, – пожелал он Хекту напоследок. – Разберись там с ними на этот раз.
– Постараюсь.
Уже за дверью Пайпер услышал испуганный вскрик Палудана.
Несносный старик когда-нибудь доиграется.
