В кухоньке Эв насыпал в бумажный стаканчик несоленого поджаренного арахиса — ровно до половины — и вернулся с ним в гостиную. На этой неделе он читает роман «Гавайи» — толстый. До обеда ему надо одолеть ежедневную норму страниц. Он клевал один за другим орешки и вскрывал почту. Разумеется, сначала важнейшую.
Приглашение от Лизл на вечеринку бесконечно удивило и бесконечно обрадовало его. Что за милая, славная женщина — она думала о нем, строя свои планы. Он был тронут. Он питал к Лизл теплые чувства, и, хотя ее намерение написать статью для Пало-Альто было прямым вызовом в его адрес, претензией на ту же должность, это не изменило его отношения к ней. Она имеет на это полное право. А после всего пережитого в прошлом Эверетт уже ничего не боится, тем более со стороны столь уважаемого коллеги, как Лизл.
Но он вынужден отклонить приглашение. О вечеринках подобного сорта не может быть речи.
Он обратил внимание, что в письме указан адрес не Лизл, а какого-то дома в шикарной новостройке. В Парквью. Должно быть, он принадлежит этому Рафу Лосмаре, с которым она встречается.
Бедная Лизл. Она, безусловно, считает себя очень скрытной и осторожной, однако ее интрижка с богатым аспирантом — притча во языцех для всего факультета.
Эв гадал, что этот Раф Лосмара в ней нашел. У него тоже репутация блестящего ума, может быть даже равного Лизл, но он почти на десять лет ее моложе. Зачем он связался с женщиной старшего возраста? В научном плане Лизл не способна ему помочь — она с другого факультета. Чего же он добивается?
«Это не мое дело», — сказал он себе.
Впрочем, возможно, он несправедлив к Лизл. Она женщина привлекательная — по крайней мере, Эв всегда считал ее таковой, — а сейчас, похудев, стала еще привлекательней. Ничего удивительного, если за ней будут ухаживать многочисленные мужчины.
По этой причине коалиция прочих членов математического факультета становится все более агрессивной. Когда они пристают к нему с предложениями держать пари на то, сколько времени будет длиться роман Лизл, он холодно отказывается. Ему надо бы послать их к черту, пойти к Лизл и все ей рассказать, но недостает мужества сообщить ей дурные вести.
Он надеется, что Лизл с этим Лосмарой еще долго будут вместе, просто чтобы показать факультетским идиотам.
А как же газонокосильщик? Эв все еще видит, как Лизл с ним обедает. Интересно, как он относится к ее связи с Лосмарой?
Уилл Райерсон не стал вскрывать конверт. Он и так знал, что в нем. Бросил письмо на кухонный стол и принялся мерить шагами центральную комнату дома, который снимал последние три года. Крошечный особнячок был сырым и старым, построенным на бетонных плитах, что не мешало термитам обосноваться в стенах. Он мог поклясться, что ночами, лежа без сна в безмолвной тьме, слышит, как они чавкают. Дом стоит на большом лесистом участке среди плотной заросли дубов. Ему даже выходить не надо, чтобы узнать, что начинается осень, — град желудей по крыше возвещает о приближении холодов.
Ничего здесь Уиллу не принадлежит, кроме еды, белья и «Макинтоша» на столе в столовой. Дом сдавался меблированным. Даже декорированным, если можно так выразиться. Прежний жилец держал лавочку у дороги, специализируясь на торговле расписным бархатом. По словам владельца дома, он разорился и однажды ночью исчез, оставив после себя некоторое имущество. Хозяин со знанием дела выбрал несколько работ для себя, а остальные развешал в маленьком доме, буквально закрыв стены сплошь. Куда бы ни поворачивался Уилл, кругом были ярды темного бархата, переливающиеся ярчайшими красками — желтые львы, оранжево-полосатые тигры, клоуны с печальными глазами, белые жеребцы, разинувшие в ржании алые пасти, и множество идеализированных портретов доброго старого Элвиса — позднего Элвиса, в блестках, с высокими воротниками, в белоснежных костюмах короля рок-н-ролла.
Когда Уилл только что въехал, эта коллекция немало его раздражала, но за несколько лет он с ней свыкся. А потом обнаружил, что одна-две работы нравятся ему все больше и больше. Это его обеспокоило.
Он опять взял конверт и, не открывая, посмотрел на него.
Вечеринка.
Лизл почти ни о чем другом не говорит в эти дни. И не перестает приставать к нему, уговаривает прийти. Она видит тут солидный шанс свести их вместе с Рафом Лосмарой. Раф, Раф, Раф. Уилл устал о нем слушать. Отчасти ему очень хочется встретиться с человеком, который, полностью, без остатка завладел сердцем Лизл. Ему любопытно, что представляет собой мужчина — тем более молодой, — сумевший добиться такой привязанности от столь интеллектуальной женщины. А отчасти он очень боится встречи, боится увидеть, что Раф Лосмара — колосс на глиняных ногах.
Чего тянуть? Он надорвал конверт.
Так и есть. После всех его отказов она упорствует и все равно приглашает его. Праздничная вечеринка, с восьми и до неопределенного часа, в субботу накануне Рождества. В кооперативе Рафа на Парквью.
Звучит неплохо. Плохо, что он не может пойти. Не только потому, что будет чувствовать себя не в своей тарелке — рабочий среди профессоров, — но и потому, что там есть телефон.
А потом он увидел приписку в конце странички:
"Уилл!
Пожалуйста, придите. У меня мало друзей, и я хочу, чтобы все они были в компании. Без вас это будет уже не компания. Пожалуйста!
С любовью, Лизл".
Грешно. Как тут отказаться? Невыносимо думать, что он обидит ее, но идти нельзя. Это невозможно. Или возможно? Может быть, есть один способ. Надо подумать...
Глава 9
Уилл совершал третий объезд комплекса Парквью. На каждом кругу он проезжал мимо особняка Рафа Лосмары и каждый раз не решался остановиться и войти. Он чувствовал себя робким подростком, который бесконечно кружит возле дома красивейшей в школе девчонки и не находит мужества постучать в дверь.
Вечеринка здесь, никаких сомнений. Уилл мог найти ее и без адреса. О ней свидетельствовало скопище автомобилей, приткнувшихся к бровке тротуара перед домом Лосмары.
Наконец он заставил себя остановить «импалу» на подъездной дорожке, но не заглушил мотор.
— Ладно, — пробормотал он. — Пора решать.
Стоит идти или не стоит? Вот в чем вопрос. Он уже на час опоздал. Умнейшим решением было бы повернуть и уехать домой и позабыть обо всех на свете рождественских вечеринках.
Он видел в окнах гостей с бокалами в руках, как— они смеются, разговаривают, принимают позы. Ему там не место. Они — преподаватели факультета, он — обслуживающий персонал. Кроме того, он так давно не бывал в обществе, что обязательно в первые же десять минут допустит какой-нибудь промах.
Но все это причины второстепенные. Телефон — вот препятствие, поистине заслуживающее внимания. Что делать с этим чертовым телефоном? С телефонами. В трехэтажном доме Лосмары их наверняка несколько.
