И лишь в редких случаях Абель позволял эмоциям выйти наружу, как это было в тот момент, когда прокурор зачитал письмо дочери полковника, присланное на микропленке из Москвы, в котором деду сообщалось о рождении внука. Лицо Абеля стало медленно оживать, и вскоре присутствующие могли увидеть, как полковник медленно смахнул слезу. Он никогда не терял чувства юмора и часто обменивался шутками и остротами как с защитником, так и с прокурором. Так, например, какое-то тяжелое вещественное доказательство чуть не упало на голову Абеля, он улыбнулся помощнику генерального прокурора и сказал: «Не убивайте меня раньше времени». Абель не сомневался, что суд приговорит его к смерти.
Его адвокат доблестно сражался за смягчение приговора. Опираясь на какое-то инстинктивное кельтское предчувствие, м-р Донован спорил с судьей, что «возможно, в обозримом будущем
американец такого же ранга будет арестован в Советском Союзе, и в таком случае обмен заключенными может быть произведен в интересах Соединенных Штатов».
Судья, однако, не обладал таким же даром предвидения, какое было у мистера Донована, и полковник Рудольф Иванович Абель был приговорен к казни на электрическом стуле.
Однако ни полковник Абель, ни его американский адвокат не сложили оружия. После того как все возможности, предоставляемые американским законом, были использованы, смертный приговор заменили тридцатью годами тюремного заключения. Окончательное подтверждение этого пришло в мае 1960 года — как раз накануне неудавшейся встречи на высшем уровне в Париже, причиной срыва которой стал сбитый Советами шпионский самолет У-2, пилот которого, капитан Френсис Гэри Пауэрс, оказался в плену у русских.
Спустя несколько недель после срыва Парижской встречи в верхах, на которой мистер Хрущев во всеуслышание заявил, что во всем, что касается шпионажа, у него «руки чисты», сотрудники британской контрразведки раскрыли группу шпионов ГБ, действовавших в Соединенном Королевстве. Советских агентов поймали на передаче в Москву секретов британского оружия для подводных лодок, разрабатываемого в Портленде. В начале 1961 года пять членов группы были арестованы. Среди них:
1. Фредерик Хогтон и Этель Джи, по прозвищу «Пончик», работавшие на портлендской базе и оба впоследствии приговоренные к длительным срокам тюремного заключения.
2. Питер и Элен Крогер, продавец антикварного магазина и его жена, жившие в Кренли Гарденс, в Мидллсексе.
3. Дружелюбно улыбающийся человек лет тридцати, у которого был офис на Вардор-стрит и служебная квартира близ Рид-жент-парк. У него был канадский паспорт, согласно которому он значился как Гордон Арнольд Лонгсдейл и, без сомнения, был руководителем группы.
Однако, когда у супругов Крогеров сняли отпечатки пальцев, оказалось, что никакие они не Крогеры, а старые друзья полковника Абеля по сети Розенбергов — Морис и Лорна Коэн, которых американское ФБР безуспешно разыскивало более десяти лет. В ходе расследования, последовавшего вслед за этим открытием, были получены доказательства того, что в течение нескольких лет до своего ареста полковник Абель расширил поле своей шпионской деятельности, распространив влияние ГБ и на группы, работавшие в Соединенном Королевстве .
В ходе суда над таинственным Лонгсдейлом — его настоящее имя и по сию пору неизвестно — было установлено, что он — русский майор, не ясно только — ГРУ или ГБ. После службы в
Праге в начале 50-х, он в 1954 году сошел в Ванкувере, Канада, с польского зерновоза. С помощью фальшивого свидетельства о рождении и поддельных документов он получил канадский паспорт и, проведя некоторое время в Ванкувере, приобрел канадский акцент и местный «колорит» и 22 февраля 1955 года отправился в Соединенные Штаты, в Ниагара Фоллз, а спустя неделю отплыл из Нью-Йорка в Великобританию на борту лайнера «Америка» . Абель в это время был в Нью-Йорке.
Коэны вновь объявились, на этот раз в Вене, в 1954 году. Из Вены они отправились в Париж, где уговорили новозеландского консула выдать им паспорта доминиона, а затем, после неожиданного и загадочного двухнедельного путешествия в Гонконг, они высадились в Англии, РОВНО ЗА НЕДЕЖ) ДО ТОГО, КАК ЛОНГСДЕЙЛ ПРИБЫЛ В САУТГЕМПТОН.
Совпадение весьма примечательное. Более того, два года спустя у Абеля уже была фотография Коэнов, что дает основания предполагать, что он по-прежнему поддерживал связь с ними.
Из-за значительного и, как стало известно, крайне опасного недостатка взаимодействия между британскими и американскими службами безопасности, присутствие Коэнов в Соединенном Королевстве оставалось незамеченным в течение трех лет.
Когда советский офицер «Лонгсдейл» и супруги Коэны были приговорены в суде Олд Бейли в Лондоне к 25 и 20 годам тюремного заключения соответственно, известный нью-йоркский адвокат Донован получил письмо, отправленное из Восточного Берлина. Говорили, что оно было подписано женой Абеля Хель-гой. Она интересовалась шансами мужа получить помилование или хотя бы добиться смягчения нынешнего приговора к пожизненному заключению. М-р Донован взял письмо с собой в Вашингтон, где показал его министру юстиции США Роберту Кеннеди, младшему брату президента.
Официальный ответ гласил: «Шансов нет». Однако неофициально м-ра Донована благословили прощупать возможность заключения сделки: Абель на пилота У-2 капитана Пауэрса, который в это время уже отбывал в Советском Союзе тюремное заключение за шпионаж. Почти год м-р Донован продолжал переписку, и к концу 1961 года появились признаки «оттепели» в советско-американских отношениях. С ведома и одобрения м-ра Роберта Кеннеди адвокат Донован вылетел в Восточный Берлин на переговоры с людьми, имена которых не афишировались.
Весь январь 1962 года продолжались переговоры. В среду, 7 февраля, Абеля вывели из его камеры в Атлантской тюрьме. Ему было сказано, чтобы он приготовился к поездке. А на другой день в Вашингтон поступило сообщение из дипломатической миссии США в Берлине: русские готовы освободить Пауэрса. И в тот же
вечер полковник Абель вылетел в Германию. Утром 10 февраля 1962 года, в субботу, Абель, советский мастер шпионажа, был обменен на пилота У-2 Пауэрса. Обмен произошел на мосту Гли-нике, соединявшем американский сектор Берлина с Советской зоной оккупации в Германии.
Московское радио объявило, что освобождение Пауэрса являет собой «акт милосердия» и должно способствовать улучшению советско-американских отношений. Ни слова не было сказано о полковнике Абеле. Через несколько часов после прибытия в Восточный Берлин он вновь встретился со своей женой. А спустя некоторое время из информации, полученной из Восточной Германии, стало известно, что полковник Абель занял высокий пост в советской службе безопасности.
ГЛАВА 14
РИХАРД ЗОРГЕ
Рихард Зорге — величайший шпион времен Второй мировой войны. Сегодняшний СССР, а с ним и вся структура международного коммунизма обязаны, вероятно, своим существованием этому полунемцу-полурусскому, который, будучи тайным русским агентом, писал официальные донесения за германского посла, одновременно проникая в самые сокровенные секреты японского кабинета министров. То, что удалось узнать Зорге летом 1941 года, спасло Москву от захвата немцами и потому вполне могло стать решающим фактором в последовавшей спустя восемнадцать месяцев победе русских под Сталинградом.
