Тананда подняла руку. Я кивнул ей.
– Мы услышим, в чем, собственно, дело? Или нам нужно записываться добровольцами вслепую?
Я было попытался подыскать нужные слова, но тут же бросил эту затею. Молча я толкнул к ней по столу маленькую продолговатую коробочку. Она хмуро посмотрела на нее, потом на меня – и подняла крышку.
Ей хватило всего одного взгляда внутрь, чтобы разобраться в ситуации. Опустившись в кресло, она сцепилась взглядом со мной, а затем покачала головой и тихо присвистнула.
– Слушай, это задание для одного или нескольких участников? – ворчливо спросил с противоположной стороны кабинета Корреш.
В ответ Тананда подняла коробочку, наклонив ее так, что все могли видеть содержимое. Внутри находился отрезанный палец, женский палец. На нем красовалось безвкусно-крикливое кольцо.
Последовало долгое молчание, пока собравшиеся смотрели на это официальное послание. Затем Маша прочистила горло.
– И почем такое? – насмешливо спросила она, но, судя по ее тону, не ожидала от кого-нибудь смеха.
Никто и не засмеялся.
– Чего-то я не пойму, босс? – нахмурился Гвидо. – Это, что ли, шутка?
– Вы с Нунцио не присутствовали на грандиозном финале, Гвидо, – сказал я. – Помнишь королеву Цикуту? Там, в моем родном измерении Пент?
– Разумеется, – кивнул он. – Неплохая была деваха… хотя и гадина.
– Ну, это зависит от того, в фаворе ты у нее или нет, – скривила рот Тананда, бросая коробочку обратно на стол.
Я проигнорировал ее реплику:
– Банни, тебя там не было, так что…
– Я кое-что узнала об этом из разговора с Коррешем, – возразила она.
– Королева Цикута хотела после свадьбы с Родриком провернуть один любопытный план: соединить военную силу Поссилтума с богатством ее собственного королевства Тупик и осуществить давнюю свою мечту о завоевании мира. Правда, она собиралась убить Родрика, если он будет против этой идеи.
Я взял коробочку и повернул ее в руках.
– Я думал, что остановил ее, навсегда связав с Родриком неснимающимися обручальными кольцами. Лежащее здесь в коробочке кольцо – ее… чтобы от него избавиться, ей пришлось отрубить себе палец. Этого я не предвидел.
– Я подозреваю, что она любила свою мечту больше, чем палец, – поморщился Корреш.
– Похоже, так, – кивнул я. – Теперь она на свободе с армией, предоставленной ей нами еще тогда, когда я был придворным магом Поссилтума. Я не самый выдающийся военный аналитик из всех здесь присутствующих, но, по-моему, ничто на Пенте не сможет остановить ее… если в игре не примет участия корпорация М.И.Ф.
– Не могу понять, – сказал Корреш, – зачем она уведомила нас обо всем этом официальным посланием. Зачем ей лишние проблемы?
– Неужели ты не понимаешь, что это вызов, братец? – вздохнула Тананда. – Перчатки вышли из моды, потому она швыряет нам палец.
– Вы все, кажется, придерживаетесь более высокого мнения о королеве, чем я, – вступила в разговор Маша. – Для меня это больше похоже на приглашение в западню. Насколько я помню, когда мы разбежались, старушка Цикута была не слишком к нам милостива. Не исключено, что ее план, возможно, уже выполнен… В таком случае мы станем гвоздем развлекательной программы на праздновании победы.
Мне это не пришло в голову. В последнее время я что-то часто упускаю из виду важные вещи.
– Может, ты и права, Маша, – согласился я. – Даже при самых благоприятных обстоятельствах я не уверен в успехе. Поэтому и ставлю этот вопрос на обсуждение. Это мое родное измерение, и я сам заварил эту кашу, так что мое суждение будет пристрастным. Во многих отношениях это личная проблема. Я не имею права надеяться, что другие…
– Ты заговоришь всех до смерти, шеф, – перебила меня Маша. – Ты наш вождь и предводитель, к добру или к лиху. Просто давай действуй, а мы от тебя не отстанем.
Я покачал головой и успокаивающе поднял руку.
– Дело обстоит не так просто. Прежде всего я не хочу связывать участников этой операции групповым обязательством, где несогласный либо подлежит исключению, либо обязан будет подчиниться группе. Вот потому я и призываю только добровольцев… не стану осуждать тех, кто не запишется. Во-вторых…
Тут подошла трудная часть. Набрав побольше воздуха, я нырнул в нее как в омут.
– Во-вторых, я сам в этом участвовать не буду. Случилось еще нечто такое, что отодвигает на второй план и королеву Цикуту. Так вот, не будь это так важно для меня…
– Тпру. Не так быстро! – воскликнула Тананда. – Я хочу услышать, каким еще горячим делом ты займешься на стороне. Что для тебя важнее защиты родного измерения?
Я избегал встречаться с ней взглядом.
– Это не работа и не задание. Это… это личное дело. Нечто такое, чего я не могу никому передоверить. Я должен справиться с этим сам.
– Но нам все же скажи, – заявила она, скрестив руки на груди. – Мы же свои. Даже не будь особой причины, разве тебе не кажется, что мы имеем право знать, что собирается делать наш босс, пока мы ведем за него войну?
Я с самого начала подозревал, что мне от них не отделаться. И, тяжело вздохнув, сдался.
– Оглянитесь вокруг, – сказал я. – Посмотрите, все ли здесь как всегда?!
Возникла долгая пауза, пока команда прощупывала глазами кабинет.
– Ааз! – догадался наконец Корреш. – Здесь нет Ааза.
– Слушай, а ведь верно, – моргнула Маша. – То-то мне это заседание показалось немного тихим. Где же старина зеленый и чешуйчатый?
– Пропал.
Какую-то секунду все переваривали информацию. Затем в потрясенном молчании уставились друг на друга.
– Утром я обнаружил на своем столе записку, – продолжал я. – Это было его письмо с уведомлением об уходе из корпорации М.И.Ф. Он, мол, чувствует себя без своих способностей пустым балластом… просто дармоедом, занимающим чужое место. Упаковал вещички и отправился обратно на Извр.
Я бросил бумагу на стол.
– Вот потому я и не пойду в поход на королеву Цикуту. Я отправляюсь на Извр… за Аазом.
– На Извр?
– Ты, должно быть, шутишь, шеф?
– Но, босс…
– Скив, ты не можешь…
– Слушай, Скив. А что, если он все равно не вернется?
Я уцепился за это последнее замечание. Корреш, как обычно, попал в точку и уловил суть дела.
– Если он не вернется… Тогда я должен по крайней мере поговорить с ним. Мы слишком долго пробыли вместе, чтобы вот так, не сказав друг другу ни слова, расстаться. Я отправляюсь на Извр поговорить с ним с глазу на глаз… и отправляюсь один.
На меня снова посыпался град возражений, но я был непреклонен.