Он станет тем, кто поднимет сокровища Темной Души, и за это имя Периколо Тоиолино навсегда останется среди легенд Моря Падающих Звезд.
— Откуда вы знаете, что это?.. — начала Доннола.
— Он здесь, — категорично ответил Перико. — В глубоководной впадине в двенадцати лигах к юго-западу от юго-западной же оконечности Агларонда.
Доннола с трудом сглотнула и снова уставилась на карту.
— Откуда ты знаешь?
— Я уже давно подозревал ответил Периколо.
— Я вызвал в той стороне водных элементалей, чтобы они поработали на нас, — добавил Ловкие Пальцы. Он отошел к стене, к комоду, на котором стояли астролябии и валялись свернутые карты и пара подзорных труб. Из выдвижного ящика он извлек нечто, завернутое в черную материю, и перенес это на стол.
Глядя Донноле в глаза, маг медленно развернул сверток, достав похожий на кинжал осколок стекла, — нет, не стекла, поняла Доннола, а разбитого зеркала. Она склонила голову набок, не вполне понимая, что делать с этим странным предметом.
— Подойди и загляни в него, — предложил Периколо. — Ты слишком большая, чтобы магия осколка активировалась сама собой.
Доннола приняла осколок у Ловких Пальцев и уставилась на свое изображение, точнее, на ту его часть, которую могла увидеть, поскольку ширина осколка не превышала трех пальцев в самой широкой части.
Она увидела половину своей улыбки и один карий глаз... нет, половину недовольной гримасы и карий глаз, налившийся кровью. Ошеломленная, она отпрянула и взглянула на своих собеседников.
Ловкие Пальцы с улыбкой протянул руку, и Доннола положила в нее осколок.
— Будь это целое зеркало, а не его кусочек, я ни за что не позволил бы тебе заглянуть в него, — заверил Периколо.
Доннола пожала плечами, с возрастающим интересом наблюдая за магом, который извлек из одного из множества карманов своего просторного одеяния маленькую крысу. Животное уцепилось за его руку, когда маг перевернул его, демонстрируя Донноле. Ловкие Пальцы, стоя возле стола, нагнулся, держа в одной руке крысу, в другой — осколок, и опустил их на пол друг напротив друга, чтобы крыса смогла взглянуть на себя в зеркало.
Доннола ойкнула и чуть не подпрыгнула, когда из зеркала выскочила вторая крыса, точная копия первой. Вторая крыса свирепо набросилась на первую, и та ответила ей тем же. С внезапной, просто-таки безумной яростью грызуны кидались друг на друга, кусались и катались по полу тугим клубком, быстро превратившимся в кровавый. Воздух звенел от крысиного визга.
— Прекратите! — в ужасе взмолилась Доннола. Она взглянула на Ловкие Пальцы, который, оправдывая свое прозвище, уже водил рукой по воздуху.
Он сотворил рассеивающее заклинание, воздух замерцал от магической энергии, и одна из крыс попросту исчезла.
— Что это? — выдохнула девушка.
— Зеркало Вражды, — пояснил Периколо. — Всякий, кто заглянет в него, увидит там свою точную копию, которая выйдет из зеркала и затеет бой.
— И оно до сих пор содержит в себе мощнейшую магию, хотя явно было разбито и пролежало на дне морском лет сто, — добавил Ловкие Пальцы.
— По преданиям у Темной Души было такое, — заметил Периколо.
— И вы нашли это?.. — Доннола замолчала и ткнула пальцем в точку на морской карте.
Периколо мрачно кивнул:
— Обломки корабля лича. Я уже некоторое время подозревал это. А теперь у меня есть способ добраться до него.
Доннола кивала, слушая, потом глаза ее начали округляться, по мере того как до нее доходил смысл. Концовка «способ добраться до него» просто зазвенела у нее в голове.
— Ты же полюбил его как сына, запротестовала она, едва владея собственным голосом.
Периколо смотрел на нее сначала, казалось, с удивлением, но потом — с добродушной улыбкой.
— А ты — и того больше? — парировал он.
Доннола в ответ расхохоталась, но ее дед не перестал усмехаться.
— Ты что, будешь отрицать, что любишь Паука? — осведомилась Доннола.
— С чего бы? Я принял его в свою семью, как если бы ой был моим родным сы... внуком, — ответил Периколо. — Его отец живет в купленном мною доме и на деньги учрежденного мною же фонда.
— И все же ты собираешься послать его туда, — холодно заметила Доннола. — Ты отправишь, его в бездну искать этот затонувший корабль.
— Опасность — это часть жизни, девочка моя, и важная часть. Никогда не забывай об этом!
— Ты пошлешь его на смерть!
— Я не приемлю такого определения! Долгие годы я искал утраченные сокровища Темной Души, и теперь они мои, они у меня в руках!
— Благодаря Пауку.
— Да.
— Значит, это сокровище для тебя дороже... — начала Доннола, но осеклась, увидев вспышку гнева в глазах Периколо.
— Именно любовь к парнишке заставляет меня предложить ему это, — возразил Дедушка. — О, будь у меня этот его дар генази! Из всех моих приключений, из всех побед и трофеев это затмило бы все, как огромная луна затмевает солнце!
— И опасностью затмило бы тоже?
Периколо фыркнул:
— Я же посылаю тебя каждую неделю в логово песчаных шакалов, хотя люблю больше, чем кого бы то ни было.
— Это же совсем другое, — запротестовала Доннола. — Я старше и опытнее.
— Но не тогда, когда начинала, — парировал Периколо. — Вспомни, моя прелестная внучка, сколько тебе было, когда ты впервые отправилась на бал в Дельфантле? Кажется, это случилось до твоего шестнадцатилетия, а Пауку уже почти на два года больше. К моменту когда тебе исполнилось столько же, ты уже побывала на множестве подобных сборищ в этих гадюшниках, и не раз эта балы заканчивались тем, что в ближайшем переулке обнаруживался труп, верно? И ты к своему восемнадцаталетию, с моего благословления и поощрения, уже ограбила с дюжину дворцов, обчистила карманы у половины лордов Агларонда и убила трех ассасинов, причем двух — в одном бою! Должен ли я был спрятать Доннолу в доме, как теперь мы прячем Паука?
Она хмыкнула, но ответить было нечего.
— Или ты теперь считаешь, что я не заботился о тебе и был безответственным?
— Это было совсем другое, — ответила она тихо н без особой убежденности.
— Он готов начать свой собственный путь, поднимаясь к высотам власти и ответственности.
— Другое, — прошептала она снова, качая хорошенькой головкой и сглатывая застрявший в горле комок.
— Почему же, девочка?
— Я отправлялась в дома знати, а его ты посылаешь в море искать сокровища лича.
Периколо перевел взгляд на морскую карту, разложенную перед ним, на точку, где его указующий перст оставил отметину на пергаменте, — точку, в которой, он верил, лежал «Бриллиант Тепурла». Он долго молчал, но потом посмотрел на Доннолу и кивнул.
