Политику швейцарцы не любят. И на бытовом уровне, в повседневной жизни, её вроде бы для них и не существует. Но в то же время они активно участвуют в выборах и особенно в референдумах. И почти каждый имеет свои политические взгляды, свои предпочтения и может сказать: «моя партия», не будучи ее членом, «моя газета».
* * *
Время от времени в Швейцарии, как и в других странах, проводятся профилактические мероприятия по повышению бдительности населения. Формы этой работы могут быть самыми разнообразными: плакаты, предупреждения в прессе, по радио и телевидению о происках иностранных разведок. Войдя как-то в будку телефона-автомата, на внутренней стороне двери я увидел портрет улыбающегося во весь рот Никиты Сергеевича Хрущева. В нижней части плаката надпись: «Нс говори лишнего! Он тебя слушает!» Портреты время от времени менялись, по не часто. «Никиту Сергеевича» я пару раз встречал в 1972 и 1973 годах. Потом был портрет Л.И. Брежнева.
Прибегают швейцарские власти и к таким мерам, как высылки из страны шпионов-дипломатов, и к показательным судебным процессам над швейцарскими гражданами — агентами (часто выдуманными) иностранных разведок.
В середине 1970-х годов в Берне прошел громкий судебный процесс по обвинению в шпионаже в пользу СССР бригадного полковника швейцарской армии Жана Мера. Его обвиняли в передаче советской военной разведке секретных сведений о швейцарских вооруженных силах. Доказательств его «преступной» деятельности не было, но органам контрразведки стало известно, что за три года до суда Жан Мер принимал на квартире советского военного атташе. Это подтверждалось тем, что при обыске в квартире Жала Мера была найдена пустая бутылка из-под «Столичной», не прошедшая швейцарскую таможню. Весь процесс был построен на таких, с позволения сказать, доказательствах. И тем не менее бригадный полковник был приговорен к 19 годам тюремного заключения. А его жена, «знавшая о его преступной деятельности», но не заявившая об этом соответствующим органам, — к 18 месяцам тюрьмы условно.
Швейцарцы верят в правосудие, и приговор встретили с удовлетворением. По этому поводу у меня состоялся разговор с полковником Т., который служил с Жаном Мером и был дружен с ним.
— Как вы относитесь к приговору, вынесенному Жану Меру? Вы были его другом. Верите ли вы в его предательство, господин полковник?
— Если наш суд вынес ему такой приговор, у меня нет сомнений: он шпион!
— Господин Т., есть ли в вооруженных силах вашей страны такие секреты, которые могли бы интересовать советскую военную разведку?
— Конечно! Паше вооружение — танки, самолеты!
— У меня на этот счет другое мнение: секретов, которые были бы интересны нашему Министерству обороны, у вас нет. Численность ваших вооруженных сил известна. Она не может в мирное время превышать одного процента от численности населения, то есть не более 60 тысяч человек, а точнее — тысяч 45–47. Правда? Танки и самолеты ваша страна не строит, а закупает за границей. О каждом вновь приобретенном танке или самолете вопрос открыто обсуждается в парламенте. Значит, по материалам прессы можно их все пересчитать. Оборонительных линий у вас нет. Ваши ДОТы и ДЗОТы — сооружения времен Второй мировой войны — законсервированы и заперты на замки. Это видит любой турист. Скажу вам по секрету, что мы не знаем лишь, сколько у вас в армии велосипедов и почтовых голубей. Но без этой информации мы проживем, поскольку ни мы на вас, ни вы на нас нападать не будете. Я прав?
Полковник не ждал от меня подобной выходки и растерялся. Помолчав, он сказал: «Может быть, все так и есть, но раз суд сказал шпион, значит — шпион».
Так мило, по-дружески, поговорили мы с полковником, фашистом по убеждениям, службистом по характеру. Фашизм, как он однажды признался, любил не за расистскую идеологию, не за жестокость, а за «порядок и дисциплину». И в службе, которой он руководил, по моим и моих коллег наблюдениям, никогда не было сбоев.
* * *
Все, что написано выше, правда. Швейцария — очень удобная для жизни страна, но при одном условии: человек, живущий там, должен иметь стабильный источник дохода: собственное дело, хорошую зарплату, вклад в банке. Но не все так просто и безоблачно на швейцарском небосклоне. Как и любая другая страна, она обременена многими социальными проблемами: терроризм, наркотики, проституция и многое другое.
Вот одна из проблем, корни которой надо искать в решениях Венского конгресса, решившего судьбу Швейцарии. В 1814–1815 годах при определении границ Швейцарии горный район Швейцарская Юра (между Францией и Швейцарией), населенный франкоязычными католиками, был разделен пополам: западная Юра досталась Франции, а восточная вошла в состав швейцарского кантона Берн, население которого говорит на немецком языке и исповедует протестантизм. В восточной (бернской) части Юры сразу же после этого возникло оппозиционное националистическое движение, возглавлявшееся в XX веке «Фронтом освобождения Юры». Языковые и религиозные противоречия двух этнических групп, усугублявшиеся экономическими факторами, подспудно тлели более полутора столетий.
После Второй мировой войны в бернской Юре была создана организация «Объединение Юры». Она выступала против использования правительством Берна территории восточной Юры в качестве сырьевого придатка и источника рабочей силы для немецкоязычной части кантона, против онемечивания и ущемления прав франкоязычного населения, и, главное, выделения Юры в отдельный кантон.
Если «Объединение Юры» использовало для достижения своих целей легальные методы борьбы (митинги, петиции к правительству страны с требованием равных прав с немецкоговорящими жителями кантона, отказ служить в армии), то «Фронт освобождения Юры» в 60-х годах прошлого века прибегал к террористическим и диверсионным актам (взрывы, поджоги).
В результате этой борьбы франкоязычное население кантона Берн добилось проведения референдума об образовании нового кантона Юра. 23 июня 1974 года большинство избирателей проголосовало за выход Юры из состава кантона Берн. Правительство страны создало комиссию по размежеванию территории кантонов Берн и Юра. Окончательное решение было принято на общенациональном референдуме 24 сентября 1978 года. Но точка в этом вопросе еще не поставлена: далеко не все франко- и немецкоязычные жители этих кантонов довольны результатами проведенного межевания. Не исключены подобные события и в других кантонах.
Стоит отмстить, что референдумы, особенно кантональные, проводятся в Швейцарии довольно часто. Специалисты подсчитали, что с 1980 по 2001 год на референдумы было вынесено 173 вопроса.
* * *
Известно, что Швейцария, объявившая в начале XIX века о своем нейтралитете, не вступила пи в один союз, если не считать её таможенной унии с княжеством Лихтенштейн, интересы которого она представляет на международной арене. До сих пор Швейцария, вступив в ряд специализированных международных организаций, не входит в ООН, мотивируя это невозможностью сочетать свой нейтралитет с рядом положений Устава ООН, которые обязывают ее членов совместно бороться с применением вооруженной силы против агрессии и в ряде случаев применять экономические санкции.
