Наш левый крайний, Данила Быстров, всегда оправдывал свою фамилию. И в этот раз тоже. Приняв шайбу, он рванул прямо к чужим воротам. Да так, что лезвия коньков засверкали!
Для вратаря «Бурана» выход один на один если и стал сюрпризом, то незначительным. Голкипер быстро и, что важно, правильно оценил ситуацию.
Когда до ворот оставалось метра три, я уже вкатился в зону соперника. Интуиция подсказала. И наш тренер, твердивший «Вит, вперёд! Вит, вперёд!» как заклинание.
Данила бросать не стал. Что правильно – вратарь немного выкатился из ворот, тем самым сократив угол обстрела до минимума. Наш нападающий сделал резкий вираж вправо, надеясь объехать вратаря и потом уже спокойно завести шайбу в пустые ворота. Пауза, едва заметный замах, бросок! Шайба с глухим стуком врезалась в щиток голкипера. А чужой вратарь тот ещё хитрец – упал на лёд и, вытянув ногу, закрыл угол. Меня всегда удивляли стражи ворот: с такой тяжёлой амуницией – и так двигаться…
Как бы ни был ловок голкипер «Бурана», но поймать эту шайбу он не сумел, любой ловкости есть предел. Каучуковый снаряд отскочил от его щитка и с неохотой заскользил прочь от ворот к середине площадки, прямо на меня.
Не отрывая взгляда от приближающейся ко мне шайбы, я сделал два больших шага и начал отводить клюшку назад. Впереди – уже поднимающийся со льда вратарь, за которым ворота. Я должен сотворить немногое – всего лишь бросить верхом.
Зрители охнули, синхронно охнули и обе скамейки игроков. Громкий «щёлк!», свидетельствовавший о том, что произошёл контакт с шайбой. Через мгновение сетка затрепыхалась, и за воротами заполыхал красный свет.
– Го-о-ол!!! – заорали болельщики.
С трудом осознавая происходящее, я неуверенно поднял вверх руки и, чтобы не врезаться во вратаря, начал притормаживать, одновременно разворачивая корпус влево.
Осознание того, что я забил гол, пришло внезапно. Радость захлестнула меня.
Я не обращал внимания на подъехавших ко мне товарищей, не чувствовал их крепких объятий и дружеских похлопываний по спине. Всего меня заполнила только одна мысль: мы забили гол, мы повели в счёте!
Оказавшись напротив скамейки «Бурана», я сложил правую ладонь в кулак, вытянул указательный палец и, нацелив его на чужую скамейку, рывком согнул руку в локте, будто только что выстрелил из пистолета. Повернув голову вправо, я задержал взгляд на центре пятого ряда. Да, вон там мой папа, и он чуть ли не прыгает от радости!
Встретившись со мной глазами, папа поднял обе руки вверх; над сжатыми кулаками победно возвышались оттопыренные большие пальцы…
* * *
…Сквозь полог дремоты она услышала призывное:
– Ру-ута…
Не отреагировала. Спа-ать…
– Рута!! – Резкий голос буквально прорвал плотную завесу и ощутимо долбанул по ушам.
– А?! – Она резко открыла глаза, выдирая сознание из объятий дрёмы.
– Я, конечно, дико извиняюсь, но чую, что за нами вот-вот придут, – сухо сказал Крайт. – Пока у нас ещё есть минутка, надо обсудить.
– Давай, – согласилась она, сдерживая зевок. «Может, он чего вспомнил о сестре или чёрных и решил поговорить об этом? – подумала при этом. – Выложить всю правду, коль терять нечего…»
– Я кое-что придумал, – сообщил Крайт. – Для того чтобы всё получилось, мне без твоей помощи не обойтись.
– Слушаю, – сказала Рута, а про себя подумала: «Нет, откровенничать он больше не склонен…»
– Не знаю, как будет развиваться ситуация, но на всякий случай запомни… – Он сделал паузу. – Как только кашляну, начни привлекать внимание. Не обязательно колоть зубочисткой, посмотришь по обстоятельствам.
– И? – Рута выжидающе посмотрела на него. – Ты уже говорил. Это всё? Зачем повторять было…
– Повторенье – мать ученья, – буркнул Крайт.
– Хорошо. Я сделаю как ты сказал, – без энтузиазма сказала Рута. – В конце концов, попытка не пытка.
– Сдаётся, второй попытки у нас не будет.
– Ты реалист, – заключила Рута и улыбнулась краешком губ. На душе стало теплее, и суровая реальность на миг показалась не такой уж беспросветной. Надо улыбаться всё-таки. Так становится легче.
Перебитый Крайтом сон улетучился, и теперь девушка сидела, обхватив руками колени. В голове вертелись разные мысли, но они двигались так быстро, что Рута не успевала поймать и зафиксировать хотя бы одну… Топот шагов заставил её прервать охоту за результатами деятельности собственного мозга.
Дверь открылась, в помещение ввалились четверо вооружённых дубинками и короткими копьями дикарей, пятый остался в открытом проёме. Взглянув на Крайта, Рута увидела на его лице многообещающую улыбочку, которая, впрочем, сразу сменилась хмурой сосредоточенностью.
Дикарь, на поляне выполнявший роль спикера, скомандовал:
– На выход!
Переводить для Крайта не пришлось. Два зонных ублюдка направились к пленнице и пленнику. Оставшиеся двое нацелились остриями копий в сторону Крайта.
Рута мысленно заключила: «Боятся. Они его боятся!»
И «спикер» больше всех боится.
Дикарь, шагнувший к мужчине, остановился перед стулом, на котором тот сидел. В его руках поигрывала увесистая дубина.
Ещё один сдёрнул с пояса верёвку и воздвигся над Рутой, сидящей на полу у стены.
– Давай сюда руки! – приказал он.
Двое оставшихся с копьями неуверенно переглянулись.
– Чего вы там копаетесь! – рявкнул «спикер». – Вяжите ему руки!
– Сам и вяжи! – огрызнулся один из копейщиков.
– Возникаешь, молодой? – «Спикер» разозлился и позабыл о своём страхе. – Вот ты и свяжешь его! В следующий раз не будешь вякать.
Молодой, живущий первый годовой цикл дикарь неожиданно возражать не стал, молча пошёл к пленнику. Когда он встал рядом с дубинконосцем, Крайт поднял голову и одарил юного ублюдка небрежно-утомлённым взглядом. Так смотрят сильные на слабых. В свете лампы, горящей совсем рядом, на столе, лицо его можно было прекрасно разглядеть.
Рута встала, вытянула руки, и дикарь, стоящий перед ней, принялся наматывать на запястья девушки верёвку. Свою дубинку он оставил висеть на поясе… Рута всё ждала условного сигнала. «Чего он медлит? – с тревогой спросила она себя. – Сейчас нам свяжут руки, и…»
Молодой дикарь отставил копьё и, тоже взяв в руки верёвку, неуверенно посмотрел сначала на моток в своих руках, а затем на пленника…
Крайт громко, надрывно кашлянул и постучал себя по груди.
К этому моменту Рута уже тщательно продумала свои действия. Как только она услышала условный сигнал, тотчас резко завалилась на бок и упала, задёргалась в конвульсиях.
– Э-э-э! – крикнул связывавший её дикарь. – Чё такое?!
