Начальник же личной охраны Гитлера обергруппенфюрер «СС» Раттенхубер был более откровенен. Он так охарактеризовал эти дни: «24 июня 1941 г. Большевики не из трусливых». «1 июля 1941 г. Русские сопротивляются сильнее, чем предполагалось в начале. Наши потери в людях и материальной части значительны. (…) В общем происходят очень тяжелые бои. О «прогулке» не может быть и речи. (…) Наши солдаты еле справляются».
Как мы видим, никакой растерянности, а тем более бегства с поля боя в советских Вооруженных силах не было. Советские воины в начальный период войны стойко и мужественно отражали бешеные атаки врага. Бои в районах Минска, Киева, Смоленска, Ельни, Ленинграда, Одессы и Севастополя подготовили разгром немецких фашистов под Москвой, сорвали гитлеровский план «молниеносной» войны. Только в боях под Смоленском гитлеровцы потеряли сто тысяч человек, а в боях под Одессой — более 110 тысяч солдат и офицеров и большое количество военной техники. В течение первых трех недель войны немецко-фашистские захватчики потеряли убитыми, ранеными и пленными более миллиона солдат и офицеров, 2300 самолетов, 3000 танков. К концу второго месяца войны потери немецко-фашистских войск составили уже 2 млн. человек, 8000 танков, 10 000 орудий и 7500 самолетов.
Даже профессиональные зарубежные антисоветчики, типа американского историка генерала Фуллера, вынуждены были признать в своих «трудах» по истории Второй мировой войны беспримерную стойкость, которую проявила Красная Армия в момент внезапного нападения фашистской Германии на Советский Союз.
«До 3 июля 1941 г., — пишет Фуллер, — на всем фронте продолжались упорные бои. Русские отходили на восток очень медленно и часто только после ожесточенных контратак против вырвавшихся вперед немецких танковых частей. (…) Скоро выяснилось, что русские расположили вдоль границ не все свои армии, как думали немцы. Вскоре также выяснилось, что сами немцы совершили грубейший просчет в оценке русских резервов».
Конечно, при подготовке к отражению немецко-фашистской агрессии действительно имели место недостатки. Но разве на основе этих недостатков можно делать такой необъективный и ошибочный вывод, что якобы из-за «просчетов» И. В. Сталина советские Вооруженные силы накануне нападения фашистской Германии на Советский Союз не были готовы к отражению агрессора? На такой ошибочный вывод, откровенно позорящий павших советских воинов, доблестно защищавших Родину в первые дни войны и ценой своих жизней заложивших фундамент будущей победы, явно оказали свое влияние работы современных буржуазных фальсификаторов истории, зарубежные издания, в которых в той или иной мере рассматриваются и фальсифицируются проблемы, связанные с историей Великой Отечественной войны.
Вот что, например, говорилось в широко разрекламированной на Западе антисоветской фальшивке «Коммунистическая партия Советского Союза», выпущенной в свет еще в 1960 году в Нью-Йорке за подписью профессора Лондонской школы политических наук Леонарда Шапиро: «Вторжение немцев на советскую территорию, — пишет он в главе «Партийный контроль над армией», — 22 июня 1941 года застало страну совершенно не готовой к войне».
А еще до выхода в свет книги Шапиро другой буржуазный фальсификатор истории, профессор Колумбийского университета США Фредерик Шуман, в книге «Россия после 1917 года» (четыре десятилетия советской политики) выдавал «рецепты» для последующих борзописцев: «Первые пять месяцев войны — трагическое лето и черная осень 1941 года — были для СССР временем страшных катастроф. На всем фронте, растянувшемся на 2 тысячи миль, непобедимые, все сокрушающие на своем пути войска противника (которые молниеносно в несколько недель или дней, разгромили все остальные армии континента) пробивали бреши, обходили советские войска, уничтожали их или заставляли массами сдаваться в плен».
Внимательно прочитав статьи и выступления ряда отечественных современных историков, утверждающих, что они были призваны ликвидировать «белые пятна» в истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., статьи, содержащие ярые и столь же необъективные нападки на И. В. Сталина, нельзя не заметить, что по изложению исторических «фактов» они удивительно совпадают с тем, что до них уже было давно, еще в шестидесятых годах, «изложено» зарубежными фальсификаторами истории.
Не было в предвоенные годы и беспечности и благодушия, которые столь охотно сегодня приписывают советским воинам антисоветчики всех мастей и расцветок.
Вот что о настроениях в советских вооруженных силах накануне Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. писал маршал Рокоссовский:
«В товарищеских разговорах офицеры корпуса — я имею в виду его руководящий состав — обязательно и с волнением затрагивали вопросы международного положения нашего отечества. На душе было неспокойно. Откровенно говоря, мы не верили, что Германия будет свято блюсти заключенный с Советским Союзом договор. Было ясно, что она все равно нападет на нас. Но договор давал нам возможность выиграть время для укрепления нашей обороны и лишал империалистов надежды создать единый антисоветский фронт. Сколько эта «оттяжка» продлится — в нашем корпусном масштабе знать было не дано. Однако времени мы не теряли. В первую очередь сосредоточили свое внимание на подготовке командиров и штабов. Проводились командно-штабные выходы в поле со средствами связи и обозначенными войсками, военные игры на картах и полевые поездки по наиболее вероятным маршрутам движения корпуса на случай внезапной войны. Обязали всех офицеров обеспечивать повседневную боевую готовность подразделений и частей, не дожидаясь полного укомплектования. (…)
Офицеры глубоко осознали, насколько необходимы были все наши мероприятия, исходившие из ожидания близкой войны. Те дни не прошли бесследно, они дали результат в июне сорок первого. (…)
Атмосфера настороженности была создана. Мне было известно, что и в других корпусах с тревогой и озабоченностью готовились ко всяким неожиданностям. (…)
Еще во время окружной полевой поездки я беседовал с некоторыми товарищами из высшего командного состава. Это были генералы И. И. Федюнинский, С. М. Кондрусев, Ф. В. Камков (командиры стрелкового, механизированного и кавалерийского корпусов). У них, как и у меня, сложилось мнение, что мы находимся накануне войны с гитлеровской Германией».
[30]
3. Внезапность при проведении операций
Например, во время сражений под Москвой и Сталинградом сосредоточение огромных многомиллионных советских войск в этих районах оказалось для немецко-фашистских захватчиков полной неожиданностью.
В результате гитлеровцы были разгромлены под Москвой, а под Сталинградом ликвидирована лучшая, 6-я армия гитлеровцев, насчитывающая 300 тысяч солдат и офицеров. После сражения на поле боя было подобрано 147 тысяч трупов немецко-фашистских захватчиков, остальные попали в плен.
4. Целеустремленность и решительность при проведении операций, отличный подбор военачальников
И. В. Сталин, как Верховный Главнокомандующий, упорно и бескомпромиссно добивался, чтобы во всех крупных военных операциях войска противника обязательно добивались до конца. После московской битвы во всех последующих крупных сражениях это ему всегда удавалось.
