Эли гнусно засмеялась.
– Ты знаешь.
Спенсер моргнула.
– Нет… не знаю.
– Да ладно. Ты ведь читала об этом в моем дневнике? Скажешь, нет?
– Я бы никогда не стала читать твой дурацкий дневник, – огрызнулась Спенсер. – Меня это не волнует.
– Верно. – Эли сделала шаг в сторону Спенсер. – Тебя это слишком волнует.
– Ты бредишь, – прошипела Спенсер.
– Нет. – Эли уже стояла рядом с ней. – Это ты бредишь.
Спенсер накрыло волной обиды и ярости, и она толкнула Эли в плечо. Но, видимо, слишком сильно, потому что Эли зашаталась, отступая назад, и оступилась на каменной дорожке, скользкой от росы. Взрослая Спенсер поморщилась. Она чувствовала себя игрушкой, которой наигрались и выбросили за ненадобностью. Удивление, промелькнувшее на лице Эли, быстро сменилось насмешкой.
– Подруги не дерутся.
– Что ж, может, мы и не подруги, – ответила Спенсер.
– Думаю, что нет, – согласилась Эли. В ее глазах плясали чертики. Выражение ее лица подсказывало, что она собирается выдать что-то крайне неприятное. Наступила долгая пауза, как будто Эли очень тщательно подбирала слова. Сосредоточься, приказала себе Спенсер. ВСПОМИНАЙ.
– Ты думаешь, что поцелуй с Йеном был таким уж особенным, – заговорила Эли. – Но знаешь, что он мне сказал? Что ты даже не умеешь целоваться.
Спенсер вгляделась в лицо Эли.
– Йен… постой. Йен сказал тебе такое? Когда?
– Когда мы с ним были на свидании.
Спенсер уставилась на нее.
Эли закатила глаза.
– Ты такая жалкая, делаешь вид, будто не знаешь, что мы вместе. Но, конечно же, ты это знаешь, Спенс. Ведь поэтому ты обратила на него внимание, не так ли? Потому что я с ним? Потому что твоя сестра с ним? – Она пожала плечами. – Той ночью он поцеловал тебя только потому, что я попросила об этом. Он не хотел, но я умоляла.
Спенсер выпучила глаза.
– Зачем?
Эли дернула плечиком.
– Хотела проверить, готов ли он ради меня на все. – Она притворно надулась. – О, Спенс. Неужели ты всерьез поверила, что нравишься ему?
Спенсер попятилась назад. Светлячки расцвечивали темное небо. Ядовитая улыбка расползалась по лицу Эли. Не делай этого, одернула себя Спенсер. Пожалуйста! Это того не стоит! Не надо!
Но это все равно случилось. Спенсер протянула руку и толкнула Эли со всей силы. Эли отскочила назад, ее глаза расширились от страха. Она упала прямо на каменную стену, окружавшую владения Хастингсов. Послышался отвратительный треск. Спенсер закрыла лицо руками и отвернулась. В воздухе разливался металлический запах, напоминающий кровь. В деревьях ухнула сова.
Когда девушка открыла лицо, то снова оказалась в своей спальне, где лежала на кровати, свернувшись калачиком, и кричала.
Спенсер приподнялась и посмотрела на часы. Половина третьего ночи. Голова раскалывалась. В спальне все еще горел свет, она лежала поверх покрывала в черном вечернем платье и серебряном ожерелье от «Эльза Перетти». Она даже не умылась и не расчесала сто раз волосы, нарушив ежевечерний ритуал отхода ко сну. Она пробежалась руками по плечам и ногам. На бедре наливался багровый синяк. Она дотронулась до него и сморщилась от боли.
Спенсер прижала ладонь ко рту. Это воспоминание. Она сразу поняла, что все в нем – правда. Эли встречалась с Йеном. Как же она забыла? Это как раз и есть тот кусок, выпавший из памяти.
Она подошла к двери, но ручка не повернулась. Сердце учащенно забилось.
– Эй? – осторожно позвала Спенсер. – Есть кто живой? Я заперта.
Никто не ответил.
Спенсер почувствовала, как учащается пульс. Что-то не так. В памяти всплыли обрывки прошлого вечера. Игра «Скрэббл». ЛЖЕЦ СДХ. Сообщение от «Э» на телефон Мелиссы с выдержками из ее эссе. И… и что потом? Она сложила руки на макушке, словно пытаясь выпустить воспоминания на волю. Так что потом?
И тут вдруг ее накрыло волной паники. Девушка начала задыхаться, оседая на ковер цвета слоновой кости. Успокойся, уговаривала она себя, принимая форму зародыша, стараясь восстановить дыхание. Но ей казалось, будто легкие наполнены шариками пенопласта. Она чувствовала, что тонет.
– Помогите! – жалобно крикнула она.
– Спенсер? – донесся из-за двери голос отца. – Что происходит?
Спенсер вскочила и подбежала к двери.
– Папа? Я заперта! Выпусти меня!
– Спенсер, это для твоего же блага. Ты нас напугала.
– Напугала вас? – переспросила Спенсер. – К-как? – Она уставилась на свое отражение в зеркале на двери спальни. Да, это по-прежнему она. И она не проснулась в чьей-то чужой жизни.
– Мы отвезли Мелиссу в больницу, – сказал отец.
Спенсер вдруг почувствовала, что пол уходит у нее из-под ног. Мелисса? Больница? Почему? Она зажмурилась, и перед глазами промелькнула Мелисса, кубарем скатывающаяся с лестницы. Или это падала Эли? У Спенсер задрожали руки. Она не могла вспомнить.
– С Мелиссой все в порядке?
– Мы на это надеемся. Оставайся там, – настороженно произнес отец из-за двери. Возможно, он боялся ее – поэтому и не заходил в комнату.
Ошеломленная, Спенсер долго сидела на кровати. Как же так, почему она этого не помнит? Как она могла забыть, что толкнула Мелиссу? А что, если она натворила еще много чего ужасного, а память просто стерла эти эпизоды?
Убийца Эли прямо перед тобой, сказал «Э», когда Спенсер смотрела на себя в зеркало. Да неужели такое возможно?
Зазвонил ее сотовый телефон на письменном столе. Спенсер медленно встала и взглянула на экран. Ханна.
Спенсер прижала трубку к уху.
– Спенсер? – Ханна перешла сразу к делу. – Я кое-что знаю. Ты должна встретиться со мной.
Спенсер внутренне съежилась, мысли лихорадочно забегали. Убийца Эли прямо перед тобой. Это она убила Эли. Она не убивала Эли. Все это напоминало гадание на ромашке: любит – не любит. Может, все-таки встретиться с Ханной и… и что? Признаться?
Нет. Этого не может быть. Эли нашли в яме на заднем дворе ее собственного дома… не на тропинке у каменной стены. Спенсер не смогла бы дотащить туда Эли. Она ведь не такая силачка, верно? Ей захотелось объяснить это кому-то. Ханне. Эмили. Арии. Они бы сразу сказали ей, что она сумасшедшая, что она не могла убить Эли.
– Хорошо, – прохрипела Спенсер. – Где?
– На качелях у школы. На нашем месте. Приезжай как можно скорее.
Спенсер огляделась вокруг. Она могла бы поднять окно и спуститься вниз по стене дома – это почти так же легко, как взбираться на каменную стену в тренажерном зале.
