— Я просто одержима ими. Меня интересует все, что прямо или косвенно связано с рыцарями храма. Большинство моих коллег заявляют, что не желают иметь ничего общего с предметом, который превратился в культовую тему для широкой публики. Ты ведь понимаешь, что в академических кругах верх берут ограничения и предрассудки. Тем не менее мне достоверно известно, что многие ученые увлечены такими темами, как экономическая мощь тамплиеров, организация их командорств, роль этого ордена в банковской системе и деятельность рыцарей на Святой земле. Некоторые коллеги интересуются искусством тамплиеров, убранством храмов, которые они выстроили сами или поручили сделать это наемным мастерам. — Маргарет помахала книгой, которую держала в руке. — Кое-кто утверждает, что без тамплиеров был бы невозможен мощный взлет готического искусства.
— Почему так?
— Потому что в определенный момент в разных местах Европы вспыхнула строительная лихорадка. Новые здания ничем не напоминали все то, что строилось до тех пор. Постройка готических соборов сопоставима разве что с воздвижением египетских пирамид.
— Не понимаю.
— Все очень просто. Архитектура, существовавшая до постройки пирамид, не имеет ничего общего с этими потрясающими сооружениями. Ученые до сих пор не нашли сколько-нибудь удовлетворительного объяснения их появлению. Что существовало до пирамид с точки зрения архитектуры? На самом деле почти ничего. Камни, воткнутые в землю или сложенные в форме арки. Еще нужно перепроверить, что возникло раньше. И вдруг… И вдруг появились пирамиды! То же самое и с готикой. Некоторые прибегают к упрощенному объяснению и утверждают, что такова была эволюция романского стиля. Так можно говорить только за недостатком других гипотез. Ведь романский и готический стили во всем противоположны друг другу. Это темнота и лучезарность, тяжеловесность и легкость, приземистость и стройность! Готика возникла из ничего, как и египетские пирамиды, и распространилась стремительно, словно по заранее намеченному плану. Откуда взялось столько архитекторов, каменотесов, плотников и стекольщиков? Возникновение готического стиля совпадает с появлением ордена, а его распространение — с шествием тамплиеров по Европе. Еще есть символика, заполняющая каждый уголок этих храмов, и тайна, их окружающая.
— Тамплиеры тоже окутаны завесой тайны, — поддакнул Пьер.
— Потому что история смешивается с легендами, как только мы подходим к их корням или к ужасному финалу, и тогда… Ты ведь знаешь наше присловье?
— Не знаю.
— Если легенда и история не совпадают, то это значит, что историки направились по неверному пути.
— Почему ты упомянула про ужасный финал?
— Разве он не был ужасен?
— Я имею в виду другое. Многие полагают, что со смертью Жака де Моле на костре рыцарям храма вовсе не пришел конец. Приговор, вынесенный магистру, не означал уничтожения ордена.
Маргарет пристально посмотрела на журналиста.
— Доля правды в этом есть. Ликвидация ордена потрясла самые основы основ средневековой политической системы. В те времена тамплиеры, конечно же, пользовались величайшей властью. Король Португалии скрепя сердце согласился на роспуск, не желая враждовать с Папой, однако тотчас же создал другую рыцарскую организацию — орден Христа, к которому примкнуло множество португальских тамплиеров. Нечто подобное произошло в Кастилии и Арагоне. Тамплиеры переходили там в другие существующие ордена и передавали туда свое имущество. Один из самых показательных случаев произошел у меня на родине.
— В Шотландии?
— Да.
— Что же там приключилось?
— Король Роберт Брюс был отлучен от церкви. Папский интердикт коснулся всего королевства, поэтому Шотландия оставалась в стороне от указаний, шедших из Рима. Вот почему там искали прибежища многие тамплиеры. В те времена шотландцы и англичане находились в состоянии непримиримой вражды из-за того, что эти лондонские мерзавцы пытались нас покорить. Исход войны решился в битве при Бэннокберне, когда атака тамплиеров, бившихся бок о бок с теми, кто дал им пристанище, склонила чашу весов в пользу шотландцев.
— Я поражен! Авторитетный историк допускает, что тамплиеры продолжали существовать и после тысяча триста четырнадцатого года!
Маргарет остановилась и смерила Пьера взглядом:
— Но это не означает, что мне не надоели до смерти всяческие благоглупости, псевдоистории, фантазии и подтасовки. За последний десяток лет о тамплиерах было написано больше, чем о Второй мировой войне!
— Что же в этом плохого?
— Людям пудрят мозга! Иногда это делается просто-напросто для развлечения, а порой явно ради материальной выгоды. За большинством таких публикаций стоит неприкрытое стремление к наживе, потому что тамплиеры, как сейчас говорят, хорошо продаются.
— Если людям интересно, то я не вижу, что же тут плохого.
— Сразу заметно, что ты журналист! Ради кричащего заголовка вы на что угодно готовы пойти. Рядом с тебе подобными доктор Фауст показался бы жалким учеником колдуна! — Горячий характер Маргарет снова давал о себе знать.
— Ладно, сдаюсь. — Пьер поднял обе руки в знак капитуляции, — Не будем уклоняться от темы. Меня очень интересует твое мнение по поводу конца тамплиеров.
Маргарет вздохнула, пытаясь успокоиться, и продолжила уже вполне мирным тоном:
— Как я и говорила, короли многих стран Европы брали тамплиеров под свое покровительство. Они не соглашались с несправедливыми обвинениями, которые обрушились на этих рыцарей по вине мерзавца Филиппа Четвертого Французского и недоумка Папы Климента Пятого. Непреложная историческая истина породила самые разнообразные легенды и фантазии по поводу подпольного продолжения деятельности тамплиеров на протяжении веков. Их принимали за хранителей великой тайны. Всякие умники много выдумали и насчет того, что тамплиеры дожидаются подходящего момента, чтобы жестоко отомстить виновникам несправедливой расправы. Легенда о возмездии обрела многих сторонников, когда Филипп Четвертый и Климент Пятый умерли при странных обстоятельствах. Это произошло вскоре после того, как Жак де Моле был поджарен на костре.
— Что ты имеешь в виду?
— Творцы этих фальшивок утверждают, что тот и другой пали жертвами проклятия, которое перед смертью наложил на них последний великий магистр тамплиеров.
Солнце уже скрывалось за горизонтом. Все ярче становились золотистые блики на черных шиферных крышах зданий, стоявших по обоим берегам Сены. Прогулка вывела их к фасаду Нотр-Дама, окруженному диадемой каменных кружев. Людям казалось, что собор плывет по воздуху. Эти камни словно поддерживала некая незримая сила.
Все уголки крыши сторожили горгульи, страшные крылатые монстры демонического вида. Бег веков был не властен над ними. Они смотрели грозно, словно отгоняли демонов, пытавшихся проникнуть под священный кров собора. Знатоки говорили, что именно с этой целью каменщики по заказу храмовых священников и создали этих чудищ, представлявших собой нечто вроде заградительного щита.
