Восхитительно. Отправляешься искать уединения, а в результате оказываешься во главе процессии.
– Так что ты об этом думаешь, Ааз? – спросил я.
Все равно рано или поздно мне предстояло узнать его мнение, так что я решил спросить напрямую и покончить с этим делом.
– О чем?
– О стоящей передо мной проблеме, – пояснил я.
– В чем проблема?
– Извини. Я думал, ты слушал, пока я объяснял Глипу. Я говорю обо всей этой истории с королевой Цикутой.
– Я знаю, – отмахнулся мой партнер. – Повторяю вопрос: в чем проблема?
– В чем проблема? – Я уже сам понемногу переставал это понимать; при разговоре с Аазом это обычное дело. – Тебе не кажется…
– Секундочку, партнер, – произнес Ааз, поднимая руку. – Помнишь, при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились?
– Помню, конечно.
– Не важно, я тебе еще раз напомню. Твой старый учитель Гаркин только что был убит, и у тебя были все шансы оказаться следующей жертвой. Так?
– Так. Но…
– Так вот это была проблема, – продолжал он, будто я ничего не говорил. – А еще одна у тебя была, когда с горсткой неудачников тебе предстояло остановить армию Большого Джули… притом что в случае успеха тебя по возвращении во дворец грозились убить или еще того похуже.
– Я помню.
– И когда ты решился вытащить меня из той истории с убийством на Лимбо, измерении, населенном сплошь вампирами и оборотнями, то это, я согласен, тоже была проблема.
– Я не понимаю…
– А теперь рассмотрим нынешнюю ситуацию – полная противоположность! Как я понял, тебе угрожает вступление в брак с королевой, что, на мой взгляд, подразумевает свободное распоряжение казной королевства. В другом варианте – если ты не женишься на ней – она отречется от престола в твою пользу… и казна опять же в твоих руках, только при этом без королевы. – Он улыбнулся, показав внушительный ряд зубов. – Так в чем, я повторяю, проблема?
Уже не в первый раз я замечал за своим партнером склонность оценивать плюсы и минусы любой ситуации, сводя все к денежному исчислению и определяя сальдо.
– Проблема в том, – сухо произнес я, – что добраться до этой казны я смогу, только женившись или сделавшись королем. Честно говоря, ни один из этих вариантов не вызывает у меня бешеного восторга.
– По сравнению с тем, как доставались тебе жалкие монеты в прошлом, это не так уж и плохо, – пожал плечами Ааз. – Ты должен привыкнуть, Скив, что зарабатывание денег обычно связано с чем-нибудь неприятным. Никто… слышишь, никто не станет отстегивать тебе наличные за приятно проведенное время.
Надо сказать, что «жалкие монеты», которые так тяжело доставались нам в прошлом, за последние годы сложились в сумму, внушавшую уважение даже банкиру на Извре; однако я знал, насколько бесполезны любые попытки убедить Ааза, что денег может быть достаточно.
– Я бы, пожалуй, начал писать книжки о разных рискованных приключениях, вместо того чтобы самому в них участвовать, – робко произнес я. – Мне всегда казалось, что это непыльная работенка и притом позволяющая неплохо жить.
– Ты так думаешь? Тогда, партнер, мне придется открыть тебе глаза на суровую реальность. Заниматься каким-нибудь делом на досуге, в качестве хобби, просто потому, что оно тебе нравится, – это одно, но писать книги, петь, играть в бейсбол – да что угодно! – когда ты должен это делать, хочется тебе или не хочется, – это работа!
Мне уже было понятно, что разговор наш ни к чему не приведет. Ааз просто не желал оценить ситуацию с моей точки зрения. Что ж, придется играть не по правилам: я решил оценить ее с его точки зрения.
– Я бы, наверное, не стал так отбиваться, – сказал я осторожно, – если бы финансы в этом королевстве не были так безнадежно на нуле. А делать что-то неприятное, чтобы получить в награду кучу долгов, – это уж, по-моему, вовсе никуда не годится.
Ну вот. Удар ниже пояса. В самое чувствительное место – туда, где изверги, и Ааз в том числе, носят бумажник.
– М-да. Очко в твою пользу, – задумчиво произнес мой партнер, впервые за время нашего разговора слегка дрогнув. – Но, между прочим, ты ведь получил целый месяц на принятие решения. Я думаю, за это время мы сможем составить себе полное представление о том, каково на самом деле состояние здешних финансов… и о том, можно ли его оздоровить.
– Боюсь, с этим будет проблема, – заметил я. – В денежных делах я разбираюсь еще меньше, чем в магии.
– К твоему сведению, я бы сказал, что и с тем, и с другим ты неплохо справляешься.
Холодок в голосе моего партнера дал мне понять, что он уже готов оскорбиться. И неудивительно, ведь именно он научил меня практически всему, что я знаю о магии и о деньгах.
– Ну конечно, я справляюсь, когда речь идет о личных финансах или о заключении контракта… то есть даже очень неплохо справляюсь… и этим я обязан тебе, – торопливо проговорил я. – Но сейчас-то речь идет о чем-то большем – придется управлять бюджетом целого королевства! Мне кажется, наши уроки этой темы не касались, а если касались, значит, я все пропустил мимо ушей.
– Ладно. Это действительно повод для беспокойства, – согласился Ааз. – Хотя речь, возможно, идет о том же самом, что ты делаешь в корпорации М.И.Ф., только в больших масштабах.
– Хорошо, конечно, только в корпорации М.И.Ф. основную часть серьезной финансовой работы ведет Банни, – скривился я. – Тогда уж лучше бы она была здесь.
– А она уже здесь! – воскликнул Ааз, щелкая пальцами. – И это вторая причина, по которой я тебя искал.
– Правда? А где она?
– Ждет у тебя в комнате. Я не в курсе, где ты ее пристроишь спать.
Одно из изменений по сравнению с нашим прежним житьем во дворце состояло в том, что у меня появилась своя собственная, а не общая с Аазом, комната. Можете себе представить, насколько я был озабочен делами, если сказанное Аазом прошло мимо моего сознания.
– Как всегда, – ответил я. – Надо найти ей комнату, если не на нашем этаже, то хотя бы где-нибудь в нашем крыле дворца.
– Как скажешь, – пожал плечами Ааз. – В любом случае нам пора возвращаться. Мне показалось, ей не терпится тебя увидеть.
Последнюю фразу я тоже слушал вполуха, поскольку мое внимание оказалось отвлечено чем-то другим.
Я отвернулся от Ааза, чтобы в последний раз потрепать Глипа по холке, и в какую-то долю секунды разглядел то, чего прежде не замечал. Он нас слушал!
Конечно, я и прежде говорил, что Глип большая умница, но теперь, повернувшись к нему, я уловил на его морде промелькнувшее совершенно разумное выражение. Понимаете, есть разница между «умница» и «разумное». «Умница» я всегда говорил о своем драконе в том смысле, что он внимателен и все быстро схватывает. А понятие «разумности» идет дальше простого обезьяньего исполнения команд и приближается к «самостоятельному мышлению».
