Ага. А вот и их кони. Красавцы какие! Хм. А и не кони это, и не лошади. Мерины. Для воина и вора такой спутник куда предпочтительнее. Он не привлечет внимания жеребцов. Оставит без внимания лошадь, даже если у нее течка. Он спокоен и лучше поддается дрессуре. И при этом по физическим данным практически не уступает горячим жеребцам.
Хм. Это он удачно сходил на охоту. Нет, оно, конечно, потряхивает, не без того. Но зато у него на руках оказался дорогой комплект вооружения. У одного – карабин и пара пистолетов с серебряной насечкой. У второго – шашка в ножнах с самоцветами и опять же с серебряной насечкой, правда, кинжал обычный. Также при убитых нашлись деньги – пятьсот двадцать один рубль серебром. Два годовых жалованья после легкого испуга. Не так уж и плохо.
А если учесть дорогое оружие, которое можно продать никак не меньше, чем за двести рублей… Седла, каждое не меньше двадцати рублей. Да мерины – по полсотни. И все это в серебре, в ассигнациях в три с половиной раза дороже получится. Нет, меринов, пожалуй, он оставит себе. Уж больно хороши! К тому же наверняка обученные. Слава богу, Темляков с детства умеет обращаться с лошадьми, так что ключик к ним подберет. А вот свою лошадку нужно будет продать, это уже перебор получается.
Пришлось повозиться, пока привязывал трупы поперек седел. Он же не бандит, нужно все сделать по закону, доложить, как полагается, в канцелярию коменданта. Пусть проведут дознание, хоть и формальное. За то, что кто-то попытается наложить лапу на трофеи, он не переживал. Что с бою взято, то свято. Там, в России, может, все и по-другому, а здесь живут по иным законам и правилам.
На Кавказе случается, что начальник какой-нибудь крепости устраивает набег на горские селения. И причины могут быть самыми различными, вплоть до банального грабежа или необходимости списать какое-то имущество, что в боевом походе не представляет никаких сложностей. А уж для того чтобы отписаться, можно найти сотню поводов.
Когда приблизился к дому, чтобы оставить свою лошадь с кабаном, заметил во дворе суету. Подъехало семейство Весниных, прибывшее на воды. Кхм. И похоже, не от хорошей жизни. Теперь понятно, почему припозднились почти на три недели. Такого больного на почтовых не повезешь, только на своих, да и то с бережливостью. Беда у него с опорно-двигательным аппаратом. Но если обошлось без межпозвоночной грыжи, то не так все страшно. Конечно, излечить его полностью не излечат, но на ноги поставят. Оно бы каждый год сюда приезжать, но такое лечение не всякий потянет.
А вот и его супруга. Уже начавшая полнеть, но с довольно миловидной внешностью. У нее проблемы с ногами, вон как придерживается за плечо молодого человека лет шестнадцати, наверняка сына. Тот, в свою очередь, не сводит взгляда с Сергея, и чего больше в его взгляде, страха или восхищения, сразу и не поймешь. Матушка, так та точно смотрит как на бандита с большой дороги. Впрочем, а чего он, собственно, ожидал, коль скоро ведет цугом трех лошадей, у двух из которых через седла перекинуты трупы.
– Ой!
Девчушка лет девятнадцати зажала ладошками ротик, выпучив в ужасе карие глаза. Невысокая, ладная, чернобровая красавица, из-под шляпки выбиваются локоны темных волос. Так и напрашивается банальное – страсть как хороша. Угу, для него, может, и банальное, а вот Сереженька Темляков, похоже, сражен наповал. Ну, помечтай, помечтай. Мечтать не вредно. Судя по двум экипажам и одежде, у них годовой доход не меньше пятидесяти тысяч. Такие в твою сторону и не глянут. Ну, разве только вот так, с ужасом или свысока, как больной папаша.
А ведь он их знает. Шейранову даже не нужно было копаться в памяти Темлякова. Конечно, он их знает. И доход их имения, насколько помнится, именно порядка пятидесяти тысяч. Они дальние соседи его матушки. Хотя, конечно же, сомнительно, чтобы они помнили его или его матушку. Обедневший род, хотя и дворяне, но люди не их круга. И девушку он помнит, вот только когда в последний раз ее видел, она была угловатым подростком. А теперь…
А вот и его квартирная хозяйка. У-у-у, как все запущено-то. И как же он мог проглядеть, что она в него уже давно влюблена? И вчера ночью это не столько была потребность тела, сколько безудержный зов сердца. Просто боялась она признаться в этом даже самой себе. Вон стоит бледная, схватилась за сердце и опирается плечом о дверной косяк флигеля. А в глазах паника вполовину с ужасом.
– Сергей Григорьевич, с вами все в порядке?
Молодец женщина, настоящая жена офицера. Если и проявила слабость, то она была мимолетной. А вот теперь опять взяла себя в руки, говорит уверенно, твердым голосом.
– Да, Варвара Петровна. К счастью, мне повезло. Первый из бандитов стрелком оказался неважнецким. Ну и дальше воинская удача мне не изменила.
– Познакомьтесь, господа, это и есть мой постоялец, подпоручик Темляков, Сергей Григорьевич.
– Мы знакомы, – отчего-то Темлякову захотелось уколоть этих заносчивых помещиков, а Шейранов решил ему не мешать. – Добрый день. Я ваш сосед по Тамбовской губернии.
– Покойного Григория Ивановича сын? По-настоящему был достойным человеком. Я помню, как он погиб, спасая крестьянскую девочку. Ее вытащил, а сам в горячке сгорел. Мы, соседи, тогда в складчину призвали лучшего лекаря, да только ничего не смогли поделать. Признаться, я тоже там был, а в воду полезть заставить себя не смог, – вдруг произнес глава семейства, буквально висевший на плече слуги.
Ну и что тут сказать? Хотел уколоть, а оказался со всех сторон лопухом. Правда, супруга Веснина все равно взгляда не смягчила. Хотя-а. А чего ты ожидал, заявившись сюда с трупами наперевес? В ее глазах ты самый что ни на есть головорез.
– Вы возмужали, молодой человек, и во взгляде появилась эдакая сталь. Батюшка вами непременно гордился бы. А вот матушка наверняка упала бы без чувств при виде этой картины. Надеюсь, подобное здесь не повсеместно?
А ничего господин Веснин, не трусливого десятка. Болезнь скрутила, не без того, но на крепости духа это никак не сказалось. Вообще Шейранов вдруг поймал себя на мысли, что этот мужчина ему нравится, да и Темляков явно переменил свое отношение.
– Нет, конечно же, – пожав плечами, ответил он новому постояльцу. – В округе достаточно спокойно, разве только после заката нежелательно появляться за пикетами, а это, – он кивнул за спину, – признаться, у меня нет объяснений.
– Ясно.
– Варвара Петровна, я оставлю лошадь с кабаном, а с этими пойду к коменданту. Нужно доложиться по форме.
– Конечно, Сергей Григорьевич. Но вы уж не задерживайтесь. Часа через три стемнеет, нужно бы ваш охотничий трофей освежевать, а у меня только Марфа.
– Не волнуйтесь по этому поводу, Варвара Петровна, Севастьян с этим управится без труда, опыт у него имеется, – кивая в сторону слуги, предложил Веснин. – Разумеется, если вы, Сергей Григорьевич, не против.
– Чтобы я был против сбросить со своих плеч такую радость, как разделка кабана! Да ни за что. Опять же не знаю, насколько затянется посещение коменданта. Признаться, у меня это первый опыт. До этого в первом же бою меня подстрелили, едва богу душу не отдал.
