— Что — это?
— Ну, то, чего я боюсь!
— Маму? — неуверенно предположил Дэн.
— С тазиком заливного из водорослей и огромной ложкой! А крест-накрест поперек груди — полсотни маринованных огурцов в патронташе! — тут же развил тему Тед. Полина с возмущенным возгласом ткнула его кулаком, но расшалившегося приятеля это не остановило. — Чу! Слышали?! Это хрустнула ветка под ее тапочкой!
Навигатор приподнялся на локте, потому что в лесу действительно что-то хрустнуло. Но это, разумеется, оказалась не Полинина мама, не беглый киборг и вообще не то, чего следует бояться, и рыжий успокоенно лег обратно.
— Дэнька, тебе же восемь лет! Самый возраст для страшилок про Черную Руку и Красную Простыню! — шутливо упрекнула Полина.
— Для киборга я уже старый.
— Почему? Ну да, ты родился двадцатилетним, зато медленнее стареешь, так что в итоге, наверное, даже больше человека проживешь.
— Средняя продолжительность жизни DEX’а — восемнадцать месяцев. Irien’а — пять лет, Mary — семь-восемь.
— Так мало?! — опешила Полина. — Ладно боевые киборги, но с домашними-то что происходит?
— Устаревают. Или просто надоедают.
— Да ну! — не поверила девушка. — Домработнице-киборгу моей однокурсницы было лет двадцать, и они не собирались ее продавать!
— Я же сказал: средняя.
Затянувшаяся пауза показала, что страшилочка удалась. Красная Простыня с позором улетела восвояси.
Потом Полина порывисто повернулась к Дэну, обняла его и горячо прошептала:
— Дэнечка, мы тебя никогда никому не отдадим!
— Я знаю, — спокойно сказал навигатор. «Вы — нет. Но иногда большая продолжительность жизни — это минус…» — А что такое Черные Руки и почему их надо бояться?
По полотну палатки скользнул луч фонарика — и новая тень, еще более лохматая и зловещая.
— Кттам шмг пслотбя?!
— А-а-а, это они! — трагически прохрипел Тед. — Черные Руки, Черная Борода и Гробовой Свисток!!!
Возмущенный Михалыч что есть мочи засвистел, но хохот только усилился.
* * *
В пять сорок три перекошенная палатка внезапно самозапаковалась вместе со Станиславом и Вениамином, и их сдавленные вопли разбудили лагерь эффективнее горна. Пока команда занималась спасательными работами, окончательно рассвело и возвращаться в постели расхотелось, а капитану с доктором уже и некуда было. Полина, правда, предложила отдать им свою невостребованную палатку, но Вениамин посмотрел на оную со свежеобретенной фобией, передернулся и заявил, что с него хватит столь тесной дружбы.
Постиранные перед сном комбезы за ночь не только не высохли, а отсырели еще больше. Пришлось после завтрака развесить их возле костра вместе с ботинками и, оставив Вениамина с Михалычем следить за процессом, отправиться на поиски брода босиком, в нижнем белье и жилетах.
— Может, предполагается, что мы должны построить плот? — саркастически предположил Теодор, трогая ногой воду и тут же отдергивая. — Черт, ледяная!
— «Чистейший горный источник», — процитировал буклет Дэн и тоже наклонился к воде. — Да нет, нормальная. Целых девять градусов. Но если вы…
— Никакого флайера, — отрезал Теодор. — Мужики мы или нет?!
— Нет, — хихикнула Полина. — Но сдаться на середине пути еще обиднее, чем в начале! Тогда получится, что мы страдали напрасно.
— Можно было просто остаться на турбазе, — недоуменно сказал киборг. — Там те же лес и речка, только без страданий.
— Вот именно!
— А зачем они нужны?
— Узнаешь, когда вернемся, — пообещала Полина и, завернув за излучину, радостно воскликнула: — Смотрите, флажок!
Дэн его тоже сразу заметил: покосившаяся палка с обрывком красной тряпки торчала из макушки странного, явно нерукотворного моста. Конструкция выглядела так, словно кто-то выбрал два огромных дерева на противоположных берегах, подкопал и подрубил им корни, уронив параллельно друг другу, а потом навалил сверху огромную кучу глины пополам с камнями и ветками. Выжаренная солнцем верхушка запеклась до горшечной твердости, низ остался влажным и темным, с многочисленными норами, в которых что-то слабо шевелилось.
— Ой, это же колония речных жужелок! — восхитилась Полина. — Я помню ее по голографиям из буклета! Только это вроде бы ночные насекомые, за ними лучше в сумерках наблюдать. Если б я вчера знала…
— …То тоже осталась бы в лагере, как положено по технике безопасности, — строго закончил Станислав.
— Конструкция обладает достаточной прочностью, чтобы выдержать наш совокупный вес, — заключил Дэн, просканировав «мост». — Но справочник утверждает, что речные жужелки довольно агрессивные и кусачие существа, к которым лучше не приближаться.
— Сейчас день, — с сожалением напомнила Полина. — Все жужелки, наверное, крепко спят.
— Ну, раз там флажок повесили, значит, это единственный вариант, — решил Станислав. — Хотя по уму следовало бы добавить табличку: «Переход только в светлое время суток».
— Шутите?! — поперхнулся возмущенным смешком Тед. — Спасибо, что хоть на флажок расщедрились, второй за всю дорогу!
— И теперь о них можно честно говорить во множественном числе, — педантично заключил Дэн.
Сделав несколько голографий, компания вернулась в лагерь, брезгливо натянула прокопченные комбезы и все еще сыроватую обувь и вскинула на плечи рюкзаки.
Подобраться к входу на «мост» оказалось непросто — там все заросло кустами.
— Такое ощущение, что до нас здесь никто не ходил, — поморщившись, недовольно заметил Станислав, когда отведенная и выпущенная Вениамином ветка хлестнула его по лицу.
— Так и есть, — подтвердил киборг.
— Может, они от воды взбирались, сбоку? — предположил Тед. — А потом она смыла все следы на отмели.
— Там норы. Это слишком опасно.
— Зато по ним как по ступенечкам, раз-два, и все.
— Это вам раз-два, — возразил доктор. — А я лучше кустами, зато по ровному.
— Венька, твою ж мать! Да придерживай ты их хоть немного!
— Извини, выскользнула!
С берега глиняный бугор выглядел надежнее, чем со стороны реки. Зато и круче. Михалыч потрогал его подошвой и одобрительно присвистнул — шершавый, нога не соскользнет, и камни-ветки повсюду натыканы.
— Я первый, — твердо сказал Дэн, выдвигаясь вперед.
Киборг с обманчивой легкостью поднялся и спустился по глиняным склонам. Бросил рюкзак на том берегу, вернулся на макушку и осмотрелся.
— Ну как? — нетерпеливо крикнул Тед.
Раздраженный гул под ногами усилился.
— Нормально.
