– Он хочет сказать, – спокойно начал патриец, – что направил наш корабль прямо в чёрную дыру! Только что. И установил условный параметр на отмену!
– Что за параметр? Куда мы летим? Что это всё значит? – испуганно и быстро проговорила Диана.
– Не бойся. Я обещаю, что ты ничего не почувствуешь, когда при подлёте к дыре тебя разорвёт на частицы! – оскалился Алмий.
Мила поднялась с колен и с треском ударила абсидеума в челюсть.
– Сукин сын! – закричала она на него. Её поспешил обнять Вилирий, предупредив дальнейшие возможные неконтролируемые действия.
– Вилирий! Что такое условный параметр на отмену? – обратилась Диана.
– Это значит, красотка, – абсидеум перехватил вопрос, – что отменить этот полёт система сможет лишь в том случае, если он, – Алмий показал пальцем на лежащее тело патрийца, – прикажет всем нам долго жить!
Весь израненный и в крови, сутуло сидя, без кисти и части волос на голове, абсидеум тем не менее радостно и недвусмысленно улыбался, словно малое дитя. Словно он достиг своей заветной детской мечты… Его глаза с самоудовлетворением осматривали каждого из присутствующих, пока, наконец, не дошли до улыбавшегося Вилирия!
Сначала Алмий не убирал с лица свои эмоции. Затем он молниеносно, за доли секунды, расширил глаза и побледнел до неузнаваемости.
– Спасибо тебе! – убедительно обратился патриец.
– Нет! Нет! – всё сильнее убеждал себя Алмий и отрицательно крутил головой в стороны. – Не может быть!..
– Может, Алмий, может! – настойчиво повторял ему Вилирий. – Событие, которое связано с моментом перехода патрийской цивилизации на следующий уровень, действительно означает поглощение её представителя безудержной гравитацией сверхмассивной чёрной дыры. Новой Вселенной необходимо сознание. Высокоорганизованное сознание!
Алмий пребывал в нерешительности и шоке. Его взгляд перескакивал с одной точки пространства на другую, пока, в конце концов, снова не остановил свой выбор на Вилирии.
– Ты же отец! Отец, который не видел своего сына Бог знает сколько времени! И вот так его использовать! Для достижения всеобщего блага приносить в жертву своё дитя?!
– А ты не собирался принести его в жертву?
– Я – абсидеум! – бросил он с оправданием Диане.
– Ты – патриец! – осторожно поправил его Вилирий.
Алмий замолчал и опустил голову. Затем посмотрел на свою покалеченную руку, после чего – на лежащего Вела.
– Знаешь, теперь я и патрийцем быть не хочу!
Алмий кое-как поднялся на ноги. Перед ним снова возникла уже знакомая всем голограмма, и он мысленно передал ей несколько команд.
– Что теперь? – с неприязнью, но беспомощно, спросил Пётр.
– Этот корабль содержит спасательный модуль. Садитесь в него и улетайте немедленно! В нём имеется запасной комплект Восстановителей! Берите Велфария, Юву и уходите! Давайте! Живо! – крикнул он землянам.
Пётр с Алоном непонимающе переглянулись между собой и вопросительно посмотрели на Вилирия, который утвердительно кивнул им.
Как только они ушли, и в отсеке остались пришельцы, Алмий устало вытащил из-за пояса сохранившийся у него вакидзаси, крепко обхватив пальцами единственной кисти его рукоять.
– Ты, конечно, попытаешься забрать сына из модуля… Но имей в виду, что я буду биться до последней капли своей голубой крови!
Эти слова и уверенная эмоциональность, с которой они были произнесены, чрезвычайно поразили председателя Мирового совета. Вилирий изобразил на лице слабую улыбку, словно учитель перед слегка провинившимся учеником, и подошёл ближе. Он осторожными движениями протянул руку к вакидзаси Алмия и тихонько, без рывков, попытался вытащить меч. Это действие патрийца произвело ответное впечатление и, кажется, возымело эффект.
– Скажи мне, а что означает первая буква в порядковом номере ваших патрийских Путей? – заинтересованно спросил Алмий. Впервые в его голосе почувствовались слабые нотки доверия.
– Пол новорождённого.
Алмий удовлетворённо сощурил глаза и немного приподнял голову.
– Значит, опечатка – неслучайная? – спросил он и, наконец, отдал Вилирию клинок.
– Нет, друг! – ответил Вилирий. – Путь моей дочери являлся их гарантией на сохранение жизни. А опечатка – моё послание для абсидеума, который патрийскими глазами способен заметить её. Для того, кто не слеп до конца в объятиях своих грёз и желаний. Кто способен думать об остальных. Для кого мораль – не пустой звук! – он сделал небольшую паузу на пару секунд. – Честно говоря, я надеялся, что им станешь именно ты!
Алмий с нахмуренными бровями продолжал выяснять все детали складывавшейся картины.
– Значит, её Пути действительно не существует?..
Вилирий кивнул.
– Как и одновременности их смерти… Теперь я понимаю, что означает пустота Велфария – пережитый благодаря Диане момент соединения трёх сущностей!..
– Всё верно, Алмий. Теперь ты понимаешь, кому необходимо остаться в корабле до самого финиша.
Алмий поднял глаза на патрийца и смущённо скривился, согнув пострадавшую руку в локте. Вилирий растроганно и сочувствующе наблюдал за ним.
– Я уверен, что твоё место – возле остальных в модуле! На Патрии тебе всегда будут рады!
Алмий загадочно улыбнулся в ответ и вызвал голограмму.
– Сколько судеб мы изменили за эти дни… И не только на Земле!
Он передал несколько команд компьютеру, после чего Вилирий почувствовал некоторую вибрацию в корпусе корабля. На голограмме начался обратный отсчёт продолжительностью в одну минуту.
– Что это?
– Мы запустили процессы, которые нельзя остановить, Вилирий.
Алмий медленной, но уверенной походкой направился в сторону небольшого входного отсека, из которого все пришли в главное помещение.
– Наши цивилизации ожидают серьёзные испытания.
– Ты куда собрался? – непонимающе спросил Вилирий.
Алмий остановился перед выходом из корабля и громко сказал:
– Порой прожить целую жизнь стоит только ради одного неповторимого мгновения! – его прощальная улыбка была наполнена торжеством, разочарованием и болью. Он разбежался и, расправив руки в стороны, исчез в выходном отверстии стенки корабля, ведущем наружу. Спустя несколько мгновений отверстие снова стало плотным, а воздушные потоки больше не врывались внутрь.
* * *
– Сюда! – показала взглядом Диана на два спальных места в небольшом модуле, рассчитанном на такое же количество абсидеумов. Пётр и Алон аккуратно положили Велфария возле лежащей Ювы, которую принесли Мила с Дианой.
Как только они вошли, входное отверстие корпуса моментально исчезло, а стыковочные замки, соединяющие шлюзовую камеру с модулем, отсоединились. Вызвав меню управления модулем, который представлял собой самостоятельный летательный аппарат для небольшого экипажа, Мила сообщила остальным:
