22 января Ставка включила левофланговые 3-ю и 4-ю ударные армии Северо-Западного фронта в состав Калининского фронта; одновременно из 3-й ударной армии она передала в 34-ю две стрелковые дивизии и три стрелковые бригады, которые, действуя в своих полосах, были скованы боями с немецкими частями. К тому времени войска Северо-Западного фронта охватили демянскую группировку противника с севера, востока и юга, однако для ее полного разгрома имевшихся сил было явно недостаточно. Многие стрелковые дивизии и бригады понесли настолько тяжелые потери, что без усиления их пополнением практически были не способны не только наступать, но и обороняться. К примеру, в трех стрелковых полках 163-й стрелковой дивизии 34-й армии насчитывалось 115, 284 и 344 человека соответственно. В 241-й стрелковой дивизии той же армии численность полков составляла 195, 248 и 353 человека
[264]
.
В целом, подводя итог январских боев, командование Северо-Западного фронта отмечало, что «фронтовая наступательная операция, имевшая целью к концу января 1942 г. разгром 16-й армии и нанесение поражения левому флангу 9-й армии немцев, в полном объеме не была выполнена. Мы недостаточно серьезно оценили оборону противника. В течение 4–5 месяцев, используя наши старые позиции и строя новые укрепления, он сумел создать такую систему опорных пунктов и узлов сопротивления, об которую неоднократно разбивались наши атаки…
Отрицательными моментами являлись: недостаточное материальное обеспечение, отставание и отсутствие тылов и даже артиллерии, отсутствие снарядов, продовольствия и т. д. Полное игнорирование элементов времени, пространства и особенностей действий в зимних условиях. Недостаточный учет физических возможностей войск. Отсутствие сильных фронтовых и армейских резервов, которыми можно было реагировать на ход боя. Действия войск на решающих направлениях слабо прикрывались и поддерживались авиацией».
Ну что же, ничего нового в выводах командования фронта по существу нет. Все эти недостатки характерны абсолютно для всех советских фронтов, ведущих по решению Сталина неподготовленное наступление зимой 1942 г. на трех стратегических направлениях советско-германского фронта.
Не удовлетворившись достигнутыми результатами, Ставка приняла решение передать Северо-Западному фронту свои резервы – 1-ю ударную армию, 1-й и 2-й гвардейские стрелковые корпуса. 24 января она утвердила план разгрома демянской группировки, который представил генерал-лейтенант П.А. Курочкин. Его суть состояла в том, чтобы встречными ударами войск из-под Старой Руссы в южном направлении, а от Молвотиц (28 км юго-западнее Демянска) – в северном окружить и уничтожить немецкие войска в районе Демянска.
Вместе с тем эта задача, по оценке Ставки, была частной, второстепенной. Она по-прежнему недооценивала способности к сопротивлению находившихся в демянском выступе под угрозой окружения немецких войск. А потому главную задачу Северо-Западного фронта видела в том, чтобы «заслонившись со стороны Пскова, Острова, ударом в северо-западном направлении перерезать основные коммуникационные линии ленинградско-волховской и новгородской группировок противника и во взаимодействии с Волховским и Ленинградским фронтами разбить их»
[265]
. Для выполнения этой – главной задачи, а не для окружения и разгрома противника в районе Демянска и предназначалась 1-я ударная армия.
В конце января в районе к востоку от Старой Руссы завершалось сосредоточение 1-го и 2-го гвардейских корпусов. Вслед за ними начали прибывать соединения 1-й ударной армии. Сосредоточение войск проходило в исключительно тяжелых условиях. Они двигались по одной заснеженной дороге. На переходе тылы, артиллерия и танки отстали от стрелковых соединений. Прибывавшие части были недостаточно укомплектованы автотранспортом и слабо обеспечены боеприпасами, горючим, теплым обмундированием, валенками, продовольствием, фуражом. Особенно плохо были обеспечены части 1-го гвардейского стрелкового корпуса, которым командовал генерал-майор А.С. Грязнов. 26 января находившийся при корпусе офицер Генерального штаба докладывал его начальнику маршалу Б.М. Шапошникову: «1-й гвардейский в материально-техническом отношении не обеспечен для выполнения боевых заданий. Операция обречена на неудачу в связи с задержкой эшелонов в пути. Прошу операцию корпуса временно отложить»
[266]
.
И все же 29 января 1-й гвардейский стрелковый корпус, не завершив полностью сосредоточение (не прибыли одна стрелковая и oдна танковая бригады, корпусная артиллерия, подразделения тылового обеспечения), был поспешно введен в сражение. Он начал наступление одновременно в южном и восточном направлениях в полосе шириной до 40 км. Со стороны противника здесь действовали хорошо укомплектованные 30-я пехотная дивизия и моторизованная дивизия СС «Мертвая голова».
Действуя в условиях бездорожья, при слабой артиллерийской поддержке, части корпуса, разбросанные в широкой полосе, наступали медленно. Это вызвало неудовольствие Ставки. 3 февраля 1942 г. Сталин связался по прямому проводу с генералом Грязновым и лично дал ему указания, как вести наступление. Обращая внимание на плохую разведку, он требовал в любую погоду использовать для этого самолеты У-2, которых в корпусе не было. Он приказал командиру корпуса «двигаться сильной группой, не растягиваться… Иметь всегда группу, а не разрозненные полки и батальоны, передовым частям не удаляться»
[267]
. Но эти указания Сталина о действиях компактными группировками из-за широкой полосы наступления корпуса практически были невыполнимы.
3 февраля в полосе между Старой Руссой и р. Ловать был введен в сражение 2-й гвардейский стрелковый корпус под командованием генерал-майора А.И. Лизюкова. В первый день наступления он с боями продвинулся к югу на 15 км и вышел на Холмское шоссе.
Немецкое командование, оценив угрозу охвата демянской группировки с северо-запада, попыталось нанести контрудар по флангу наступавшей здесь группировки советских войск. В случае его успеха значительно затруднялись действия ударной группировки Северо-Западного фронта южнее Старой Руссы в целях завершения окружения 16-й немецкой армии. Основную роль в контрударе должна была сыграть 5-я егерская дивизия, незадолго до этого переброшенная из Франции. Ей были приданы танковый батальон, три штурмовых орудия, рота саперов и разведотряд дивизии СС «Мертвая голова». Пехоту и танки активно поддерживали артиллерия и авиация.
Утром 9 февраля немецкая артиллерия и бомбардировочная авиация нанесли удары по позициям, пунктам управления и тылам 188-й стрелковой дивизии 11-й армии. После этого перешли в наступление два егерских полка 5-й дивизии. На направлении их главного удара занимали оборону 27-й лыжный батальон и 523-й стрелковый полк. Ценой больших потерь противнику удалось захватить несколько ДЗОТов в расположении 2-го и 3-го батальонов полка, а затем потеснить и лыжный батальон. На угрожаемое направление были выдвинуты отдельный батальон и учебная рота дивизии. В ожесточенном бою они сумели отразить атаку.
