Обе тропки выглядели так, словно настоящую никто из предыдущих групп не нашел и отчаявшиеся туристы углубились в джунгли на свой страх и риск, оставив за собой уже почти рассосавшиеся борозды в кустарнике. Он был не настолько густым и высоким, чтобы в нем увязнуть, но переть по целине, путаясь в ветках и не видя земли под ними, как-то не хотелось.
После короткого спора решили идти по левой, а если она начнет ощутимо уводить в сторону, вернуться.
— Может, я вас здесь подожду? — жалобно поинтересовался Вениамин.
— Это еще что за пессимизм?!
— Это реализм, за мной-то вы в любом случае вернетесь!
Лентяя осмеяли, освистали и подняли на ноги, пригрозив судьбой того бородача в зеленом жилете.
Через полкилометра обе тропы слились в одну, более широкую, и в ее начале — та-дам! — висел флажок.
— Логично, — заметил Дэн, пока остальные возмущенно взирали на изрядно потрепанную и выгоревшую тряпочку.
— В смысле?
— Если без разницы, по какой тропе идти, то и помечать их незачем, — пояснил киборг.
— Тогда зачем вешать флажок на эту?! Она вообще одна!
— Здесь развилка.
— На ней и так понятно, куда идти!
— Но это ключевой выбор, а предыдущий — нет.
— Предложи авшурам свои услуги по прокладке новых туристических маршрутов, — ехидно посоветовал Тед. — Думаю, вы сработаетесь!
— А из тебя выйдет отличный проводник, — парировал Дэн.
— Почему?
— Работать вообще не надо.
— Ах так?! — Теодор сорвал с куста «смородины» увесистую недозрелую ягодку, но вовремя сообразил, с какой скоростью она прилетит обратно, и лишь красноречиво подкинул ее в руке.
Сердитый свист развел напарников по разным концам цепочки, где они мигом раскаялись: теперь приходилось перекрикиваться через головы остальных, что далеко не так весело.
Здешний кустарник мало отличался от земного — ветвящиеся прутья с плоскими выростами-листьями, — зато деревья смахивали на насаженные на палочки шишки: толстый ствол и сотни оттопыренных чешуй, мельчающих к макушке. Нижними можно было флайер накрыть, и они смыкались в черепитчатый свод. Если бы не местная живность, обильно издырявившая его ходами, внизу царил бы вечный полумрак. А так джунгли пронзали мириады сияющих струн, колышущихся из-за гуляющего в кронах ветра; если неотрывно на них смотреть, начинала кружиться голова. На концах многих лучей судорожно, как пойманные, трепыхались мотыльки-фототрофы, жадно впитывая белесыми крыльями световую энергию.
— Как красиво! — благоговейно вздохнула Полина, глядя не на лучи и даже не на мотыльков, а на шлангообразного полосатого червя с вытянутым рылом, медленно переползающего дорогу.
Вытащив из кармана биоопределитель, девушка рванулась к червю с видом вооруженной диктофоном журналистки, случайно застукавшей в общественном туалете знаменитую рок-звезду. Дэн не стал ее перехватывать, просто посильнее топнул. Вспугнутый червь выпустил несколько сотен маленьких черных лапок и уже со скоростью молнии исчез в кустах.
— Лжекивсяк расписной, — сообщил киборг вместо биоопределителя. — Мирное травоядное насекомое, но в случае опасности выстреливает иглами кристаллического яда, в теле врага растворяющимися и вызывающими сильный отек.
— Значит, надо охотиться на него с плотной тряпкой, — заключила ничуть не смутившаяся Полина. — Набросить, а потом уже хватать!
Девушку от греха подальше перегнали ближе к концу цепочки, чтобы идущие впереди успевали с гарантией распугать все объекты ее зоомании.
До обеда удалось пройти семь километров, что значительно подняло боевой дух. Еще один такой перегон — и они укладываются в график. Посовещавшись, команда решила не разбивать лагерь, а перекусить фруктами и печеньем, часок отдохнуть, пережидая самый зной, и двинуться дальше. Лучше дойти до реки пораньше и уже там встать на длительную стоянку, с палатками и костром.
«Пораньше» не получилось: на втором километре туристы влипли в болото и потратили на него три часа и уйму сил. Некогда проложенная по кочкам тропа разъехалась вместе с ними, как перетасованный пазл, и ее пришлось прокладывать заново, проверяя каждый шаг. Причем там, где прошел первый человек, далеко не всегда удавалось пройти последнему: потоптанные кочки обиженно сдувались, намокали и переставали держать вес человека или медленно дрейфовали в сторону, и до них становилось не допрыгнуть.
За болотом пришлось сделать еще один привал, вылить воду из ботинок и отжать штанины комбезов. Команда по-братски разделила последнюю пачку печенья, от которого голод только усилился, но все понимали, что если поддаться соблазну и заняться стряпней, то придется идти по темноте или заночевать прямо здесь, у вонючей топи.
Сила воли была вознаграждена, хотя под конец Дэну пришлось тащить два рюкзака, свой и Вениамина. Киборг совершенно серьезно предложил поднести и доктора, но тот категорически, хоть и с сожалением, отказался.
Река, на травянистый берег которой вывалилась потная и перемазанная всем подряд команда, оказалась довольно широкой и быстрой. Как через нее перебираться, с ходу понять не удалось, но команда решила подумать об этом завтра.
Михалыч энергичными свистами и жестами наметил места будущего костра, палаток и мужского-женского туалетов, отправил Дэна за дровами, Полину за водой, Теда со Станиславом — ставить палатки, Вениамина — лежать, задрав усталые ноги на дерево (ибо добиться от доктора чего-то еще было нереально), а сам лихо разжег огонь с одной зажигалки и принялся мастерить подвес для котелка.
Из четырех «проверенных» палаток (две двухместные и две одноместные) одна «двойка» отказалась самораспаковываться, а у второй не работало силовое поле. Заевшую кое-как удалось растянуть вручную, хотя дизайн у нее стал авангардно-скособоченный, вторую же не смог реанимировать даже Михалыч — сломался распределитель энергии. Тед с Дэном отважно взяли ее себе.
— Так, я че-то не понял! — Пилот порылся в рюкзаке, потом вытряхнул его содержимое на землю и, отбросив в сторону однозначно несъедобные вещи, уставился на одинокий килограммовый пакет с гречкой — обещанный «полноценный рацион на двое суток». — Это что — все?!
Остальные тоже бросились потрошить рюкзаки, надеясь, что укладчик просто неравномерно распределил провизию, но внутри оказалось одно и то же, только Полине почему-то достался рис. Самое досадное, что прихваченные из корабля ссобойки туристы вчистую подъели на прошлых привалах, и теперь кашу не сдобрить ни шоколадкой, ни сухариком.
— А в этом пакете что? — заинтересовался Станислав. — У меня такого нет.
— Это личное! — Тед поспешно схватил пакет, хотя капитан и не собирался за ним наклоняться. — Я тут, э-э, решил совместить приятное с полезным… То есть приятное с печальным… В общем, наконец упокоить ее с миром.
— Кого?! — Станиславу сразу представилась чья-то отрубленная голова, хотя, судя по форме пакета, там скорее лежал какой-то ливер.
