— Разместим в комнате, где была порнография.
Так и сделали. Забили всю комнату брошюрами. Но через две недели…
В кабинет вбежал запыхавшийся завхоз:
— Комнату взломали, всю литературу украли.
В это трудно было поверить. Взяв с собой кагэбэшника Володю Кулакова, я отправился на место преступления. И действительно, ночью кто-то взломал дверь и вынес все брошюры. Накануне шел дождь, и были видны следы от босых ног, ведущие к океану. На берегу остались следы пироги.
На правах представителя правоохранительных органов Володя заключил:
— Некто, подплыв ночью на пироге, взломал дверь, перенес все четыре тысячи брошюр в пирогу и уплыл. О преступнике мы можем сказать, что он был среднего роста и не носил обуви.
Вечером мне в голову пришла отгадка этого очень странного преступления. Вероятно, бывший владелец виллы решил тайком вернуть себе порнографию и нанял какого-то неграмотного туземца. Тот проник в комнату и забрал все книги.
Я представил себе вальяжного португальца, который вместо порнографии получил четыре тысячи брошюр «Ленинское учение о переходе народов колониальных стран к социализму». Четыре тысячи экземпляров! Это, как бы сейчас сказали, «прикольно».
— Что будем делать с брошюрами? — спросил меня Черняков. — Они записаны на меня.
— В то, что их у нас украли, никто не поверит, — ответил я. — Поэтому напиши: «Распространил среди населения». Я подпишу.
Так и сделали.
7.4. Остров везения и невезения
308. Политика канонерок
Когда на одной из встреч с президентом Сан-Томе, человеком весьма эрудированным, свободно владевшим пятью европейскими языками, я произнес дежурные слова о «заинтересованности Советского Союза в укреплении всесторонних отношений», президент меня спросил:
— Как отреагирует советское правительство, если мы предложим заключить соглашение о военном сотрудничестве? Мы хотим, чтобы вы помогли нам создать армию.
Более мирное государство, чем Сан-Томе, придумать трудно. Остров без каких-либо африканских традиций; до прихода португальцев люди там не жили, они были завезены колонистами и теперь вели европейский образ жизни. Единственная тюрьма пустовала за отсутствием правонарушителей. В честности населения мне довелось убедиться самому. Когда моя жена забыла на рынке бумажник, полрынка бросилось за ней, и никто не прикоснулся к лежащей на прилавке чужой вещи.
Я добросовестно передал предложение президента в центр и через несколько месяцев получил сообщение о том, что в Сан-Томе вылетает советская военно-правительственная делегация. Я был включен в состав делегации и вылетел в Луанду встречать остальных членов.
Делегация состояла из высших офицеров Военно-морского флота. Когда я вошел в комнату, где жил руководитель делегации Олег С., то увидел человека, стоящего на руках. Это и был руководитель делегации.
— Я каждое утро стою на руках по десять минут, — объяснил он. — За это время обдумываю план на день.
Умный и быстро ориентирующийся в самых сложных ситуациях, он блистательно провел переговоры, и через неделю было заключено совершенно исключительное соглашение, согласно которому советские корабли могли заходить в сан-томийский порт без предварительного оповещения. Это воспринималось военными моряками как удача. Взамен мы должны были обучать в СССР сан-томийских военных.
Через полгода Олег прилетел снова, и мы подписали контракт о поставке в Сан-Томе большого количества советского оружия. На это Москва шла охотно. Дело не только в каких-то политических предпочтениях, но и в чистой экономике.
Не знаю, как сейчас, но в те годы в СССР существовали так называемые резервные полки. Существовали только на бумаге. В случае начала военных действий эти полки в несколько дней должны были наполняться военнослужащими, находящимися в резерве. У этих полков были действующие штабы, казармы и… оружие. Это оружие лежало на складах и должно было заменяться каждые 7-10 лет. А что делать со старым оружием, ни разу не бывшим в употреблении? Его можно было отдавать даром странам, которые считались друзьями CCCР и которых для приличия называли «странами некапиталистической ориентации», ибо назвать их странами «социалистической ориентации» даже у бойких парней из Иностранного отдела ЦК совести не хватало. Но для приличия оружие продавали. Очень дешево, практически за бесценок.
Я подписал несколько таких контрактов. Там было установлено, что «оплата начинается через десять лет в сроки, установленные обеими сторонами». Что в переводе на нормальный язык означало «никогда».
309. Соглашение подписано
Шло время, и я начал готовиться к отъезду. Меня уже ждало место в Первом европейском отделе. Наконец назначали посла — Дмитрия Дьяконова. Я встретился с ним в Москве, он произвел на меня хорошее впечатление: умный, вежливый, знающий португальский язык, издавший несколько переводов художественной литературы. Тогда же в Москве я узнал, что принято решение направить в Сан-Томе правительственную делегацию во главе с заместителем командующего Военно-морским флотом адмиралом Бызиным, которая должна будет подписать большое соглашение о сотрудничестве.
Я вернулся в Сан-Томе и стал ждать посла, полагая, что сначала прилетит посол, вручит верительные грамоты, а потом вместе с делегацией подпишет соглашение. Каково же было мое удивление, когда я получил сообщение о том, что делегация прилетит до приезда посла и улетит на следующий день после его приезда.
Я поехал встречать делегацию, и уже в аэропорту Олег сказал, что новый посол настолько не понравился военным, что высшее военное командование даже обращалось в МИД с просьбой задержать меня в стране.
Одновременно с прибытием делегации в порт Сан-Томе зашел советский эсминец.
Адмирал торопился:
— Мы с тобой подпишем соглашение до приезда посла.
— Может быть, подождем посла? — вежливо предложил я.
— До вручения верительных грамот он не имеет права подписывать межгосударственные документы, — возразил адмирал.
Соглашение подписали. Президент пригласил делегацию на прием. Я собирался устроить ответный прием в день прилета посла, но адмирал пригласил все сан-томийское военное начальство провести ночь на эсминце, и за два часа до прилета посла вся делегация и местное начальство отправились на корабль. А я поехал в аэропорт встречать посла.
310. Сегодня вечером будет переворот
Посол вышел из самолета в возбужденном состоянии и заявил, что хочет сделать заявление для прессы. Я ответил, что сделать это трудно, ибо прессы в стране нет.
— Где адмирал?
— На корабле.
— Ужас! Ужас!
Он отвел меня и резидента КГБ в сторону и ошарашил:
— У меня есть сведения, что сегодня вечером в стране произойдет военный переворот.
