– Инира, ты поняла, как мы делали сигнальные нити? – спросил Тилар, остановившись напротив парадного входа в замок.
– Да, – кивнула я поспешно. Неужели мне доверят работу?
– Будешь делать их и подключать к заклинаниям взрыва. Через порог настраивай на пять сигналов, через окна в главный зал – на два. Все ясно?
– Да, уже начинаю! – воскликнула я и призвала первую нить огненной стихии. Для меня это было не слишком просто, но так хотелось внести вклад в общие старания.
– Ну что ж, начали. Устроим амникралам и Акрэсу веселую встречу, – довольно ухмыльнулся Тилар, принимаясь за работу.
Арэйны, в том числе и наконец спустившийся к нам Дагал, строили заклинания, которые должны были прийти в активность, получив сигнал. Сигналы эти подавали тонкие, едва заметные ниточки энергии, протянутые мною вдоль окон и порога парадного входа в замок. Нити соединялись с взрывными заклинаниями и настраивались так, чтобы послать энергетический импульс, как только их пересечет определенное количество амникралов. Для точной настройки я использовала подсказанные Тиларом слова, некоторые из них уже были мне понятны благодаря упорным занятиям с огненным арэйном.
Наша подготовительная деятельность подходила к концу, когда посреди главного зала на высоте около метра воздух вдруг сгустился, наполнился черными клубами, пространство в мгновение разверзлось и наружу что-то вывалилось. С глухим шлепком на пол упало тело, разрыв сразу сомкнулся, и чернота рассеялась так же быстро, как появилась.
– Ксай! – воскликнул королевский арэйн и бросился к полубессознательному телу, опускаясь перед ним на колени.
Я тоже сделала несколько осторожных шагов в его направлении, с затаенным дыханием наблюдая за происходящим. Происходило что-то странное, непонятное, и это вызывало волнение.
Незнакомый арэйн неподвижно лежал на полу. С приближением Дагала он лишь немного повернул к тому голову и слабым голосом, чуть слышно проговорил:
– Я же сказал, что проберусь к тебе, минуя защиту. Вот видишь, я здесь, а твой отец ничего не узнает.
Слегка улыбнувшись, он прикрыл глаза и, кажется, все-таки потерял сознание.
– Ксай! – испуганно воскликнул Дагал. Окинув арэйна лихорадочным взглядом, он начал торопливый осмотр, сдвигая разорванные клочья одежды, в поисках ран и повреждений ощупывая тело.
– Проклятье, Ксай… Что же делать?.. – пробормотал он, впадая в отчаяние.
Грудь, руки, ноги и, вероятно, спина тоже – арэйн Воды не рискнул переворачивать друга, чтобы проверить, – были покрыты свежими глубокими порезами. Кровь медленно струилась из ран, пропитывала лоскутья рубашки и брюк, стекала на пол. Незнакомец умирал и, похоже, никто не знал, как его спасти. По крайней мере, мои спутники тоже выглядели растерянными.
Внутри что-то испуганно сжалось, но я заставила себя подойти к арэйнам и, набрав в легкие побольше воздуха, словно перед прыжком в воду, сказала:
– Я знаю, как ему помочь.
– Знаешь? – Дагал поднял на меня взгляд, и отчаяние в его глазах быстро сменилось решительным блеском. – Что я должен делать?
– Инира, ты не можешь, – резким тоном вмешался Гихес, намекая на то, что никто не должен узнать о моем владении магией явлений, но раскрывать свой секрет я не собиралась.
Королевский арэйн поднялся на ноги, перевел тяжелый взгляд на Гихеса.
– Ты не имеешь права ей запрещать. Я принимаю помощь Иниры.
– Дагал, предоставь мне наиболее маленькую комнату в этом замке, хоть каморку для швабр, так даже лучше, – проговорила я, пока арэйны не поругались, выясняя, кто и кого здесь должен слушаться. Гихес явно не привык подчиняться и вряд ли часто сталкивался с рогатыми арэйнами, но и Дагал не привык к возражениям – все приказы наследника кхарта наверняка выполнялись беспрекословно.
– Раненого оставишь у входа, – продолжила я давать инструкции, стараясь не обращать внимания на внутреннюю дрожь, – а сам уйдешь и пообещаешь не то что не вмешиваться – даже не смотреть. Остальное все сделаю сама.
– Хорошо, – кивнул Дагал не раздумывая. Наклонился, подхватил бесчувственного арэйна и, развернувшись в нужном направлении, спешно зашагал прочь из зала.
Я пошла вслед за ним, раздумывая, как лучше провести ритуал исцеления. Подходящих было два, но особым временем я не располагала – Ксай, как, судя по всему, звали раненого, выглядел неважно и своим состоянием доверия не вызывал.
– Тилар, проследи, – скомандовал Гихес, а сам остался в зале – заканчивать приготовление ловушки.
Дагал привел нас к маленькой кладовке, по его знаку Тилар вытащил оттуда несколько старых ящиков с трухой гнилых овощей. Арэйн Воды огляделся и, не обнаружив поблизости подходящих предметов, велел Тилару расстелить на полу свою куртку, после чего с осторожностью опустил на нее бессознательное тело. Выпрямившись, арэйн развернулся, вперил в меня пристальный взгляд.
– Инира, Ксай – мой друг. Он мне очень дорог.
– Я помогу ему, – кивнула я со всей серьезностью. Никто из здесь присутствующих не умел или не хотел исцелить раненого, а значит, это должна сделать я и в тот момент, когда взяла ответственность за чужую жизнь на себя, потеряла право на ошибку.
Странно, страх пропал – на него больше не было времени. Дагал ушел, Тилар молча стоял рядом, не осуждая, не отговаривая, не мешая, но и не предлагая помощи со своей стороны. А я творила, полностью погрузившись в работу, не раздумывая, не сомневаясь – только действуя. Уверенными, выверенными движениями наносила на стены, а затем и на пол кладовки необходимые символы. Мелок, обнаруженный в кармане моей куртки, представлял собой маленький белый кусочек, сточенный со всех сторон, однако его должно было хватить. Руны и знаки причудливым узором ложились на серый камень, пока еще просто чертеж, но совсем скоро он наполнится силой.
Когда подготовка была завершена, я встала с колен и повернулась к Тилару.
– Положи, пожалуйста, Ксая в центр.
Не проронив ни слова, огненный арэйн выполнил мою просьбу. Молчал он не потому, что был чем-то недоволен или раздражен, наоборот, он не хотел помешать. Будучи любителем различных магических экспериментов, Тилар прекрасно понимал, насколько в таких сложных делах важна концентрация.
Во время наших манипуляций Ксай в сознание не приходил. Лишь периодически вздрагивало тело арэйна, какая-нибудь мышца дергалась или сокращалась, сжимались и вновь разжимались пальцы рук, дрожали веки, напряженно кривились посиневшие губы, судорога пробегала по белому, лишенному красок лицу. И кровь. Она текла из ран и текла, вместе с жизнью покидая арэйна. Изодранная одежда насквозь пропиталась алой жидкостью, длинные черные волосы слиплись и спутанными, засохшими прядями разметались по полу, потускневшие черные крылья рваными лохмотьями выглядывали из-под спины.
Я встала в ногах у Ксая и, подавив внутреннее волнение, твердым голосом начала произносить заклинание. Еще на четвертом курсе я заучила его наизусть и теперь уверенно, слово за словом вытягивала из памяти, четко проговаривая каждый звук. Ошибиться было нельзя.
