— А что нам вообще известно о таких людях? — Элинборг искала обобщений.
Повисло молчание.
— А скелет в озере?! — размышлял Эрленд.
— По-моему, нам нужно искать среди иностранцев, — откликнулась Элинборг. — С моей точки зрения, маловероятно, что скелет с привязанным аппаратом для подслушивания русского производства — исландец. Просто не могу себе представить, чтобы такое могло произойти.
— «Холодная война», — заключил Сигурд Оли, — любопытное времечко.
— Да уж, и не говори, — поддержал его Эрленд.
— «Холодная война» — это постоянная угроза конца света, — вмешалась Элинборг. — Я даже и не помню ничего другого. Наверное, от этого ощущения не избавиться. Страх конца света с неизбежностью нависал над всеми. Вот какой я запомнила «холодную войну».
— Простая техническая неисправность и — бум! — подвел итог Сигурд Оли.
— Этот страх должен был так или иначе проявиться, — добавил Эрленд. — В наших поступках, в нашем образе жизни…
— Ты говоришь о возможном самоубийстве, как в случае человека с «Фолкэном»? — не поняла Элинборг.
— Если он попросту счастливо не женился в каком-нибудь Лощинном мысу, — съехидничал Сигурд Оли, скомкав обертку от сэндвича и запустив ею в помойку. Он промахнулся, и комок упал на пол рядом с мусорным ведром.
После ухода напарников Эрленд принял телефонный звонок. На проводе оказался незнакомый мужчина.
— Эрленд? — сердито спросил низкий голос.
— Да. С кем имею честь?..
— Хочу предупредить тебя: оставь мою жену в покое! — пригрозил голос.
— Вашу жену?
Вдруг Эрленда осенило. Ему не сразу пришло в голову, что речь идет о Вальгерд.
— Уразумел? — продолжал голос. — Мне известно, что вы вытворяете. И я требую, чтобы ты прекратил.
— Она сама решит, как ей поступить, — ответил Эрленд, поняв, что говорит с мужем Вальгерд. Он вспомнил, как она рассказывала ему о любовных похождениях супруга и что поначалу ей хотелось использовать знакомство с Эрлендом, чтобы отомстить мужу.
— Ты должен оставить ее в покое, — проговорил человек еще более угрожающим тоном.
— Уж молчал бы! — Эрленд бросил трубку.
15
Оумар, бывший председатель кабинета министров, оказался высоким, статным стариком, совершенно лысым, широколицым, с твердым подбородком и, несмотря на свой восьмидесятилетний возраст, чрезвычайно подвижным. Он, похоже, был рад гостям и тут же пожаловался Эрленду и Элинборг на то, что его, человека полного сил и неистощимой работоспособности, вынудили уйти в отставку в семьдесят лет. Бывший чиновник жил в просторной квартире в районе Круглого болота, на которую он обменял коттедж после смерти жены.
Прошло уже несколько недель с тех пор, как гидролог энергетической компании наткнулась на скелет. Наступил июнь, необычайно теплый и солнечный. Город оживился после зимней спячки. Люди ходили легко одетые, и все, можно сказать, светились здоровьем. Кафе соорудили террасы на тротуарах, как это принято в других странах, и посетители потягивали пиво, греясь на солнышке. Сигурд Оли взял отпуск и по всякому поводу устраивал барбекю, приглашая Эрленда и Элинборг. Эрленд артачился. У него давно не было новостей от Евы Линд, и он полагал, что она прекратила свое лечение в реабилитационном центре и, вполне возможно, досрочно. Синдри Снай тоже не выходил на связь.
Оумар оказался говорливым человеком, особенно когда речь заходила о нем самом, и Эрленд с самого начала попытался прервать его словоизвержение.
— Как я уже объяснил по телефону… — начал Эрленд.
— Да, да, точно, я смотрел об этом в новостях, о скелете из озера Клейварватн. По-вашему, это убийство и…
— Да, — прервал его Эрленд. — Но в новостях рассказали не все. Вам можно доверить тайну? К скелету было привязано прослушивающее устройство русского производства шестидесятых годов. С приемника попытались стереть знаки, но тем не менее очевидно, что он изготовлен в Советском Союзе.
Оумар поочередно посмотрел на полицейских, и они увидели выражение крайнего любопытства на его лице, когда до него дошел смысл сказанного. Старик точно преобразился, заважничал и принял, как в прошлом, осанку высокого чиновного лица.
— Чем же я могу вам помочь? — спросил он.
— Вопрос в следующем: практиковали ли в Исландии в том или ином виде шпионаж, и если да, то идет ли речь об исландце или о сотруднике посольства другого государства?
— А вы проверили списки пропавших людей за тот период времени? — спросил Оумар.
— Да, — ответила Элинборг. — Но ни один из них на первый взгляд не связан с русским прибором для прослушивания.
— Не думаю, что исландцы были всерьез вовлечены в шпионскую деятельность, — сказал Оумар после долгого раздумья, и у полицейских сложилось впечатление, что он старательно подбирает слова. — Нам известны случаи, когда их пытались завербовать представители как коммунистического режима, так и НАТО, но мы также знаем, что шпионажем занимались и другие государства вокруг нас.
— Например, северные страны? — спросил Эрленд.
— Да, — подтвердил Оумар. — Но тут есть, естественно, одна заковырка. Если исландцы и шпионили в пользу той или иной стороны, то нам, во всяком случае, неизвестно, каков был результат. На самом деле ни один исландский шпион не был раскрыт.
— Можно ли найти какое-то другое разумное объяснение тому факту, что русский разведывательный радиоприемник оказался в озере вместе со скелетом? — спросила Элинборг.
— Почему нет, — ответил Оумар. — Не стоит зацикливаться на разведке, хотя в вашем заключении и есть здравый смысл. Возможно, такая необычная находка ни в малейшей степени не связана с дипмиссиями бывших стран социалистического лагеря.
— Могло ли, скажем так, случиться, что разведчик работал в министерстве иностранных дел? — спросил Эрленд.
— Насколько мне известно, никто из сотрудников министерства не пропадал, — ответил Оумар с улыбкой.
— Где, по-вашему, например, для русских, было бы важнее всего иметь своего человека?
— В системе управления, конечно же, — ответил Оумар. — Но в нашей стране чиновничий аппарат очень маленький, и все хорошо друг друга знают, поэтому мало что можно скрыть. Общение с представителями американского военного контингента шло по большей части через наше министерство иностранных дел, так что было бы очень выгодно внедрить туда своего человека. Я вот подумал, что иностранным шпионам и дипломатам вполне хватило бы исландских газет. Безусловно, они их читали. Там ведь все написано. В демократическом обществе, как наше, всегда много дискуссий и трудно что-либо утаить.
— А как же дипломатические приемы?! — вспомнил Эрленд.
— Да, их нельзя сбрасывать со счетов. Посольства очень умело составляли списки гостей. Страна малонаселенная, все друг друга знают, состоят в родстве, и этим фактом, конечно же, успешно пользовались.
