3. Выборы.
4. Разное.
Выступили:
1. По первому пункту повестки дня докладывал товарищ Филиппов. Он сказал: «Дисциплина комсомольцев далеко не удовлетворительная. Одна из причин этого: употребление комсомольцами нецензурных слов; комсомольцы употребляют ругательства не только при оскорблении друг друга, но иногда и тех, кто не является членом комсомола.
Поведение большинства комсомольцев в бою хорошее, но есть несколько человек (например, Егоров), которые не проявляют необходимого мужества».
Член партии Соловьев: «Вопрос дисциплины касается всего партизанского отряда, а комсомольцев в особенности. Среди нас есть комсомольцы, которых надо сажать в тюрьму. Наблюдаются случаи, когда комсомольцы ссорятся друг с другом, тем самым подстрекая беспартийных делать то же самое».
Командир отряда Васильев: «…если мы хотим поступать как комсомольцы, то мы не только должны быть примером, но и вести за собой других. Это наша главная задача».
2. Утверждение плана работы бюро комсомольской организации. План был принят за основу.
3. Выборы в бюро. Рыбаков — 3 голоса; Букатин — 15 голосов. Большинством голосов избран Букатин».
По четвертому пункту повестки дня (Разное) собрание вновь вернулось к вопросу о дисциплине, выслушало сделанные офицерами замечания в адрес двух комсомольцев и проголосовало за вынесение им общественного порицания вдобавок к уже полученному ими от офицеров взысканию.
Практиковалось также проведение собраний всего личного состава. Отчет о таких собраниях содержится в захваченном донесении комиссара бригады:
1. [Перечисляются имена партизан, проявивших героизм или отличающихся «образцовой дисциплиной».]
2. Весь личный состав отряда принял клятву красного партизана. После принятия клятвы возросло единство рядовых и офицеров.
3. В отряде были созданы партийная и комсомольская организации (всего членов и кандидатов в члены партии пятеро; в отряде четырнадцать комсомольцев). Они ведут большую работу в отряде и среди населения. В отряде проведено пять партийных и комсомольских собраний, на которых обсуждались следующие вопросы: а) дисциплина, б) уход за оружием, в) осуждение действий отдельных бойцов, коммунистов и комсомольцев. Проведено десять общих собраний, на которых обсуждались вопросы: а) дисциплина внутри отряда, б) уход за оружием, в) осуждение колеблющихся.
4. Приказы народного комиссара обороны № 55 и № 130 были проработаны со всем личным составом и полностью им поняты. Также [были обсуждены] статья Молотова об Отечественной войне советского народа, моральное состояние германских вооруженных сил, поведение товарища Литвинова на конференции Великих держав, воззвание партизан Калининского фронта, под которым 55 человек из нашего отряда поставили свои подписи».
…Столь длинная цитата приведена мною специально для тех, кто слегка подзабыл советские реалии. Ну как, пахнуло молодостью, товарищи? Развернулись радостно плечи?..
Трудности с рабочей силой внутри Германии заставили немцев начать массовую вербовку на работу в Германию. Везде вешались агитплакаты и объявления с приглашениями поехать на работу в рейх, получить специальность и т. п. По разным данным, в Германии таким образом оказалось от 4 до 5,5 миллионов советских граждан (не считая военнопленных). Часть из них вернулась домой после окончания войны, часть осталась на Западе, не пожелав возвращаться в советский «рай». Кое-кто из остарбайтеров работал очень тяжело и жил в не очень хороших условиях. А кое-кому повезло. Вот интересные воспоминания Виктора Богоявленского, попавшего в Германию юношей:
«Немцы никогда в своей истории не знали такой бедности и нищеты, какие познали люди в России. Да, немцы подверглись жестокому кризису после Первой мировой войны…
Забегая вперед, скажу: в конце войны немцы жили значительно лучше, чем мы до войны. В городах и селах у немцев все дома кирпичные и под черепичными крышами. В каждой квартире 3–4 и более комнат. В домах паркетные полы и каждый дом — полная чаша. Мягкая и полированная мебель, ковры, картины и зеркала в дорогих рамах. В каждом доме пианино, радиола или радиоприемник, которые у них не отбирали во время войны. Гитлер не боялся, что немцы будут слушать голос Америки или Москвы. Модная и красивая одежда, обувь и домашняя утварь. Даже в подъездах на лестницах многоэтажных, многоквартирных домов постелены ковровые дорожки, на стенах висят картины, а на междуэтажных площадках кадки с живыми пальмами или олеандрами и креслом для отдыха. В России нигде такое не увидишь. Даже в сельских домах имеются ванные комнаты и теплые туалеты с унитазами. В каждом доме свои коптильни для копчения колбас и окороков, доильные аппараты, молочные сепараторы, маслобойки и сыроварни.
И везде асфальтные дороги, по бровкам насыпи обсаженные деревьями. Их кроны смыкаются и летом в жаркие дни ехать в их тени — одно удовольствие. Даже к далекому хутору, в котором всего лишь один дом, проложена капитальная дорога. Что такое бездорожье, немцы узнали только в России.
С начала войны в 1939 г. в Германии было введено нормированное распределение продуктов питания, одежды и обуви по карточкам, но вполне достаточное, как у нас сказали бы, по научно обоснованным нормам. И эти нормы не менялись до конца войны. Снабжение населения было организовано отлично. В магазинах всегда было полно расфасованных товаров высокого качества, в большом ассортименте и никаких очередей. Я был этому свидетель. Даже в конце войны в магазинах было по 20 сортов колбасы, большой выбор сыров от дешевых до самых дорогих. Всю войну цены оставались на довоенном уровне, что кажется невероятным и необъяснимым. Никакой инфляции. Конечно, не было и роста зарплаты…
Через нейтральные страны (Швецию и Швейцарию) немцы закупали товары, которые не производились в Германии: натуральный кофе, кубинские сигары и ром, цитрусовые фрукты и даже… английские и американские товары. Но все это стоило очень дорого, было недоступно для рядовых немцев…
Без карточек можно было покупать отходы мясного производства (легкие и селезенку), обезжиренную молочную продукцию (творог), отварной в «мундире» картофель и некоторые нестандартные и некондиционные овощи. На улицах в ларьках свободно продавали светлое понартское и темное шенбушское безалкогольное пиво, лимонад и фруктовое мороженое. На левобережной части города работали пивоварни Понарта и Шенбуша. Еще продавали привозное тильзитское пиво.
В Германии было три категории продовольственных карточек с штампами RD, FD и Ost, что означало: RD — райхсдойч (государственные немцы, граждане Германии), FD — фольксдойч (немцы второго сорта, родившиеся за пределами Германии) и Ost — остарбайтеры (рабочие с востока, третий сорт людей). Карточки «Ost» получали домработницы, рабочие малых предприятий, жившие вне лагерей и рабочие у фермеров.
На рабочие карточки хлеб распределялся по 0,5 кг для своих немцев. По 0,4 кг для чужих немцев. И по 0,3 кг для остарбайтеров. Кроме хлеба были талоны на «Кухен» по 100, 75 и 50 граммов соответственно категории карточек. Все остальные продукты распределялись в следующей пропорции: для RD — 100 %, для FD — 75 % и 50 % для Ost от нормы RD. На иждивенцев каждой категории выдавалась половина причитавшегося работающему. В набор продуктов входили мясо, колбасы, сыры, жиры, масло коровье и растительное, яйца, бакалейные и кондитерские товары, картофель и овощи. На каждый продукт отдельная карточка, а в ней отрезные талоны на каждый день. Вот только с яйцами было «трудно»: немцу на один день полагалось съесть пол-яйца и по этому поводу был анекдот про педанта, который съедал одну половину яйца, а вторую оставлял на следующий день. Соответственно распределялись и промтовары…
