Артурчика в городе знали хорошо. Проблемы начались около года назад. Сперва одна девушка принесла в полицию заявление об изнасиловании. Якобы сын известного предпринимателя напоил ее и воспользовался моментом без ее согласия. Тогда уголовное дело не завели – девушка отказалась от претензий. Затем еще одна девчонка обвинила Артурчика в изнасиловании. Поднялась шумиха, подключилась пресса. Но неожиданно пострадавшая забрала заявление и от комментариев отказалась. То, что девушкам предложили щедрый откуп, понимали все. Но доказать не могли.
А затем поползли слухи, что насилию подверглась третья девочка, на сей раз несовершеннолетняя. Родителям она не признавалась, жаловалась подружкам. Сашка с ней разговаривала, и та с готовностью показывала синяки и, давясь слезами, рассказывала подробности. Дальше оставлять без внимания подобное беззаконие не представлялось возможным. Преступник заслуживал наказания. Они с Малышом обошлись с Артурчиком довольно мягко, скорее предупредили, чем наказали по-настоящему. Но почему-то не вызывало сомнений, что тот откажется от дальнейших непотребств. Они ему популярно объяснили, что кое в чем деньги бессильны.
С задания они возвращались в приподнятом настроении. Хорошие поступки воодушевляют. Ты кажешься себе лучше, честнее, а на окружающий мир глядишь снисходительно и без претензий. На это состояние подсаживаешься, как на наркотик. Хочешь испытать его снова, почувствовать пружинящую энергию, от которой тело становится невесомым, а голова легкой. И проблемы отступают на задний план, и будущее не пугает, и прошлое не тревожит. Есть только упоительное мгновение настоящего, в котором ты поступаешь правильно.
Они попрощались с Малышом и разошлись по домам. На следующий день созвонились, потрепались ни о чем. А еще через день Василию сообщили ужасное известие. Никогда в своей жизни он не слышал ничего страшнее этих трех слов: «Димку, Малыша, убили!»
– Отрабатываем десять минут, затем меняемся местами! – крикнул Иваныч, подходя к Василию и усаживаясь рядом.
Сомов молчал и наблюдал за тренировкой, изредка комментируя и поправляя ошибки, и со стороны могло показаться, что он полностью поглощен этим занятием. Но Прицеп знал, что это не так. Тренер поддерживал его, избегая лишних слов, а именно это сейчас и требовалось. Пульс выровнялся, дышать стало легче.
Иваныч словно почувствовал перемену, встал.
– Давай ОФП поделай, – хлопнул его по плечу и вернулся в зал. – Самсонов! Не крути башкой по сторонам, пропустишь самое интересное!
Василий размотал испачканные кровью эластичные бинты, оставил их на скамейке и направился к перекладине, чтобы начать с подтягиваний. В этот момент в дверях появился чужак. Потоптался в нерешительности, изучая обстановку, и несмело шагнул внутрь. Встал у стены, не решаясь к кому-либо обратиться – тренировка была в полном разгаре. Иваныч заметил его сразу, но подошел лишь спустя пять минут. Прицеп успел сделать несколько подходов на подтягивания и теперь напряженно вслушивался в их беседу, пытаясь хоть что-нибудь разобрать.
* * *
– Словом, группа довольно продвинутая, – подвел итог Сомов. – Но, судя по твоим рассказам, кое-какая подготовка у тебя имеется, так?
Бажин кивнул.
– Тогда переодевайся, вон комната. – Он указал рукой. – И выходи, прикидку сделаем.
Парень снова кивнул, подхватил с пола спортивную сумку и исчез за дверью раздевалки. Сомов постоял, раздумывая, затем повернулся к залу и окликнул русоволосого парня с веснушчатым лицом:
– Патрикеев, подойди!
Иваныч был единственным, кто звал его по фамилии. Остальные уже давно использовали сокращенную версию – Патрик. А некоторые считали, что это его настоящее имя. Хотя на самом деле Патрикеева звали Петя.
– Сейчас новенький выйдет, встанешь с ним на ринг. Он потяжелее, но, думаю, проблем у тебя не возникнет. Пощупай его, погоняй осторожно, без фанатизма. Возьми из подсобки вторую пару перчаток.
– Понял, – коротко ответил Патрик и пошел за перчатками.
Сомов проводил его взглядом, думая о своем. На завтра намечалось важное мероприятие, и он постоянно отвлекался на мысли о предстоящем событии. Он тряхнул головой, заставляя себя переключиться.
Пока новенький разминался, Сомов исподволь наблюдал за ним, и не он один. Все остальные нет-нет да бросали в его сторону любопытные взгляды. В старшую группу новички попадали нечасто. Почти никогда.
На ринге Бажин сразу встал в правильную боксерскую стойку: левая нога впереди, правая на шаг позади и на полшага вправо, колени полусогнуты, вес тела распределен равномерно на обе ноги, но правая нагружена чуть сильнее, левая рука согнута, вынесена перед туловищем, локоть опущен, левый кулак на уровне плеча, правый – справа у опущенного к груди подбородка и повернут внутрь. Расстояние между стопами тоже идеальное, баланс стойки между «высоко» и «тяжело».
Каждую тренировку Сомов начинал с проверки основной боевой стойки. Правильное положение тела в боксе позволяет максимально эффективно наносить и отражать удары и быстро занимать выгодную позицию. Таков фундамент, на котором строится успешный поединок. Некоторым ученикам приходилось вдалбливать это по многу раз.
Сомов придирчиво сощурился: передвижения по рингу у новенького не идеальные, но умелые, уверенные. Сам не тушуется. На выпады противника реагирует быстро, идет в контратаку. Даже умудрился раскусить обманку Патрикеева. Тот нанес несколько легких ударов левой в голову, а затем отвел руку назад для взмаха, делая вид, что собирается повторить прием, а сам ударил в голову правой. Бажин успел отклониться и провести финт – удар снизу в туловище. Техника, конечно, хромала, но в целом выглядел новенький поразительно неплохо. Видно, что занимался.
«Пожалуй, с такой реакцией даже может выиграть у более техничного Патрикеева», – мысленно прикинул Иваныч. Впрочем, так далеко загадывать не стоило. Он показал жестом прекратить бой.
– Так чем ты, говоришь, занимался? – уточнил Сомов у Руслана, когда тот перелез через канаты и спустился вниз. – База у тебя есть.
– Всем понемногу. – Бажин развязал зубами шнурки и снял одну перчатку, потом вторую. Бережно положил их на настил. – Борьба, бокс, рукопашка…
– По уровню ты вписываешься. Так что, если есть желание, добро пожаловать. Тренировки четыре раза в неделю, плюс в субботу иногда развлекаемся в лесу.
– В лесу? – Руслан улыбнулся. – Звучит интригующе.
– Когда втянешься – приглашу, сам увидишь, – пообещал Сомов. – А сейчас, если не выдохся, присоединяйся. С народом познакомишься уже после тренировки.
Накануне Иванычу позвонил Асадчий из УВД, сказал, что его ребята допросили чужака, но не нашли за что зацепиться.
– Он то ли абсолютно невиновен, то ли больно умен, – бросил в трубку подполковник. – На допросе на провокации не велся. Так что порадовать тебя пока нечем. По уликам голяк. Но ты не отчаивайся. Не бывает идеальных преступлений. Что-нибудь да всплывет.
