– Так вот, -продолжал развивать свою точку зрения Хойт. – Я думаю, она вполне могла пригреть у себя твоего брата.
Но его мысли кричали о другом: Хойт сам не верил в то, что говорил. Он просто пытался успокоить себя и меня. Мы оба прекрасно понимали, что времени прошло немало – будь с ним все в порядке, Джейсон успел бы дать о себе знать, как бы хорошо ни проводил время.
Однако я взяла Кристалл на заметку и решила позвонить ей, когда выдастся свободная минута. Боюсь, что не сегодня. Я попросила Хойта сообщить о Кристалл шерифу, и он нехотя согласился. Я его понимала: кому же понравится связываться с полицией? Думаю, если б речь шла не о Джейсоне, Хойт вообще отказался бы. Однако они были близкими друзьями, причем для тугодума и увальня Хойта (который, увы, звезд с неба не хватал) мой брат всегда служил источником веселья и развлечений. Пропади Джейсон – и Хойт помрет со скуки.
Мы расстались на стоянке «Эконома», и я порадовалась, что Хойт не догадался поинтересоваться покупками, которые я сделала в супермаркете. Кассирша тоже промолчала, хотя лицо ее при виде упаковки «Настоящей Крови» выражало явное неудовольствие. Я и сама была не в восторге, хотя совсем по другой причине – расплачиваясь, я прикидывала, в какие убытки втравил меня мой гость. Одежда и кровь стоили немало.
Когда я подъехала к дому и выгрузила из машины свои пакеты, было уже почти темно. Я заперла за собой дверь, включила свет на кухне и окликнула Эрика – ни звука в ответ. Я распаковала покупки, выставила на стол бутылочку крови – на случай, если он проголодался. Затем достала из футляра дробовик, зарядила его и поставила в угол за водонагревателем. Еще раз позвонила в офис шерифа и услышала от диспетчера, что ничего не изменилось.
Я долго сидела без сил, привалившись к кухонной стене, и горестно размышляла о судьбе брата. Однако затем напомнила себе очевидное: слезами горю не поможешь. Пожалуй, стоит пойти в гостиную и зарядить в видик новую пленку. Пусть Эрик развлекается. Он уже пересмотрел все ленты с «Баффи», а «Ангела» у меня нет. Может быть, подойдут «Унесенные ветром»? Насколько я помню, он был в отъезде, когда их крутили в кинотеатре. Хотя что я говорю! У Эрика амнезия, ему все в новинку.
Я отправилась приводить свой план в исполнение – но посреди холла была настигнута шорохом, доносившимся из маленькой спальни. Я тихонько отворила дверь, не желая будить гостя, если окажется, что он еще спит. О Боже, он уже не спал! Стоя ко мне спиной, Эрик пытался натянуть джинсы. Он был абсолютно голый, даже без давешних крошечных бикини. На вдохе подавившись воздухом, я ахнула, изо всех сил зажмурилась и непроизвольно сжала кулаки.
Если бы кому-нибудь пришло в голову учредить международный конкурс задниц, уверяю вас – Эрик выиграл бы его! Причем легко – не прикладывая рук, лишь поигрывая ягодицами. Думаю, он отхватил бы самый большой приз!..
Говоря откровенно, я никогда не понимала женщин, слишком падких на мужиков. Однако сейчас некая Сьюки Стакхаус стояла, окаменев, посреди комнаты – ногти впились в ладони, глаза упорно пытаются что-то подсмотреть сквозь сомкнутые веки…
По-моему, это унизительно – так страстно жаждать (вот еще одно удачное словечко из Календаря) мужчину исключительно вследствие его внешней привлекательности. Вот уж не думала, что такое возможно. В смысле – для меня.
– Сьюки, с вами все в порядке? – раздался голос Эрика.
Я плохо понимала, о чем именно он спрашивает – все силы уходили на то, чтобы выбраться из трясины вожделения и восстановить душевное равновесие. Он стоял совсем рядом, положив руки мне на плечи. Я заглянула в его голубые глаза и не увидела там ничего, кроме внимания и беспокойства. Опустила взгляд: прямо передо мной были соски, каждый размером с чертежный ластик. Я изо всех сил закусила губу. Сьюки Стакхаус, ты не сделаешь этого! Ты не припадешь к его груди!
– Простите, – произнесла я чуть слышно. Говорить громко я боялась, как и двигаться (не ровен час, столкнусь с Эриком). – Я не должна была вот так врываться. Мне следовало постучать.
– Но вы же видели меня и прежде.
Да, но не в голом виде. И не сзади!
– И все же вряд ли это было вежливо, – пробормотала я.
– Не страшно. Что-то случилось? Вы выглядите расстроенной.
Серьезно?
– Сегодня у меня был не самый хороший день, – произнесла я сквозь зубы. – Мой брат пропал. Колдуньи-оборотни убили в Шривпорте вице-президента тамошней стаи вервольфов. Ее рука лежала прямо на клумбе перед домом… Или, может, не ее, а чья-то еще. Джинджер мертва, а Белинда в больнице… Простите, мне нужно принять душ.
Я резко развернулась и промаршировала в свою комнату, а затем и в ванную. Там за занавеской скинула с себя одежду в корзину и принялась регулировать воду, до боли кусая губы. Наказание было отменено лишь когда мне удалось улыбнуться при воспоминании о своем припадке вожделения.
Знаю: многие традиционно отдают предпочтение прохладному душу, но лично мне больше нравится горячий. В тепле легче расслабиться. Вот и теперь я забралась под согревающие струи, распустила волосы и стала нашаривать мыло.
– Я помогу, – сказал Эрик, отодвигая занавеску.
От неожиданности я взвизгнула. Эрик так и не надел свои джинсы. Более того, теперь он пребывал в том же настроении, что и я минуту назад. Тут трудно было ошибиться: достаточно кинуть на него взгляд. Клыки у моего гостя тоже заметно удлинились. Я испытывала страх, смущение и абсолютную готовность наброситься на него. Пока я неподвижно стояла, захлестываемая, как контрастным душем, противоречивыми чувствами, Эрик забрал у меня мыло и принялся намыливать свои ладони. Затем вернул мыло в мыльницу и шагнул ко мне. Он потер мои руки, поднимая их, чтобы добраться до подмышек, затем начал спускаться вниз по бокам, старательно не касаясь грудей. Которые, кстати, дрожали, как щенята в ожидании ласки.
– Мы когда-нибудь прежде занимались любовью? – спросил Эрик.
Я помотала головой, не в силах разговаривать.
– Ну и дурак же я был, – сказал он, круговыми движениями намыливая мой живот. – Повернись, дорогая.
Я послушно повернулась, и он принялся обрабатывать мою спину. Я наслаждалась его длинными и очень искусными пальцами. К тому времени, как Эрик закончил, я стала обладательницей самых чистых и расслабленных лопаток в штате Луизиана.
Я невольно позавидовала своим лопаткам: в отличие от них, я могла только мечтать о спокойствии. Мое либидо скакало, как ненормальное. Неужели я была готова к этому? Подавив нервную дрожь, я констатировала: да, похоже, готова. Если бы мужчина под душем был реальным, прежним Эриком, я, наверное, нашла бы в себе силы выставить его вон. Пожалуй, я бы сделала это в ту самую минуту, как он появился. Настоящий Эрик притащил бы с собой в мою ванную целый багаж: власть, амбиции, политические соображения – то есть именно то, в чем я не могла и не хотела разбираться. Но рядом со мной стоял совсем другой Эрик – загадочным образом утративший свою личность, но от этого не менее прекрасный и притягательный. И я знала, что он тоже страстно тянется ко мне, умирал от желания. Это было совсем не пустяком в холодном и равнодушном мире, не раз демонстрировавшем мне свое пренебрежение. Я почувствовала, как разум меркнет, уступая голодному телу. Моя спина ощутила прикосновение некоей части Эрика, а ведь он стоял отнюдь не вплотную ко мне. О-го-го!
