Королева встала рядом со мной, и Андре — зеркально с другой стороны, так что я оказалась зажатой между этими древними вампирами. Это было теплое и уютное ощущение. Но я знала, что они просто напоминали менеджеру отеля, что я — их особый человек, и не должна подвергаться притеснениям.
И в этот весьма удачный момент какой-то низкорослый вампир распахнул дверь, идущую с лестницы, и рванул к номеру смерти. Но Барух был столь же быстрым. Он перекрыл путь, и новый вампир отскочил от него на пол. Вампирчик подскочил так быстро, что мои глаза не смогли зафиксировать его лежащим на полу, и предпринял отчаянную попытку отбросить Баруха со своей дороги.
Но новичку это не удалось, и, наконец, он отступил от менеджера отеля. Если мелкий вампир был бы человеком, он бы сейчас задыхался, а так его тело вздрагивало как в замедленной съемке. У него были коричневые волосы, короткая бородка, и он был одет в обычный старый JCPenney
[28]
— ский костюм. Он выглядел обычным парнем до тех, пока не смотреть ему в глаза, в которых легко читалось безумие.
— Это правда? — он спросил тихо и настойчиво.
— Дженнифер Кейтер и ее товарищи погибли, — не без сострадания сказал Христиан Барух.
Небольшой мужчина завыл, буквально завыл, так что волосы мои встали дыбом. Он упал на колени, и его тело качалось в порыве горя.
— Я так понимаю, вы из ее делегации? — спросила королева.
— Да, да!
— В таком случае теперь я — ваша королева. Я предлагаю вам принять мою сторону.
Вой прекратился, как будто его обрезали ножницами.
— Но вы убили нашего короля, — сказал вампир.
— Я была супругой вашего короля, и, таким образом, вправе наследовать его штат в случае его смерти, — сказала Софи-Энн, и ее темные глаза смотрели почти доброжелательно, почти светло. — А он, несомненно, мертв.
— Все согласно документу — пробормотал г-н Каталиадис мне на ухо, и я едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от удивления. Я всегда считала полной ерундой то, что тучные люди способны легко двигаться. Тяжелые люди передвигаются тяжело. Однако г-н Каталиадис перемещался легко как бабочка, и я не заметила его приближения до того, как он не заговорил.
— Королевский брачный контракт? — сумела сказать я.
— Да, — сказал он. — И на самом деле адвокат Питера весьма тщательно проработал этот пункт. То же самое было бы в случае смерти Софи-Энн.
— Я думаю, есть какие особые условия, при которых он действует?
— Ну, кое-то есть. Смерть должна произойти при свидетеле.
— О, боже! Это — я.
— Да, именно. Это очень веская причина, по которой королева хочет держать Вас в поле зрения и под своим контролем.
— А другие условия?
— В живых не должно остаться никого из заместителей, кто бы мог возглавить штат. Иными словами, должна случиться страшная катастрофа.
— И вот она случилась.
— Да, похоже, — г-н Каталиадис выглядел вполне довольным.
Мое мысли вывалились в окружающую действительность, как шар с номером из барабана лото по проволочному лотку.
— Меня зовут Хенрик Фейт, — сказал мелкий вампир. — И теперь в Арканзасе осталось только пять вампиров. Из них в Роудсе — один я. Я выжил только потому, что пошел жаловаться по поводу полотенец в ванной.
Я прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться. Это было бы, скажем так, неуместно. Взгляд Андре оставался прикованным к коленопреклоненному мужчине перед нами, но это не помешало его руке больно меня ущипнуть. После этого смеяться расхотелось. Теперь главное было не закричать.
— А что случилось с полотенцами? — сказал Барух, полностью дискредитированный этим пятном на репутации его отеле.
— Одна Дженнифер использовала три, — начал объяснять Хенрик, но это забавное отступление было в корне пресечено. Софи-Энн сказала:
— Хватит. Хенрик, присоединяйтесь к нам в нашем номере. Г-н Барух, мы надеемся быть в курсе всех новостей по поводу этой ситуации. Г-н Донати, Вы намерены звонить в полицию Роудса?
Эта была чистая любезность с ее стороны в адрес Донати, как будто он действительно что-то решал. Но Донати ответил:
— Нет, мэм, мне кажется, это чисто вампирское дело. Уже нет тел, которые можно было бы исследовать, нет видео, поскольку в номере нет камер видеонаблюдения, а если вы посмотрите наверх… — и мы все, конечно, посмотрели в угол коридора. — То увидите, что кто-то очень точно бросил кусок жвачки прямо в объектив. Если это был вампир, он подскочил и наклеил жвачку прямо на стекло. Конечно, я пересмотрю пленку, но, учитывая скорость движения вампиров, вряд ли удастся идентифицировать, кто именно это был. На данный момент в роудском отделе по расследованию убийств нет ни одного вампира, поэтому я сомневаюсь, что мы можем кого-то позвать. Большинство людей-полицейских не будет расследовать преступления вампиров, если спину им не прикрывает напарник-вампир.
— Я не думаю, что мы можем быть здесь полезны, — сказала Софи-Энн, так, будто была озабочена не меньше. — Если вы в нас больше не нуждаетесь, мы пойдем на церемонию открытия.
Она несколько раз поглядывала на часы во время этого разговора.
— Мастер Хенрикх, если вы готовы, то можете идти с нами. Если нет, то, конечно, мы поймем, Сигиберт примет вас в моем люксе, и вы можете оставаться там.
— Я бы предпочел что-нибудь тихое, — сказал Хенрик Фейт. Он выглядел как побитый щенок.
Софи-Энн кивнула Сигиберту, который не выглядел счастливым от полученного приказа. Но, разумеется, ему пришлось подчиниться, и он ушел с вампирчиком, который представлял собой пятую часть всей арканзасской нежити.
В моей голове было так много мыслей, что казалось, мозг сейчас взорвется. В этот момент, когда я была уверена, что больше уже ничего не может случиться, лифт звякнул, его двери разъехались, и оттуда выскочил Билл. Его появление было не столь драматично, как у Хенрика, но оно определенно было неожиданным. Он замер и оценил ситуацию. Видя, что все мы стоим спокойно, он собрал все свое хладнокровие и сказал:
— Я слышал, здесь была проблема?
Он обратился в воздух, так как никто ему не ответил.
Я устала от попыток думать о нем, как о Неназываемом. Черт, это был Билл. Я могу ненавидеть каждую молекулу его тела, но он, несомненно, существует. Интересно, если Верам действительно удается не замечать того, от кого они отреклись, то как это у них получается? У меня получилось не очень хорошо.
— Проблема есть, — сказала королева. — Но я не понимаю, как Ваше присутствие может ее решить.
Я никогда не видела Билла настолько сконфуженным, как сейчас.
— Я приношу свои извинения, моя королева, — сказал он. — Если Вам будет что-то нужно, то я буду возле своего стенда в презентационном зале.
