– Теперь осталось только убраться отсюда, а потом прийти и проверить, – объявила Олеся.
– Подожди! Еще кое-что. Нужно сделать ход. – Я подошел к доске и осмотрел позицию. Противник явно готовил наступление. Ясно было, что впереди самая тяжелая и яростная часть шахматной партии. Я решил играть от обороны и тоже сделал рокировку.
– Все, идем, – сказала Олеся. – После обеда проверим камеру.
После шпионских игр мы сразу же попали на групповое занятие.
– Сегодня мы поговорим о тревожных признаках, – объявил доктор Степанов. – Поднимите руки, у кого из вас бывали такие неприятные ситуации, когда вы полностью утрачивали самоконтроль и делали то, за что потом было стыдно.
Олеся тут же высоко подняла руку. Ее примеру последовали другие. Я нехотя присоединился. Конечно, мне случалось делать не совсем хорошие вещи, но только из-за угрожающей мне страшной опасности!
– Со мной такое тоже бывало. И не раз! – сказал Николай Федорович, и все рассмеялись. – Может показаться, – продолжал доктор, – что приступы агрессии, паники или других болезненных состояний случаются неожиданно, но признаки есть всегда. Кто может их назвать?
– Руки чешутся! – воскликнула Кудряшка.
– Колени дрожат, – поддержал тему Владик.
Очень скоро я знал десяток тревожных признаков.
– Многие одинаковы для всех людей, – пояснил доктор Степанов, – но есть и собственного, так сказать, изобретения. В любом случае, вы должны знать свои признаки. Они помогут вам избежать неприятностей. Почувствовав неладное, постарайтесь успокоиться, не делать непоправимого и обязательно поговорите с кем-нибудь. Лучше со специалистом. Мой номер телефона у всех есть. Помните, что совсем не обязательно постоянно попадать в одни и те же неприятности.
Вот такое было занятие. За обедом я спросил у Олеси:
– Как тебе сегодняшний урок?
– Отлично! – Кудряшка закинула в рот кусок котлеты. – Теперь каждый раз, когда, руки зачешутся, буду звонить доктору.
– А мне кажется, Николай Федорович неспроста поднял эту тему, – сказал я. – Он подозревает, что у меня раздвоение личности и это моя темная сторона убила Алексея.
– Хм… – Олеся нахмурилась. – Я об этом не думала, но, знаешь, доктор не обязательно проводил эту лекцию именно для тебя. Он мог подозревать кого-нибудь другого.
– Ты права, – вздохнул я. – Вряд ли он знает, кто убийца.
– Зато мы скоро узнаем! Стоит злодею сделать ход в твоей партии! – улыбнулась Кудряшка.
– Как у тебя все просто!
– Ага! Зачем усложнять?! Идем лучше проверим камеру.
Мы отправились в мою комнату. В позиции на доске не было изменений.
– Он не ходил, – сказал я с облегчением. – Можем проверить камеру, если хочешь.
Шпионское устройство не зафиксировало вторжения. Нам оставалось только убраться из комнаты, оставив регистратор на прежнем месте.
Глава 8. Падение пешки
После ужина мы надолго задержались в гостиной, пили чай с сушками. За окном давно стемнело, и печь на кухне вновь стала источником волн теплого уюта. Мы с Кудряшкой долго разговаривали, и наконец я решился задать вопрос, который давно мучил меня:
– Скажи, Олеся, почему ты дружишь со мной? Ты ведь такая смелая, любишь опасности и приключения. Я совсем наоборот – прячусь от любой, даже самой невероятной угрозы. – К концу этой речи у меня перехватило дыхание, на щеках выступил румянец.
– Дурачок! – Кудряшка громко хрустнула сушкой. – Мы с тобой одинаковые на самом деле!
– Как это? – удивился я.
– Все очень просто. Для нас обоих жизнь – это страх, одна большая книга ужасов!
Я наморщил лоб, пытаясь понять, но у меня не получалось.
– Разница только в концентрации адреналина
[23]
, – пояснила Олеся. – У тебя он выделяется от любой, даже воображаемой опасности. У меня наоборот – мне приходится постоянно искать неприятности. В результате получается одно и то же.
Не то чтобы эти слова все объясняли, но спорить с выводом мне совсем не хотелось.
– Так, значит, ты не боишься тайного убийцу-шахматиста? – уточнил я.
Олеся широко улыбнулась:
– Еще как боюсь, и мне это нравится!
Я поморщился: даже думать не хотелось, чем может закончиться для нас эта страсть Кудряшки к адреналину.
– Хочешь еще варенья? – спросила Олеся.
– Пожалуй, с меня хватит.
Так мы болтали до ночи и устроились спать на диванах в гостиной. Я боялся идти в свою комнату, а Кудряшка решила, что не стоит оставлять меня одного. На улице горел фонарь, оставались включенными два светильника в коридоре – на втором этаже и под лестницей. Света было достаточно, чтобы не бояться. Я успел расслабиться и позабыть все свои страхи. Огонь в печке уже погас, и тихий треск горячих углей нас быстро убаюкал.
Щелк! Громкий звук разбудил меня. Я открыл глаза и увидел черноту. Густой мрак заполнил дом. Только на кухонном полу лежал малиновый отблеск горячих углей.
«Вырубились автоматы в электрощитке», – с ужасом понял я.
Хлюп-хлюп! Чьи-то мокрые ноги шагали по черноте. Олеся спала, облокотившись на спинку дивана. Страшный звук был рядом с ней. Я вытащил из-под подушки фонарик и нажал на кнопку. Белый луч разогнал черноту вокруг Кудряшки. На мгновение мне показалось, что в темноте кто-то есть. Хлюп! Непроницаемо-угольная фигура отступила из гостиной к лестнице.
– Мороженое, – сказала Олеся спросонья. – Серебряная ложечка.
Девочка потерла глаза кулачками и заговорила осмысленно:
– Что случилось?
– Свет выключился! Мне кажется, тут кто-то есть! – Мой голос дрожал от ужаса, и Кудряшка окончательно проснулась:
– Где он? Ты видел его лицо?
Я пошарил фонариком по гостиной. Луч выхватил из темноты плотный сгусток черноты. Хлюп – и он отступил к лестнице. Я закричал.
– Что?! Что такое?! – Олеся вскочила и бросилась ко мне.
– Не знаю. – Я тяжело дышал и продолжал разгонять тьму фонариком.
– Успокойся. Все хорошо, – шептала Кудряшка. – Сейчас я пойду и врублю свет.
– Нет! Он нападет на тебя! Здесь полно темень-червей. Они заводятся под кожей, – лепетал я. Кажется, страх был слишком сильным.
– Посвети мне, – серьезно сказала Олеся.
Я направил фонарик на темный угол под лестницей. Серый электрический щиток висел на стене. В нем копошились черные черви. Кудряшка, кажется, не заметила их и пошла через гостиную. Хлопнула дверь наверху. На стенах коридора замелькали голубовато-лиловые отблески экрана смартфона. Щелкнул выключатель. Потом еще раз и другой. Хлюп-хлюп. Тьма поднималась вверх по лестнице.
