– Это было записано в его армейском деле, – возразил полицейский. – Я сам видел. Рана была очень серьезной.
– Сами посмотрите, – повторил его собеседник.
Телман послушался. Ноги трупа были холодными, и кожа на них казалась дряблой, когда он к ней прикасался. Но шрамов – ни от пуль, ни от осколков – действительно нигде не было видно. У лежавшего перед ним человека никогда не было огнестрельных ранений.
Санитар с любопытством наблюдал за полицейским.
– Ошибка в записях, – спросил он с гримасой, – или труп не тот?
– Не знаю, – ответил инспектор, прикусив в раздумье губу. – Думаю, что в любых архивах могут напутать, однако это маловероятно. Однако если это не Альберт Коул, то тогда кто это? И почему у него оказался чек на носки Альберта Коула? Зачем кому-то может понадобиться воровать счет на три пары носков?
– Чтоб я знал! – служитель морга пожал плечами. – Ну, и как же теперь вы будете выяснять, кто этот бедняга? Ведь он может быть кем угодно…
– Прежде всего, это человек, который много времени проводил на свежем воздухе, – мысли Телмана заметались, – и носил ботинки, которые ему не совсем подходили по размеру. Посмотрите на его мозоли! Он грязный, но явно руками никогда много не работал. Ладони его мягкие, но ногти поломаны, и они были сломаны еще до того, как он дрался со своим убийцей, потому что под ними видна грязь. Худой… и очень похож на Альберта Коула… достаточно для того, чтобы адвокат, который регулярно ходил мимо Коула и покупал у него шнурки, принял убитого за него.
– Адвокат? – переспросил санитар. – Не думаю, чтобы он слишком пристально изучал лицо Коула. Скорее уж внимательно рассматривал шнурки, ну, и, может быть, перекидывался с ним парой слов на ходу.
Сэмюэль подумал, что его собеседник, скорее всего, прав.
– Ну, и с чего же вы теперь начнете? – Было видно, что ситуация очень заинтересовала санитара.
– С тех людей, которые считают, что Альберт Коул – вор, – ответил инспектор, приняв решение. – Начну с ростовщика – возможно, что ворованные вещи ему приносил именно этот человек.
– Неплохо придумано, – работник морга посмотрел на полицейского с уважением. – Ну что же, заходите, когда будете рядом. Обещаю напоить вас чаем, а вы за это расскажете мне, как продвигаются поиски.
– Благодарю за приглашение, – ответил Телман, зная, что никогда не придет в морг по собственной воле, а не по работе. А санитару этому он лучше напишет письмо.
Скупщик краденого по фамилии Эббот сильно расстроился, вновь увидев инспектора:
– Начальник! Я же ж уже сказал, шо не покупаю ворованных вещей! Нельзя ли меня больше не беспокоить, ага?
Сэмюэль не двигался: он пристально следил за ростовщиком, с удовольствием наблюдая его страх и возмущение:
– Ты сказал, что Альберт Коул приходил к тебе и продавал золотые кольца и другую мелочовку, которую якобы находил в канализации?
– Ну. Точняк так усе и было, – скупщик поскреб подбородок.
– Неправда. Ты сказал, что это был человек с портрета, который я тебе описал, – поправил его Телман. – Худощавый человек, со светлыми волосами, которые уже начали выпадать спереди, носатый и со шрамом на брови…
– И тогда вы сами сказали, что этого придурка зовут Альберт Коул, начальник. И шо он был солдатом, и шо его кокнули на Бедфорд-сквер, – согласился Эббот. – И шо? Я его не убивал, а кто это сделал – без понятия.
– Точно! Именно я сказал тебе, что его зовут Альберт Коул, – хотя это и было неприятно, но инспектору пришлось признать свою ошибку. – Скорее всего, я ошибся. Все из-за этих армейских архивов. А теперь я хочу узнать его настоящее имя. И я уверен, что ты согласишься помочь мне в опознании бедняги, потому что это принесет тебе благосклонность полиции, и при этом ты никого не заложишь. Подумай еще раз… и постарайся вспомнить все об этом человеке, который выдавал себя за золотаря.
– Ну, ежели он и был золотарем, то улов у него бывал всегда не очень большой, – произнес скупщик с презрением. – Вот на западе некоторые из них действительно охотятся очень удачно. Я б никода не поверил, шо эти богатеи так небрежны со своими цацками, начальник.
– Ну, так расскажи мне все, что ты о нем помнишь, – продолжал настаивать Телман, притворившись, что внимательно рассматривает вещи, стоящие на полках. – Хорошие часики… Слишком хороши для любого, кто вынужден оставлять вещи в залоге.
– А здеся, у нас в округе, живут оченно приличные люди, командир. От сумы не зарекайся! – сразу же ощетинился ростовщик. – Ежели б с вами такое случилось, то вы бы не смотрели на этих бедняг свысока.
– Я бы не стал закладывать такие часы даже в самые тяжелые времена, – ответил инспектор. – Надо будет проверить в участке – вдруг хозяин жаждет их выкупить, но забыл, куда их сдал? А может, они числятся как украденные?.. Итак, этот человек, который продавал тебе драгоценности – что ты о нем помнишь? Только быстро и с подробностями.
– А ежели я скажу все, шо знаю, вы отвяжетесь от меня, начальник? – спросил Эббот, перегнувшись через прилавок. – Однажды он был здеся, когда сюды зашла одна женщина. Лотти Менкен ее зовут, она живет здеся, за углом, ярдов пятьдесят. Пришла заложить свой чайник. Делает это регулярно, несчастная корова… И вот она-то, оказывается, его знала. Называла его Джо или чего-то в ентом роде, начальник. Вот она вам сможет помочь. Сходите к ней, начальник.
– Спасибо, – искренне поблагодарил скупщика Сэмюэль. – Если ты парень по жизни везучий, то меня больше никогда не увидишь.
Ростовщик что-то тихо пробормотал: похоже было на то, что он вознес молитву Господу, хотя, может быть, это было просто ругательство.
Телману потребовался целый час, чтобы разыскать Лотти Менкен. Это была невысокая женщина, и такая толстая, что казалось, она не ходит, а перекатывается с места на место. Ее непричесанные кудрявые волосы напоминали шапку.
– Ну, и шо надоть? – спросила она, когда полицейский окликнул ее.
Лотти была занята тем, что готовила на кухне мыло. Это была основная статья ее дохода. На столе стояли емкости с животным жиром и маслом, которые надо было смешивать с содой, чтобы получить твердое мыло. Иногда жиры смешивали с поташем, чтобы мыло получилось жидким – такое средство считалось более экономным. На полках над головой женщины, до которых она дотягивалась, взбираясь, по-видимому, всякий раз на стул, Сэмюэль увидел банки с порошком голубого и светло-бежевого цвета, который использовался при полоскании, чтобы удалить резкий желтоватый цвет крахмала на белье.
Инспектор решил не отвлекать Менкен от работы. Он небрежно прислонился к одной из скамеек, как будто жил где-то по соседству. В принципе, так оно и было: то место, где он вырос, ничем не отличалось от этого.
– Мне кажется, что вы знаете худощавого мужчину со светлыми волосами, которого зовут Джо или как-то похоже и который время от времени продает вещи Эбботу. Угадал? – спросил он у Лотти.
