Я тоже буду тосковать по морю, когда пробьёт мой час? Думаю, с меня и земли хватит. И с местом привередничать не стану, пусть только оно будет в тех краях, где мы с Горацием скитались, к нашему с ним вящему удовольствию. Чёрные вдовы раскудахтались бы, услышь они мои мысли, и тут же напомнили бы, с кем мне предстоит делить свой последний приют. «Глупый рыцарь! Уж кому-кому, а тебе нужно быть осторожнее с выбором места упокоения, а не то окажешься в соседях у тех, кого порешил!» Разве не подобные шуточки они отпускали, закидывая Горация грязью? Да как они смеют! Они там были? Возможно ли, чтобы эта самая женщина, которая сидит сейчас в моём седле, сказала то же самое, услышь она мои мысли? В том зловонном тоннеле, когда я спасал её от чёрных замыслов монахов, она твердила про убиенных младенцев. Да как она смеет? А теперь она сидит в моём седле, верхом на моём дорогом боевом коне, и кто знает, сколько ещё нам с Горацием осталось странствовать?
Нам с Горацием уже было подумалось, что мы едем в последний путь, но я ошибся, перепутав добрых супругов с другими знакомцами, и теперь у нас снова есть время проехаться с миром. Однако, ведя Горация под уздцы, мне приходится всё время оглядываться, потому что те, другие, наверняка идут следом, пусть мы и далеко их обогнали. Мастер Аксель идёт рядом со мной, но под ногами у него путается коза, и размеренного шага у него не выходит. Догадывается ли он, почему я так часто оглядываюсь? «Сэр Гавейн, а мы с вами не были когда-то товарищами?» — вот какой вопрос он мне задал с утра пораньше, когда мы выбрались из тоннеля, и я посоветовал ему найти лодку и сплавиться по реке. Но он всё ещё здесь, в горах, и его любезная жена вместе с ним. Мне не хочется встречаться с ним взглядом. Годы покрыли нас обоих своим плащом, подобно тому, как трава и бурьян покрывают поля, где мы когда-то сражались и убивали. Что же вы ищете, сэр? И на что сдалась вам эта коза?
«Поверните обратно, друзья, — сказал я, когда они набрели на меня в лесу. — Этот путь не под силу престарелым путникам вроде вас. Посмотрите, как добрая госпожа держится за бок. Отсюда до каирна великана ещё добрая миля или того больше, и единственное укрытие — низкие скалы, за которыми придётся крючиться, пригнув голову. Поверните назад, покуда у вас ещё есть силы, а я сам доставлю козу к каирну и привяжу как следует». Но они оба посмотрели на меня с подозрением, и мастер Аксель козу не отдал. Над головами у нас шелестели ветви, и его жена присела на корни дуба, глядя на пруд и склонившиеся над водой потрескавшиеся деревья, а я тихо сказал: «Сэр, это путешествие вашей любезной жене не по силам. Почему вы не последовали моему совету и не сплавились вниз по реке, чтобы миновать эти горы?» «Мы должны отвезти эту козу туда, куда обещали, — отвечает на это мастер Аксель. — Обещание дано ребёнку». И, говоря это, бросает на меня странный взгляд, или мне это снится? «Мы с Горацием отведём козу. Вы не доверите мне это дело? Мне с трудом верится, что коза доставит Квериг хоть толику неприятностей, даже если дракониха проглотит её целиком, хотя это может её немного отвлечь и дать мне преимущество. Так что давайте животину мне и спускайтесь с горы, пока один из вас не свалился под ноги другому».
Потом они отошли за деревья, подальше от меня, и я услышал приглушённые голоса, но слов было не разобрать. И вот мастер Аксель подходит ко мне и говорит: «Моя жена ещё чуток отдохнёт, и мы пойдём дальше, сэр, к каирну великана». Вижу, дальше спорить бесполезно, и мне тоже не терпится продолжить путь, ведь кто знает, насколько отстал от нас мастер Вистан со своим покусанным мальчишкой?
Часть четвёртая
Глава 15
Кому-то воздвигнут прекрасный памятник, который поможет живущим помнить причинённое ему зло. Кому-то достанется грубый деревянный крест или раскрашенный камень, а кому-то суждено затеряться во мраке времён. Так или иначе, все люди — участники древней процессии, и потому можно предположить, что каирн великана был воздвигнут в давние времена, чтобы почтить место трагедии, когда в пекле войны погибли невинные дети. Если же не это, то причину его существования придумать сложно. В местах пониже и поровнее желание наших предков увековечить очередную победу или очередного короля особого удивления не вызывает. Но зачем наваливать груду тяжёлых камней выше человеческого роста в месте настолько высоком и отдалённом?
Я уверен, что, когда Аксель устало брёл вверх по склону, его тоже занимал этот вопрос. Когда девочка впервые упомянула про великанов каирн, ему представилось нечто на вершине большого холма. Но каменный столб просто взял и вырос перед спутниками на горном склоне, и ничто вокруг не объясняло его предназначения. Однако коза, судя по всему, тут же почувствовала важность этого сооружения, потому что, как только каирн чёрным перстом вырос на фоне неба, забилась в неистовстве. «Чует свою судьбу», — заметил сэр Гавейн, ведя коня с Беатрисой в седле вверх по склону.
Но теперь коза позабыла недавний страх и с довольным видом жевала горную траву.
— Может ли быть, чтобы хмарь Квериг действовала на коз и людей одинаково?
Это спросила Беатриса, обеими руками удерживая верёвку, к которой была привязана животина. Аксель ненадолго передал козу на попечение жены, вбивая камнем в землю деревянный кол с уже намотанным на него другим концом верёвки.
— Кто знает, принцесса. Но, если Господу есть хоть какое-то дело до коз, он поторопится направить сюда дракониху, иначе бедное животное измается ждать в одиночестве.
— Аксель, а если коза до этого умрёт, думаешь, она позарится на её мясо, ведь оно будет уже несвежим?
— Кто знает, какое мясо любит дракониха? Но здесь есть трава, даром что невзрачная, и на какое-то время козе её хватит.
— Смотри-ка, Аксель. Я-то думала, что рыцарь нам поможет, когда увидит, как мы оба устали. Но он совсем позабыл про нас.
И в самом деле, стоило путникам добраться до каирна, как сэр Гавейн стал словно потерянный. «Вот то место, которое вы ищете», — сказал он почти сердито и побрёл прочь. Теперь он стоял, повернувшись к супругам спиной, и следил за тучами.
— Сэр Гавейн, — позвал Аксель, оторвавшись от работы, — вы не поможете подержать козу? Моя бедная жена слишком устала.
Гавейн не откликнулся, и Аксель, думая, что тот его не расслышал, уже собирался повторить просьбу, когда старый рыцарь внезапно повернулся с таким торжественным видом, что супруги дружно на него уставились.
— Они внизу, — сказал старый рыцарь. — И теперь ничто их не остановит.
— Кого вы там видите? — спросил Аксель. Рыцарь хранил молчание, и старик уточнил: — Это солдаты? Мы недавно видели длинную вереницу на горизонте, но подумали, что они идут в противоположном от нас направлении.
— Сэр, я говорю о ваших недавних попутчиках. Тех самых, с которыми вы путешествовали вчера, когда мы встретились. Они сейчас выходят из леса, и кто их теперь остановит? У меня мелькнула надежда, что это всего лишь пара чёрных вдов, отбившихся от своей адской процессии. Облака надо мной подшутили, но теперь я вижу, что это они, никакой ошибки.
