На следующий день на уроке травоведения Алиса незаметно сорвала пару листиков разрыв-травы и спрятала их в карман туники. Лита Санг, к счастью, ничего не заметила.
Вечером четверо друзей, вооружившись губками, отправились в кабинет алхимии. Чернов, руки которого были всё ещё перевязаны, открыл им кабинет, криво ухмыльнувшись, пожелал хорошо провести время и ушёл.
– Покараульте у дверей, – шепнула друзьям Алиса и бросилась к запертой задней комнате, где алхимик хранил компоненты для зелий.
Алиса потёрла замок соком разрыв-травы, и дверь бесшумно открылась. Влетев в маленькую комнатку, больше напоминавшую каморку, девочка дастала из кармана туники две небольшие завинчивающиеся пробирки и кинулась к полкам. Так, где же тут сок мадрагоры и алмазный порошок? Она обежала взглядом все полки, затем, пытаясь не нарушить порядок, в котором стояли склянки, осторожно раздвинула первый ряд и добралась до следующего. Вот сок мадрагоры, но алмазного порошка не видно. Алиса быстро отвинтила крышку пробирки и отлила туда сок.
– Что ты там копаешься? – раздался взволнованный шёпот Влада.
– Сейчас, сейчас!.. – Алиса быстрыми нервными движениями раздвинула склянки, стоящие во втором ряду и добралась до третьего. Вот алмазный порошок. Ура! Девочка отсыпала несколько щепоток порошка в пробирку. Должно хватить. Теперь нужно аккуратно расставить всё по местам. «Ну, понадеемся, что Чернов ничего не заметит», – подумала она, выскакивая за дверь и осторожно прикрывая её за собой. С лёгким щелчком замок закрылся.
Более двух часов они оттирали чёрные чумазые стены. Наконец в дверь вошёл Чернов:
– Я думаю, вы продолжите завтра, – сказал он. – Раствор и губки можете оставить в боковом шкафу.
На следующий день, отработав наказание, все четверо заперлись в комнате Алисы и Иды. Более трёх часов они внимательно и тщательно составляли «Тайнописца», и наконец густое бесцветное зелье было готово.
– Влад, иди за страницей! – волнуясь, сказала Ида.
Через несколько минут Владислав принёс хрупкую, тёмную от времени страницу.
– Ну что, наступает момент истины, – тихо сказал Артемий.
– Угу, – буркнул Влад, напряжённо вглядываясь в старинный пергамент. – Будет обидно, если здесь ничего нет.
Владислав при помощи кисточки осторожно нанёс приготовленное зелье на всю страницу, и тут же на белом поле внизу пергамента проявились два слова. Друзья, конечно, ожидали, что может произойти нечто подобное, но всё равно не смогли сдержать удивлённо-восхищённого вздоха. Ида, схватив кусочек пергамента, тщательнейшим образом скопировала немного размытые руны.
– Ну, теперь можно выбросить эту страницу, чтобы не рисковать зря, – сказал Артём, – а то, не ровен час, припрётся ещё раз эта старая карга…
– Нет, – ответил Влад, – я её оставлю. Надеюсь, что когда-нибудь смогу украдкой вклеить её в книгу.
– Не сходи с ума! – резко сказал Артемий. – Так подставляться – и ради чего?
Артём решительно вырвал страницу из рук друга, но, прежде чем он успел поджечь её искрой, пергамент выхватила Алиса.
– «Морская книга» существует в единственном экземпляре, ей более тысячи лет, – сказала она.
– Ты хочешь, чтобы Влад снова… – отнюдь не миролюбиво начал Артём.
– Я сама этим займусь, – перебила брата Алиса. – Всё, вопрос закрыт, – с этими словами девочка спрятала страницу в карман туники.
– Хватит ссориться! – сказала Ида. – Так, я в библиотеку, – продолжала она. – У меня есть ещё полчаса до закрытия. Этого времени, я думаю, хватит. Ждите меня в комнате отдыха.
Через полчаса эльфийка вернулась.
– Надпись гласит: «Авери, семь», – сказала она.
– Что такое Авери? – спросила Алиса.
– Это – знаменитый четырёхсотэтажный небоскрёб высотой более полутора агдаров, который вращается вокруг своей оси под действием энергии солнца, – ответила Ида. – Сегодня, конечно, существуют более высокие и более впечатляющие небоскрёбы, – продолжала она, – но триста пятьдесят восемь лет назад, когда был построен Авери, он по праву считался одним из чудес Валии. Семь может означать этаж или сектор, потому что Авери разделён на сорок секторов.
– Что же там могла спрятать Ри, и как нам это найти? – спросил Артемий.
– Она могла спрятать там всё, что угодно, – помолчав, ответила Ида. – А чтобы найти то, что она там спрятала, нам нужно, в первую очередь, туда попасть…
– А разве это так сложно? – спросила Алиса. – Разве Авери закрыт для посещения?
– Он-то открыт, но как мы все четверо отлучимся из Греаля? Сами знаете, какие здесь правила – для этого нужно официальное письмо-запрос от родителей или родственников, такое, как тогда Эдна прислала Лалу для нас с Владиславом, – ответила Гельде.
Эльфийка задумалась.
– Я напишу Ясену, – наконец сказала она. – Возможно, он согласится нам помочь.
В тот же вечер Ида написала письмо брату и отослала его с почтовой вороной.
Бесконечная декада наконец-то закончилась – они оттёрли чёрные закопченные стены, и Руни, сжалившись, таки поставила всем четверым «сердолики» за вылазку в Копенгаген. Никто из друзей так и не решился спросить, чем же закончилась разборка с Департаментом и что написала Руни в отчёте.
На следующий день перед уроком гипноза и ментальной защиты к Алисе и Иде подошла чем-то сильно взволнованная Танита:
– Нам надо поговорить! – тихо сказала она, но как раз в этот момент в класс вошла Вадь, и Танита, сильно вздрогнув, поспешила на своё место, шепнув одними губами девочкам: «Поговорим потом».
После урока, однако, с Танитой поговорить не удалось: класс помчался на алхимию – не дай Фрея опоздать на урок к Чернову хотя бы на секунду, а после алхимии, которая была последним уроком, эльфийка куда-то исчезла.
Ночью Влада разбудил глухой и хриплый от ужаса голос Артёма:
– Влад – убийство! Влад, проснись – убийство!
Резко сев на кровати, Владислав впился глазами в Артемия:
– Что?!
– Таниту убили! – срывающимся от ужаса голосом сказал Артём. – Я сам её видел… Она… она мертва.
Как были, в пижамах, друзья выскочили из комнаты. Завернув за угол, они увидели в середине длинного коридора небольшую сбившуюся в кучу группу. Лал, Санг, Руни, Нури, Ютт, Сарр, Вадь, Чернов и еще несколько преподавателей склонились над кем-то, лежащим на полу.
В этот момент Саманта Руни отошла на шаг в сторону, и Влад увидел рассыпавшиеся по полу длинные рыжие волосы Таниты, её бледное лицо и растёкшуюся кровь. От охватившего его ужаса парень прислонился к стене. Ему стало нечем дышать – весь коридор наполнял густой резкий запах чернил: неподалёку от убитой растекалась по полу чернильная лужа.
Как будто почувствовав затылком взгляд, Лея Вадь быстро обернулась:
