Быстро кончился короткий осенний день. Танки и пехота отошли на исходные рубежи. Ночь прошла в напряженной подготовке к новому штурму. Передохнуть не удалось: противник всю ночь не давал нам покоя, пытаясь контратаковать. Всю ночь, в дождь и в кромешной темноте, гремели выстрелы. Рассвет наступал мучительно долго. Сплошная облачность покрыла небо. Беспрерывно шел нудный осенний дождь, земля размякла и сильно затрудняла движение даже пехоте. Резко сократились подвижность, маневренность танков. Местность перед городом была ровная, открытая. С водонапорных башен, элеватора и колоколен весь наш боевой порядок был виден как на ладони, и прицельный огонь из орудий и минометов наносил нам большие потери.
После короткой артподготовки 18-й танковый корпус и 228-я стрелковая дивизия перешли в атаку. Начался ожесточенный бой. Танки медленно ползли, ведя огонь с ходу из пушек и пулеметов. Стреляли мы часто наугад, так, для острастки. Пехота, не отставая, шла за танками. Окраину Ходмезевашархей затянуло дымом. В городе вспыхнули пожары. С большим трудом мы ворвались на окраину, но противник не собирался отдавать город и яростно сопротивлялся, используя для опоры каждый дом. Встретив столь упорное сопротивление, пехота залегла. Танки, зажатые домами, чувствовали себя «неуютно» и встали. Сил для наращивания усилий в корпусе и дивизии не было. В эфире стоял мат и взаимные упреки.
В этот день, как и в предыдущий, особую неприятность нам доставлял вражеский бронепоезд. Прикрываясь домами, он незаметно выкатывался то в сторону Мако, то в сторону Орошхаза и открывал губительный огонь. Разозлившись, Коля Максимов попросил меня прикрыть его огнем, а сам рванул на перехват бронепоезда. Я за ним! На встречном курсе Максимов поймал бронепоезд и удачным выстрелом подбил его. Бронепоезд остановился, зафыркал, изрыгая огромные клубы пара, и стал медленно отходить. Огонь наших двух танков добил его: он еле уполз в укрытие и больше не появлялся. Пехота повеселела, поднялась в атаку и начала выкуривать противника из домов. Весь день до позднего вечера продолжался упорный бой, но безуспешно. Бригада понесла большие потери, но пробиться к центру города не смогла…
Противник решил сорвать продвижение наших войск в глубь Венгрии и, отведя румынские войска, перешел в наступление в направлении Чанадпалота – Тоткомлош. Удар приходился в тыл нашей 53-й армии и 18-му танковому корпусу. Командующий 53-й армией приказал 228-й стрелковой дивизии сковать противника под Ходмезевашархей, а 18-му танковому корпусу под покровом темноты выйти из боя, разгромить вклинившегося противника и обеспечить левый фланг армии. 170-я и 110-я танковые бригады ночью, в непогоду, незаметно вышли из боя и сосредоточились в Фельдеаке, а утром перешли в наступление. Удар получился неожиданным для противника. Разгромив и разогнав венгерские части, 170-я танковая бригада захватила Чанадпалоту, где заняла круговую оборону. Северо-западнее к обороне перешел 975-й стрелковый полк 228-й стрелковой дивизии, а восточнее – 110-я танковая бригада корпуса. Но противник быстро обнаружил отход 18-го танкового корпуса и после небольшой перегруппировки сил решительно атаковал ослабленные части 228-й стрелковой дивизии. Пехота не выдержала напора и стала отходить с боями на юг. Противник занял Фельдеаке и развивал наступление на Мако и Чанадпалоту. Создалось угрожающее положение для наших частей: они оказались как бы зажаты с двух сторон.
Полковник Чунихин незамедлительно бросил основные силы бригады на Мако. Второй раз за последние дни танкисты бригады во взаимодействии с пехотой начали освобождение Мако. Завязался бой. Противник не ожидал нашего наступления – не успел даже закрепиться, и в его рядах началась паника. К исходу дня город был полностью очищен от противника, и бригада совместно с 228-й стрелковой дивизией заняла круговую оборону. 1-й танковый батальон остался в Чанадпалоте. Не надеясь на Задорожного, комбриг оставил с батальоном замначштаба бригады майора Новикова, возложив на него оборону Чанадпалоты.
На небольшом участке юга Венгрии разыгрались драматические события. Обстановка ежедневно менялась в пользу одной или другой стороны. Шла настоящая круговерть. Населенные пункты переходили из одних рук в другие по несколько раз. Напряженные, изматывающие боевые действия шли день и ночь без сна и отдыха. 29 сентября противник производил перегруппировку своих сил и средств. Этим воспользовались наши танкисты и пехота, улучшая и укрепляя свои позиции. Во второй половине дня противник перешел в наступление сразу с трех направлений. Его пехота при поддержке танков и артиллерии атаковала в направлении Чанадпалоты. Главный удар 18-я пехотная дивизия венгров наносила на Мако. Ей удалось смять оборону 767-го стрелкового полка и ворваться на северную окраину города, где завязались ожесточеннейшие бои. Противник пытался любой ценой вернуть Мако. Лишь ценой больших потерь нашим войскам удалось сдержать натиск врага и не дать ему возможности овладеть городом. К исходу дня силы противника иссякли, и с наступлением темноты он прекратил атаки.
Успешно отразив все атаки венгров, 1-й танковый батальон удержал позиции в Чанадпалоте. Ночью комдив стрелков прислал в 767-й стрелковый полк пополнение, и с утра этот полк, при поддержке 2-го танкового батальона бригады, перешел в контратаку и отбросил противника. Танкисты, пехота и артиллерия дивизии закреплялись на достигнутых рубежах. А вот наша авиация бездействовала: слишком далеко мы ушли вперед. В течение нескольких дней продолжались упорные, ожесточенные бои. Все атаки врага были отбиты. 5 октября потрепанные части 6-й и 2-й пехотных дивизий и 1-й танковой дивизии венгров перешли к обороне.
Командир 18-го танкового корпуса получил приказ: «Силами 170-й танковой бригады во взаимодействии с 228-й стрелковой дивизией удерживать занимаемый рубеж, а главными силами прорвать оборону противника и наступать в направлении Кунагота, Орошхаза, Сентеш. Овладеть Орошхаза и выйти на рубеж Уйварош – Надьмагоч, выслав передовые отряды на р. Тисса, и захватить переправы в районах Чонград. В последующем быть в готовности наступать на Сольнок». 6 октября главные силы корпуса прорвали оборону противника и уничтожили потрепанные части его 6-й и 20-й пехотных дивизий и, развивая наступление, овладели Орошхаза. 170-я танковая бригада, отбив все атаки противника, также перешла в наступление.
В 1-м танковом батальоне оставшиеся 10 танков свели в мою роту, которая пошла вперед в голове бригады. Продвигались мы по проселочным дорогам осторожно, используя местность. Венгерская равнина очаровывала: кругом простирались поля кукурузы, сады и виноградники. Бедные крестьянские хаты напоминали Украину. Огромные графские угодья с добротными каменными постройками впечатляли. Все было в диковинку, и каждый с большим любопытством рассматривал землю Венгрии.
Распогодилось, и теперь в синеве неба беспрерывно появлялись самолеты. Без боя мы вошли в Кирайхедьеш и подошли к «господскому двору Ракоши». Головной взвод лейтенанта Алексашина был обстрелян из противотанковых орудий. В полной уверенности, что противник сломлен, отходит и, значит, не сможет оказать серьезного сопротивления, я развернул роту и атаковал «господский двор Ракоши» с юга. Противник подпустил танки на дальность прямого выстрела и открыл сильный огонь из танков и ПТО. От неожиданности в боевом порядке роты произошло замешательство. Не раздумывая, я вырвался вперед и повел за собой роту. Разгорелся упорный, ожесточенный бой. Налетели немецкие бомбардировщики, и темп атаки упал. Танки медленно елозили от укрытия к укрытию, ведя затянувшийся огневой бой. Мой экипаж подбил «Пантеру», а взвод Максимова уничтожил два противотанковых орудия. Однако рота потеряла два танка.
