— Но зачем слабительная вода?
— Они обязаны иметь в ассортименте одно название минеральной воды. У нас все директора борются за эту «Миргородскую»: ее мало кто покупает. Поэтому она всегда есть в ассортименте и не надо таскать ящики. А тебе я могу дать совет. Завтра приходи и напиши благодарность в книгу жалоб и предложений.
Так я и сделал. И с тех пор в магазине меня встречали как родного и предлагали то, чего не было на полках.
Когда у меня дома бывали гости, я иногда просил их спуститься в магазин и написать благодарность.
489. Шоколадный торт и Гагарин
Первый раз я увидел близко Юрия Гагарина в ноябре 1964 года. Тогда к активу московского комсомола приехал только что избранный первым секретарем ЦК Л. Брежнев. Моложавый, в прекрасно пошитом синем костюме, с обручальным кольцом, Брежнев шутил, в перерыве охотно отвечал на вопросы. Совещание проходило в зале гостиницы «Юность» около метро «Спортивная». Тогда через одного человека от меня сидел Гагарин. Он был напряжен, не улыбался.
Через три года снова совещание в «Юности». И снова я увидел Гагарина. Более того, оказался с ним в одной очереди в буфет за немецкими шоколадными телефонами.
Я рассказал ребятам, что этот телефон для меня очень кстати:
— Сегодня у моей жены день рождения, на подарок я отложил пять рублей, но после захода в бар в кармане осталось только два рубля. А телефон и выглядит отлично, и стоит рубль.
— Отличный подарок, — согласились ребята.
— Отличный-то отличный, но подарок за рубль… несолидно.
— А ты скажи, что он стоит десять рублей, — посоветовал кто-то.
— Не поверит.
— А мы все подтвердим, распишемся, что он стоит десять рублей, — предложил Гагарин.
Договорились.
Я купил телефон. Но в это время раздался звонок. Все заторопились. Подпись у Гагарин я так и не получил. Через несколько месяцев он погиб.
490. Кольцо и коммунизм
В ноябре 1974 года через месяц после прихода к власти Брежнев приехал на встречу с комсомолом.
Нас собрали в конференц-зале гостиницы «Юность». Брежнев появился вовремя, прочел доклад на два часа, в перерыве оставался в зале, отвечал на вопросы. Спросил, где можно покурить, потом передумал, сказал: «Надо бросать».
Нам он понравился: в модном синем костюме, дружеское расположение. От него пахло хорошим табаком и дорогим лосьоном.
Сидевший рядом со мной Саша Рыбин из ЦК ВЛКСМ после доклада сказал мне:
— Все. Коммунизм откладывается на неопределенный срок.
— Почему? — удивился я.
— А ты разве не заметил у него на руке золотое обручальное кольцо?
И повторил:
— Коммунизм откладывается на неопределенный срок.
Как в воду глядел.
12. Это было в Мегаре, предместье Карфагена
12.1. Две должности в Тунисе
491. Глубокий анализ
В Тунис я приехал в 1982 году и занял две должности — секретаря парткома колонии и советника посольства по внешнеполитическим вопросам. В посольстве я заменил арабиста, занимавшегося, кроме всего прочего, контактами с организацией Арафата. Такая практика часто применялась. Чтобы запутать местную или иную разведку, вместо уехавшего приезжал человек с совершенно другим заданием.
Тем не менее после моего приезда в Америку крупные американские газеты представили меня как дипломата, направленного в Тунис для личных контактов с Арафатом. Я не возражал.
Однажды после лекции в американском университете меня начали просить:
— Расскажите что-нибудь об Арафате.
— Он пьет много кофе, но с кардамоном: считает, что добавка кардамона снимает напряжение с сердца…
— Что еще? — не отставали от меня.
— Товарищи зовут его не Арафат, а Абу Омар.
— Он всегда ходит в очках?
— Нет. Когда разговаривает с друзьями, очки снимает.
Позже я прочел отчет о моей лекции:
«Лектор дал глубокий аналитический портрет арабского лидера».
492. Встреча с Арафатом
Недавно я прочел про себя в Интернете: консул в Тунисе, сотрудник КГБ, блистательный арабист, отвечавший за контакты с Арафатом. Увы. В КГБ я не состоял, даже наоборот. Консулом в Тунисе не был, по-арабски ни одного слова. А что касается Арафата, то с ним я действительно встречался… Один раз.
В тот вечер в посольстве был организован прием по случаю пребывания в Тунисе главнокомандующего ВМФ, заместителя министра обороны СССР адмирала Владимира Чернавина. По стечению обстоятельств, у тунисских военных в этот день было свое протокольное мероприятие, на котором должны были присутствовать наш поверенный в делах (посла в стране не было) и все арабисты.
Мероприятие это затянулось, и тунисцы вместе с поверенным задерживались минут на двадцать.
— Когда приедет поверенный в делах? — спросил меня адмирал Чернавин. Я был тогда советником по внешней политике и после поверенного следующим по рангу.
Я объяснил ему, в чем дело. В это время в зале появились палестинцы во главе с Арафатом. Через несколько минут ко мне подошел Арафат и попросил, чтобы я помог ему в беседе с Чернавиным.
Я извинился и сказал, что, к сожалению, все дипломаты, говорящие по-арабски, находятся вместе с поверенным на тунисском мероприятии. Сам я арабским не владею, а мой английский недостаточен для важных переговоров.
— Ничего страшного. Вы переводите на французский. Я пойму.
Я знал, что Арафат не говорит по-французски, но просьбу его выполнил.
Мы подошли к Чернавину. Арафат задал какой-то малозначащий вопрос по-английски. Чернавин ему ответил довольно пространно, и я терпеливо переводил на французский. Арафат кивал головой и улыбался.
На следующий день арабские газеты, близкие к движению Арафата, распространили текст «содержательной беседы главнокомандующего ВМФ, заместителя министра обороны СССР с председателем ООП Ясиром Арафатом», во время которой адмирал выражал «полную поддержку движения и обещал помощь советского флота».
К моему удивлению, Чернавин отнесся к этому вполне спокойно:
— Знаю я его. Не в первый раз.
Зато Арафат каждый раз, проходя мимо меня, заговорщически подмигивал.
493. По полторы бутылки водки в день
Под общий смех зала на меня обрушился заведующий отделом ЦК партии С. Червоненко:
— В то время как вся страна борется с пьянством, в некоторых загранколлективах потребление водки с каждым годом не только не уменьшается, но даже растет. Так, в Тунисе потребление водки за год увеличилось… в 23 раза.
