На секунду я теряю дар речи.
– Нет! Должен быть другой…
– Нет другого пути. – Джаред закидывает руки за голову, кандалы оказываются у него на шее. – Если я все равно умру, то хочу и его прихватить с собой.
У меня жжет в горле, слезы катятся по лицу.
– У нас есть идеи. Дай нам еще немножко времени. – Я не могу рисковать, рассказывать Джареду подробности, ведь Андрас легко прочитает его мысли.
Взгляд Джареда скользит от влажных стен подземелья к ожогам, покрывающим его грудь, потом к Оку Вечности на потолке. Наконец он смотрит на меня, и боль на его лице проступает так же отчетливо, как и следы ожогов.
– Я не знаю, сколько времени у меня осталось.
Я смотрю на него и пытаюсь понять смысл его слов. Внутри у меня все сжимается, тело немеет.
Джаред немного приближается, и я отшатываюсь.
– Прости, – бормочу я, осознав, что сделала.
Он подходит к решетке, очень осторожно:
– Я лишь хотел…
В голубых глазах – боль и растерянность.
Это Джаред. Он не причинит мне зла.
А если я ошибусь, он меня убьет.
Я шагаю вперед, потом еще, и вот между нами не больше фута.
– Я хотел попрощаться. – Джаред тянется ко мне сквозь решетку, но я не шевелюсь. – Мне так о многом хотелось бы тебе рассказать. То, что я к тебе чувствую…
Мое сердце подпрыгивает.
– Скажи сейчас.
Он большим пальцем смахивает слезинку с уголка моего глаза. Я закрываю глаза. Хочется, чтобы он знал: я ему доверяю, пусть это глупо или рискованно.
Палец Джареда скользит по следам моих слез, все ниже и ниже.
Мои глаза распахиваются, я хватаю его запястье, отталкиваю от своего лица.
– Не надо. Защитные знаки тебя обожгут.
Я ощущаю под пальцами его ускоренный пульс.
– Меня уже обжигало.
– Но не так, – возражаю я.
– Плевать.
– А мне – нет.
Джаред проводит пальцем по моей щеке, добирается до губ. Я смотрю ему в глаза, когда пепел начинает жечь его. Но Джаред даже не поморщился. А потом протащил руку обратно через решетку, поднял ее и раскрыл ладонь.
Я тоже подняла руку, и наши ладони почти соприкоснулись, как отражение в разбитом зеркале, в которое превратились наши жизни.
Наши руки встретились между прутьями, и Джаред сжал мою руку.
– В каждом человеке есть нечто главное, то, что его определяет. Истина, которую он ставит превыше всего. Ты моя истина.
Когда я вошла в нашу комнату, Элль сидела на кровати с книгой. Она вздрогнула и сунула книгу под одеяло.
– Что ты читаешь?
Элль ответила не сразу, по ее лицу скользнула тень сомнения. Потом она достала из-под одеяла потрепанный томик и показала мне.
– «Призывные круги в науке демонологии: двери во тьму». Откуда это у тебя? – поразилась я.
Элль пожала плечами:
– Димитрий дал почитать. Я хотела узнать побольше о паранормальных сущностях.
Паранормальные сущности?
– Когда ты научилась пользоваться терминологией охотников за привидениями?
Несколько дней назад Элль путала все слова и называла электронные устройства Приста электромагнифированными искателями духов.
Элль напряглась, что совсем на нее не похоже. Элль никогда не смущалась, напротив, смущала других.
– А это, случайно, не связано с Лукасом? – догадалась я.
Плечи Элль слегка расслабились.
– Может быть.
– И больше ничего не скажешь?
Обычно Элль рассказывала все до последней мелочи о парнях, которые ей нравились, а еще больше – о тех, что не нравились.
– Ладно, на сегодня чтения достаточно. – Элль уронила книгу на пол. – Я выключу свет, ты не против?
– Нет, конечно, если ты устала.
Я едва успела забраться под одеяло, а Элль уже щелкнула выключателем. Я ожидала, что Элль станет собой и расскажет мне обо всем. Но она этого не сделала.
Зато я изложила ей все о визите к Джареду, в основном – о хороших мгновениях.
Его голос.
Его кожа.
Ты моя истина.
Мысли о Джареде усыпили меня и заполнили собой ночные видения.
Цепи исчезли.
Джаред стоит передо мной, без рубашки, в поношенных джинсах. Он бос и мокр. Его волосы кофейного цвета тоже влажны, они спутаны, падают ему на шею.
Мой взгляд скользит от шрамов на его груди вверх, к лицу.
Он улыбается мне, светло-голубые глаза вспыхивают под длинными черными ресницами.
Он все еще в клетке, но дверь открыта, и я тоже внутри.
Мы вместе.
– Иди сюда, – зовет он.
Я подхожу к нему, не в силах сказать хоть слово.
Кошмар закончился.
Я ощущаю это всем телом, всем сердцем. Дело в том, как он смотрит на меня, и в том, что цепи исчезли.
Когда я оказываюсь достаточно близко, он цепляет пальцем штрипку на поясе моих джинсов и притягивает меня к себе.
Между нами меньше фута.
– Я хочу взглянуть на тебя. – Он заправляет мне волосы за уши, его пальцы касаются моей кожи, я содрогаюсь. – Не думал, что когда-нибудь снова прикоснусь к тебе.
Я даже не пытаюсь сдержать слезы. Я счастлива, как никогда в жизни.
– И я.
Джаред кладет ладонь мне на шею и придвигается ближе. Наши губы соприкасаются, но он еще не целует меня.
– Я так мечтал об этом, – шепчет он, – все ночи, что провел взаперти, в клетке. Только об этом и думал.
Я приподнимаюсь на цыпочки, потому что он намного выше меня, и держусь за его плечи. Я целую его, а он расслабляется под моими руками.
Теперь все прекрасно.
Джаред чуть отодвигается и всматривается в меня, обхватив ладонями мое лицо.
– В самые ужасные ночи, когда я спал на полу, потому что было больно двигаться, потому что хлыст Габриэля впивался в кожу, а святая вода обжигала с ног до головы, я мечтал об этом мгновении.
Руки Джареда скользят с моей шеи ниже, сжимают меня все крепче.
– И о том, каково это будет – почувствовать себя в твоей коже…
Голубизна его глаз растворяется в тенях, черных, как чернила, тени заполняют его глаза, и вот уже от юноши, в которого я влюбилась, не остается и следа.
